Леонид Млечин - Сталин. Наваждение России

Нам такая жизнь кажется странной. Даже работает Сталин в Кремле в другое, чем мы, время. Он работает после полудня и до утра, поэтому редкие встречи с иностранными дипломатами назначаются в промежутке от девяти вечера до полуночи.

Ночь была чистой и холодной, небо полно звезд, когда в половине девятого вечера 4 апреля 1946 года я покинул Спасо-хаус. Посольская машина с американским флагом везла меня по Арбату. Это самая охраняемая в мире улица, потому что этим маршрутом Сталин и другие члены политбюро ездили из Кремля на свои дачи…

Все военные в Кремле носят на боку кобуру с оружием. Меня встретил полковник, который улыбнулся и отдал честь. Меня провели через несколько комнат, в которых была охрана, пока мы не оказались в комнате, где за столом сидел низенький, лысый человек в возрасте с погонами генерала. Мне потом сказали, что это личный секретарь Сталина.

Меня ввели в комнату, в которой были Сталин, Молотов и Павлов, молодой приятный переводчик, который переводил в Тегеране, Ялте и Потсдаме. Сталин сел с противоположной стороны стола под портретами Суворова и Кутузова. Молотов занял место справа от Сталина. Он не принимал участия в разговоре, только два раза что-то коротко прошептал на ухо генералиссимусу».

Американский посол пытался объяснить Сталину, что Соединенные Штаты не представляют для него угрозы:

— Мы с большой скоростью демобилизуем наши вооруженные силы, что доказывает наши мирные намерения, и мы разоружались бы в большей степени, если бы можно было преодолеть нынешнюю атмосферу подозрений. США понимают стремление Советского Союза к безопасности. Беспокойство внушают методы. Создается впечатление, что советское правительство не собирается исполнять свои обещания не лишать соседние страны их прав и свобод…

Но посол не смог объяснить Сталину, почему американцы не принимают его политику. Или же советский вождь не захотел этого понять.

«Великоватый китель, который носил Сталин, — вспоминал американский дипломат Джордж Кеннан, — возможно, компенсировал недостаточную представительность его внешнего облика. Волевое лицо, несмотря на грубоватые черты, казалось даже привлекательным. Желтые глаза, усы, слегка топорщившиеся, оспинки на щеках придавали ему сходство со старым тигром, покрытым шрамами.

Сталин был прост в обращении, выглядел спокойным и хладнокровным. Неподготовленный гость мог не догадаться, какая бездна расчетливости, властолюбия, жестокости и хитрости скрывалась за этим непритязательным внешним обликом. Великое умение притворяться — часть его великого искусства управлять».

Последнюю попытку предпринял государственный секретарь Соединенных Штатов генерал Джордж Маршалл. Во время войны Сталин как-то сказал американцам:

— Я доверяю Джорджу Маршаллу как самому себе.

После успешной высадки в Нормандии Сталин наградил его орденом Суворова. Став госсекретарем, Маршалл отправился в Москву. Он не терял надежды объясниться и разрешить главные противоречия между двумя державами.

На приемах произносились бесконечные тосты. Все было прекрасно — черная икра, осетры, фазаны, шампанское, Большой театр. Поздно вечером 15 апреля 1947 года госсекретаря принял Сталин. Вождь встретил Джорджа Маршалла словами:

— Вы совсем не изменились с нашей последней встречи, а я уже старик.

Они были примерно одного возраста. Но Сталин действительно выглядел неважно. Американцы отметили, что он заметно постарел. Такое же впечатление он произвел на посла в Вашингтоне Николая Васильевича Новикова, присутствовавшего на беседе.

«Я видел перед собой, — вспоминал Новиков, — пожилого, очень пожилого, усталого человека, который, видимо, с большой натугой несет на себе тяжкое бремя величайшей ответственности».

— По окончании войны в мире господствовало безграничное восхищение Советским Союзом, — говорил Джордж Маршалл. — Но сейчас в настроении американского народа в отношении СССР произошло ухудшение, и это есть результат многочисленных акций Советского Союза. Я считаю эту тенденцию в развитии общественного мнения трагической ввиду того важного значения, которое имеют советско-американские отношения… Правительство США пишет письма советскому правительству и часто совсем не получает на них ответа. Этого у нас не бывает с правительствами других стран… Я прибыл что-то предпринять для восстановления того понимания и доверия, которое существовало во время войны между Советским Союзом и США…

Сталин во время разговора рисовал красным карандашом львиные головы. Маршаллу показалось, что Сталин относится безразлично к его словам.

Беседы в Москве окончились ничем. Джордж Маршалл был разочарован. Он доложил президенту Гарри Трумэну, что дипломатия не работает, с русскими нельзя иметь дело.

Настроение американцев переломилось. Американцы стали исходить из того, что СССР враждебен к западным демократиям и мир, похоже, на пороге новой войны.

Трумэн считал необходимым поддержать право народов на свободу и противостоять тоталитарным режимам сталинского типа. Национальные интересы Соединенных Штатов совпали с устремлениями народов к свободе и демократии. И надо прямо сказать: если бы после Второй мировой Америка не заняла такой позиции, даже в Европе, как в тридцатые годы, вновь появились бы жесткие авторитарные режимы, не говоря уже об Азии и других континентах. Западная Европа и Дальний Восток получили возможность для полноценного развития под защитой американского военного зонтика. Еще неизвестно, достигла ли бы Япония таких фантастических успехов, если бы Соединенные Штаты не избавили страну от необходимости содержать армию и выбрасывать деньги на оружие…

Мир разделился. Сталинская власть распространялась уже не только на Советский Союз, но и на новые социалистические страны. Там началось наведение идеологического порядка. Поводом стала ссора Сталина с руководителем социалистической Югославии Иосипом Броз Тито. Югославский руководитель не только проявил своеволие, но и не изъявил желание каяться и просить прощения. Это привело Сталина в последние годы жизни к еще более жесткой линии внутри Советского Союза и всего социалистического лагеря, где даже верных коммунистов воспринимали как агентов Запада.

Первые процессы прошли в Албании в мае 1949 года. Осенью 1949 года в Венгрии арестовали члена политбюро и министра внутренних дел Ласло Райка, популярного в стране антифашиста-подполыцика. В Болгарии как сторонника Тито повесили члена политбюро и секретаря ЦК Трайчо Костова. Вместе с ним осудили еще десять человек, а вообще репрессии распространились в Болгарии на тысячу человек.