Родерик Грэм - Мария Стюарт

Сэдлер был изолирован и попал под надзор. «Я не могу служить Его Величеству так, как желало бы мое бедное сердце… Все тело королевства склоняется к Франции», — писал он.

Английский король Генрих VIII в последние годы жизни был тяжело болен. Его изъязвленная нога распухла до такой степени, что он часто оказывался прикованным к постели и, несмотря на тщательный уход его последней жены, Екатерины Парр, постоянно испытывал боль. Он и раньше не отличался мягкостью, а теперь постоянно находился в ярости в отношении Марии де Гиз и шотландцев, отвергших Гринвичский договор. Его угрозы никогда не были пустыми, не стали они таковыми и в этот раз.

20 декабря 1543 года герольд Бервик [14] В ведении герольда Бервика (должность существует с 1460 года) находился Пограничный край. по имени Генри Рэй заявил шотландцам, что состоявшийся годом раньше набег на Солуэй Мосс рассматривается в Лондоне как враждебный акт и поэтому Шотландии надлежит либо сделать все возможное, чтобы умилостивить Генриха VIII, либо защищаться.

В мае 1544 года граф Хартфорд высадил в Грантоне, в трех милях к северу от Эдинбурга, 15 тысяч солдат. Данные ему приказы были точными и безжалостными.

Марии исполнилось восемнадцать месяцев; она была крепкой девочкой и беззаботно играла на весеннем солнышке под присмотром нянек за охранявшими ее стенами замка Стирлинг. Она, естественно, понятия не имела о том, что правители Западной Европы нацелились захватить ее.

Большей частью континента правили три могущественных человека. В Англии царствовал пятидесятитрехлетний Генрих VIII; его власть не подвергалась сомнению в собственной стране, однако его северной границе могла угрожать Шотландия. Генрих знал, что сама по себе Шотландия слишком бедна, чтобы организовать нечто большее, чем приграничный рейд. Однако Генрих был единственным королем-протестантом в Европе, и Шотландия могла рассчитывать на поддержку: моральную — из Рима и практическую — из Франции. Английская Реформация Генриха, напротив, не приобрела ему друзей.

Францией управлял пятидесятилетний Франциск I — личность не менее яркая. С момента восшествия на престол эти два государя постоянно соперничали, то воюя, то стараясь превзойти друг друга в роскоши и великолепии. Их встреча на Поле Золотой Парчи в 1520 году [15] Речь идет о встрече между Франциском I и Генрихом VIII в Балингеме, неподалеку от Кале, состоявшейся в июне 1520 года. Название напоминает о роскоши убранства павильонов и одежды придворных двух соперничавших дворов. планировалась как праздник дружбы, но на самом деле явила собой зрелище двух павлинов, распускавших друг перед другом хвосты. Единственным важным ее последствием стало то, что Генрих встретил там англичанку, фрейлину французского двора по имени Анна Буллен, или Болейн [16] Сведений о том, что Генрих VIII впервые заметил Анну Болейн именно в 1520 году, не существует. .

Франциск постоянно находился под угрозой удара с севера, из Испанских Нидерландов, или с юга, из самой Испании через Пиренеи. Испанией и Нидерландами управлял сорокачетырехлетний император Священной Римской империи Карл V. Карл также управлял Австрией и имел плацдарм в Северной Италии, откуда он, конечно, мог напасть на Францию с юговостока — через Савойю. Там Франциск вел с Карлом войну, обернувшуюся для него трагической неудачей и закончившуюся его пленением в битве при Павии в 1525 году. Большая часть французской аристократии была либо убита, либо захвачена в плен, и сам Франциск в течение года был пленником Карла V в Испании. Его в конце концов освободили в обмен на отданных в заложники сыновей. Так будущий Генрих II в свою очередь провел два года в Испании как пленник. Карл V был ревностным католиком, а Испанские Нидерланды были северной частью того кулака, в котором этот государь сжимал Францию. От Англии Нидерланды отделял лишь пролив Па-де-Кале.

На протяжении столетия три соперника дрались, подписывали договоры, формировали союзы и постоянно затевали военные кампании. Теперь же появилась принцесса, готовая вступить в брак, хотя и была совсем еще ребенком, а самыми прочными из всех были именно брачные союзы. Наследником Генриха VIII был принц Эдуард, хотя семилетний мальчик, чье рождение стоило жизни его матери Джейн Сеймур, был слабеньким и от него не ожидали долголетия. Впрочем, никто при дворе не был столь безрассудно-храбрым, чтобы упомянуть об этом при его отце. Предполагалось, что архиепископ Кентерберийский Томас Кранмер воспитает Эдуарда в протестантской вере. Но если бы Генрих сумел нейтрализовать угрозу франко-шотландского союза, у него были бы развязаны руки и он мог бы сосредоточить свое внимание на южном соседе — Франции.

У Франциска был внук одного возраста с Марией, чья мать была урожденная де Гиз; на нее, соответственно, можно было положиться — уж она-то точно благосклонно смотрела на французский брак. Кроме того, девочку непременно вырастили бы доброй католичкой. В 1546 году Франциск предложил, чтобы Мария Стюарт вышла замуж за сына датского короля Христиана, ведь он мог рассчитывать на то, что Мария де Гиз в Шотландии останется союзником Франции. Тогда восточное побережье Англии оказывалось под угрозой со стороны Дании, и французский король смог бы полностью окружить Генриха, устранить опасность английской агрессии и свободно выступить против Карла V. Однако из этого плана ничего не вышло.

У Карла, в свою очередь, был сын Филипп, женатый на Марии Португальской. Они вполне могли произвести на свет подходящего жениха. Так что Карл мог и подождать.

Генрих же ждать не мог, и результатом его нетерпения стал поспешно заключенный Гринвичский договор, теперь денонсированный приводившими его в ярость шотландцами. В конце января 1544 года Генрих написал герцогу Саффолку в Ньюкасл, приказав ему собрать 20-тысячную армию и вторгнуться в Шотландию в мае. В марте Саффолку приказали наводнить Пограничный край своими шпионами. Ему отвели шесть недель на то, чтобы поставить Шотландское королевство на колени при помощи того, что английское правительство именовало «Шотландским предприятием», а теперь чаще называют «Грубым ухаживанием». Смотрители Приграничных марок должны были начать процесс «ухаживания» постоянными рейдами и налетами. Подготовка к кампании шла открыто, так как Генрих надеялся, что благодаря многочисленным шпионам с обеих сторон сведения о его намерениях вселят в шотландцев страх и приведут их за стол переговоров. Этого, однако, не произошло; результатом стало лишь гробовое молчание шотландского парламента. Впрочем, шотландцы не позаботились и укрепить свои защитные сооружения на берегах Фиртоф-Форт.