Александр Пузиков - Золя

Хотя замысел романа вынашивался около семи лет, Золя испытывал значительные трудности. Его личных впечатлений оказалось недостаточно. Нужно было заново изучить множество деталей быта парижских ремесленников, а главное — понять душу рабочего, постигнуть глубочайший драматизм его жизни. Составление «Наброска», «списков персонажей», «планов» продвигалось крайне медленно, но еще труднее было связать воедино разрозненные наблюдения.

Золя бродил по берегу океана, подолгу просиживал у окна своей рабочей комнаты и ни на минуту не переставал размышлять о фабуле нового произведения. Яснее всего представлял он образ героини романа, но, чтобы сделать ее драму типичной и художественно убедительной, требовалось воспроизвести среду, в которой ей предстояло жить, найти удачную композицию, разработать интригу — одним словом, представить себе роман в целом, после чего приступить к его написанию.

В самый разгар этих мучительных творческих исканий Золя посетил Поль Алексис. Приезд его был кстати. Работая над каким-либо произведением, Золя любил поделиться своими планами и сомнениями с друзьями. Такие беседы помогали творчеству, и Золя никогда не огорчался, если после дружеского, нелицеприятного разговора ему приходилось что-то менять или переделывать.

Как-то после полудня Золя и Алексис отправились на берег. Небо было безоблачно. Перед ними простирался необъятный океан, лучи солнца играли мириадами искр в набегающих волнах. Друзья глядели на это величественное зрелище, и Золя не спеша рассказывал о своей работе над «Западней», об отдельных персонажах, о груде наблюдений и вырезок из газет. Поль Алексис улавливал в словах своего учителя удовлетворенность проделанной работой. Но вдруг заметил, что лицо Золя внезапно омрачилось.

— Теперь мне необходимо сделать одну простую вещь — найти нить драмы, держать ее все время в руках.

Золя бросил взгляд на бескрайний простор океана. Между ним и небом протянулась линия. Она изгибалась огромной кривой и была удивительно правильной по форме.

— Слушайте, — произнес Золя, показывая пальцем на гигантскую линию горизонта. — Мне надлежит найти такую же вещь, как эта. Посмотрите, как она правильна, эта линия. Если бы я мог добиться такого же эффекта в романе…

И он прибавил, что удовольствуется, вероятно, банальной историей женщины из народа.

— У нее будут двое детей от любовника, она выйдет замуж за другого человека, поначалу нежного с ней, хорошего работника. Ей удастся завести свою прачечную, она будет считать себя почти счастливой, но затем муж погрузится в беспробудное пьянство, и вместе с ним она покатится вниз по дороге нищеты. Все это я представляю себе вполне отчетливо, но вот беда, я не знаю, как поступить с ее любовником, я не знаю, как завязать драму и как ее закончить.

И вдруг его осенила мысль.

— А что, если любовника вновь возвратить в эту семью, они будут жить вместе, под одной крышей — несчастная женщина, муж и любовник?

Рассказывая о разговоре с Золя на берегу океана, Алексис уверяет, что в тот момент «Западня» была почти готова, длительный период обдумывания романа завершился.

Однако это было не так. Золя продолжал думать не только над фабулой произведения, но и над каждым второстепенным персонажем, над каждой характерной деталью, вплоть до названия романа.

«Набросок» «Западни» занял восемнадцать страниц. В нем точно устанавливались хронологические рамки действия. Начало романа было отнесено к 1850 году, основные события развернулись в 1865 году, и вся драма заканчивалась в конце падения империи. Золя долго колебался в отношении концовки романа. Первоначально она представлялась ему весьма мелодраматичной. Жервеза кончает самоубийством или погибает из-за вспыхнувшей ревности, или ее убивают в пьяной драке, после того как она обливает купоросом лицо своей соперницы. Но все эти мелодраматические концовки были отвергнуты. Золя упростил события, и в романе Жервеза умирает от голода и истощения, именно так, как умирали многие ее подруги из парижских предместий.

Работа продвигалась. 14 августа Золя писал Шарпантье: «Я работаю много. И сам удивляюсь своему благоразумию…»

Вскоре для писателя начался самый приятный и самый легкий этап творческого созидания. Нескольких месяцев оказалось достаточно, чтобы кропотливая подготовка получила достойное воплощение в готовом произведении.

13 апреля 1876 года газета «Бьен пюблик» начала печатать «Западню». Издатель газеты рассчитывал на успех романа у демократического читателя и заплатил Золя большой гонорар. Но он ошибся. В газету посыпались письма, из которых следовало, что многие подписчики недовольны. Печатание романа пришлось прекратить — беда, к которой Золя мало-помалу начинал привыкать. Оставалась надежда на отдельное издание, но в это время критик Катюль Мендес, сотрудничавший в еженедельнике «Ла репюблик де Леттр», предложил продолжить печатание романа в своей газете. Последовали переговоры между издателями двух газет, в ход была пущена газетная дипломатия. Редактор «Бьен пюблик» не хотел обидеть Золя, которого он еще раньше пригласил вести отдел театральной критики, не хотел он дразнить и тех подписчиков, которым роман понравился. С другой стороны, парнасец Катюль Мендес, руководивший «Ла репюблик де Леттр», публично выразил свое восхищение новым романом и предложил печатать его продолжение в своем еженедельнике с того места, на котором он был прерван.

6 июля «Бьен пюблик» информировала своих читателей: «Как уже известно, мы должны прервать публикацию «Западни»… Мы думаем пойти на комбинацию, очень выгодную подписчикам. Принято следующее соглашение с «Ла репюблик де Леттр» —…все наши старые или новые подписчики, которых это может заинтересовать, могут получить бесплатно еженедельное обозрение («Ла репюблик де Леттр»), где будет печататься в июле, без всякого перерыва, вторая часть «Западни».

Золя выигрывал от этой комбинации тысячу франков, которые дополнительно платила «Ла репюблик де Леттр». Он был удовлетворен: «Я принял предложение, потому что тысяча франков не валяется на улице. Прибавьте к этому, что в Париже появится еще одна реклама моему роману. Я очень доволен» (Золя — Алексису) .

Продолжение «Западни» появилось в «Ла репюблик де Леттр» 9 июля 1876 года. В январе 1877 года закончилось печатание романа частями, а 26 февраля Жорж Шарпантье выпустил в свет отдельное издание, которое ожидалось с большим нетерпением.

Успех превзошел все ожидания. Золя мечтал о скромных двух тиражах, а «Западня» за короткий срок выдержала более сорока изданий. Только друг Поля Алексиса — Тони Ревийон оказался дальновиднее других и произнес фразу, которая с тех пор кочует по книгам, посвященным автору «Ругон-Маккаров»: «Скажите Золя, что он может быть спокоен. Книгу будут покупать, как пирожки».