Александр Пузиков - Золя

Мечта о чистой, возвышенной любви была также мечтой о бескорыстности человеческих отношений.

Не удивительно, что первые произведения Золя, три его романтические поэмы, посвящены любовной теме. В общей сложности работа над ними продолжалась с весны 1859 до конца 1860 года. В середине 1861 года у Золя появилась мысль объединить их в одно произведение. «Я хочу объединить под общим названием «Три любви» следующие поэмы: «Родольфо», «Эфирная», «Паоло». Между ними существует определенная связь, известная градация страстей — от страсти чувственной, грубой до страсти идеальной, неземной. Первая часть — любовь ради любви, любовь без рассуждения, не отличающая душу от тела. Вторая — борьба тела и души. Ангел пытается сломать грубое начало, но не достигает цели. Третья часть — победа ангела, гимн чистой любви, освобожденной от земли и теряющейся в божественном лоне» [3] Золя — Байлю, август, 1861 г. .

Через некоторое время Золя отбросил название «Три любви» и остановился на более эффектном: «Любовная комедия». Новое название говорило и о новых увлечениях Золя — Данте и Бальзаком.

Как уже упоминалось, Золя не удалось опубликовать свои поэмы. И это было к лучшему. Увлечение прозой, успех «Сказок Нинон» побудили его навсегда оставить поэзию. Только в 1882 году Поль Алексис с разрешения автора опубликовал фрагменты поэмы в своей книге «Эмиль Золя». Это было в пору, когда Золя уже мог позволить себе подобную роскошь, — его слава романиста давно перешагнула границы Франции. Легко перенес он и суровый приговор своего ученика Мопассана, назвавшего стихи поэм «бесцветными и неинтересными как по форме, так и по содержанию». Да и у самого Золя не было никаких иллюзий в отношении качества юношеских стихов. Давая разрешение на их напечатание, он писал Полю Алексису:

«Вы у меня просите несколько фрагментов юношеских произведений, желая сопроводить ими очерк обо мне. Я обследовал свой архив и нашел там только стихи. Их набирается от восьми до десяти тысяч строк, и они уже двадцать лет спят в моем архиве крепким сном забвенья. Было бы по-настоящему мудро не вытаскивать их из пыли. Я один могу почувствовать их аромат, аромат высохших цветов, который вновь находишь между страницами книги по происшествии многих лет. Но я уступаю Вашей просьбе и отдаю Вам эти стихи, потому что они могут представлять интерес для Вашего читателя, желающего узнать, с чего я начинал… Впрочем, я не могу перечитывать мои стихи без улыбки. Очень слабы эти второсортные стихи, хотя они и не слабее стихов многих, кто начинает рифмовать».

Золя передал Алексису свыше двух тысяч стихотворных строк, среди которых были фрагменты из поэм и несколько отдельных стихотворений. Публикуя свои юношеские произведения, Золя преследовал и еще одну цель. В 1880 году вышел роман «Нана», в апреле 1882 года — роман «Накипь». Оба эти романа, особенно «Нана», вызвали град нападок на автора. Золя обвиняли в порнографии. Романтические стихи, в которых воспеваются чистая любовь и бескорыстная дружба, должны были обелить Золя.

Юношеские произведения Золя интересны также и тем, что они не прошли бесследно для будущего творчества писателя. Во многих произведениях зрелого Золя мы найдем романтические образы и романтическую манеру повествования. Среди картин современной жизни, потрясающих своей суровой правдивостью, нет-нет да и промелькнут чистый образ Альбины, чудесный сад Параду, романтические герои «Страницы любви», «Мечты».

Однако в годы, о которых идет речь, Золя уже начинает критически переоценивать свое отношение к романтизму. В орбите его внимания появляются Шекспир и Бальзак. Золя много читает, его кругозор непрерывно ширится, в письмах к друзьям он называет все новые и новые имена, которые поразили его воображение: «Я купил Эжезипа Моро…», «Я читал Данте…», «Знаешь ли ты Ронсара?..», «Я советую тебе читать и изучать Монтеня…», «Я размышлял об этом вчера, читая «Лукрецию Флориани» Жорж Санд…», «Я читал Андре Шенье…», «Я читал «Жака» Жорж Санд…», «Я читаю Шекспира…», «Утром я всегда пишу; вечером после занятий я читаю несколько стихотворений Ламартина, или Мюссе, или В. Гюго…», «Я тебе обещал поговорить о Шекспире…», «Я думаю, что ты читал «Последний день осужденного»…», «Я читал стихи Виктора Лапрада».

Золя увлекают произведения огромных масштабов. Имя Данте не сходит с его уст. Объединяя свои поэмы, он и сам стремится к чему-то подобному. Мысль о большом цикличном произведении буквально преследует его, и на рубеже 1861–1862 годов он задумывает поэму «Бытие». Она должна состоять из цикла философских произведений и представить картину мироздания с позиций современной науки. Первая часть должна быть посвящена зарождению мира, вторая представляется ему как картина развития общества, своеобразный итог истории с момента возникновения человечества до расцвета нашей современной цивилизации. Последняя часть «Бытия» должна составить логический результат двух первых — воспеть человека, поднимающегося все выше и выше по лестнице бытия. Название третьей части — «Человек грядущего».

Замысел поэмы остался неосуществленным, и до нас дошло всего восемь начальных строк:

Об этой своей несостоявшейся поэме Золя позднее писал в романе «Творчество»: «Им владел гигантский замысел, он задумал написать произведение, охватывающее генезис вселенной в трех фазах: сотворение мира, воссозданное при помощи науки: историю человечества, пришедшего в свой час сыграть предназначенную ему роль в цепи других живых существ; будущее, в котором живые существа непрерывно сменяют одни других, осуществляя завершающую мироздание, неустанную работу жизни. Но его расхолодили случайные бездоказательные гипотезы этого третьего периода; он стремился найти более точные и в то же время более человечные формулировки, в которые мог бы уложить свой необъятный замысел».

Идея поэмы «Бытие» свидетельствовала о новом направлении мыслей Золя. Его начинают увлекать философские проблемы. Он с увлечением изучает Лукреция и Монтеня. Еще очень смутно, но именно в эту пору Золя начинает осознавать литературу как средство художественного познания действительности, пытается связать художественное творчество и науку, прорваться к большим обобщениям, объединить отдельные произведения единством философского замысла. Пока это только мечты, мечты неосуществленные, но в них уже можно увидеть зерно будущих исканий художника.