Уинсли Кларксон - Стинг. Тайны жизни Гордона Самнера

Клуб «C-B-G-B» был, по мнению музыкантов, даже еще хуже улиц. Группа спотыкалась при выходе на сцену в изумлении, страдая еще и от разницы во времени после перелета. «Но мы взорвали это место, — вспоминает Стинг. — Мы действительно думали: черт с ним, нам надо тут выжить!»

Однако напряжение, которое в конечном счете давило «Полицию», вырвалось на поверхность после этого изматывающего американского дебюта. Стинг и Стюарт до такой степени были выжаты этим выступлением и громкой реакцией публики, что подрались потом в гримерной.

Причиной скандала стало то, что Стингу показалось, будто Стюарт играл слишком быстро на ударных, а Стюарт полагал, что Стинг замедлял игру на бас-гитаре до черепашьего темпа.

Когда эти двое катались по полу, со сцены доносился шум, будто кто-то нараспев что-то повторял. Толпа просила сыграть на бис. Как раз когда Стинг начал душить Стюарта, оба вдруг застыли. Они не могли поверить своим ушам. Тогда они вскочили. «Давай выйдем», — закричал Стинг, и они бросились обратно на сцену.

Через десять минут они опять оказались на полу, продолжая драться, когда последовал опять вызов «на бис» и они опять повторили все с самого начала.

«Это была наша первая ночь в Америке», — вспоминает Стинг.

Оглядываясь на эту ночь с высоты прожитых лет, Стинг гордится мобильностью группы и ее способностью к адаптации. «Мы были самостоятельными. Все свое мы несли на себе. Мы проехали сотни и сотни миль, мы спали в одной кровати в задрипанных отелях. Мы отдавали себя всем. Это было, как на войне. Мы вышли туда, как на войну, мы победили!»

Гастроли состояли из двадцати трех выступлений в течение двадцати семи дней и происходили они в местах с такими экзотически звучащими названиями, как Паукипси, Вилмантик, Свисвейл и Сентервиль, а также Филадельфия, Бостон, Детройт, Кливленд, Торонто, Баффало и Вашингтон. Нашим транспортом между выступлениями был автофургон, которым управлял Ян Копленд. Фургон был куплен Майлзом за две сотни баксов во время его недавнего визита в Штаты. Турне принесло достаточно большую сумму в 7142 доллара, но Майлз контролировал расходы и ограничил каждого члена группы двадцатью долларами в день.

Трио чувствовало себя так, как будто они пионеры музыки «новой волны», а радиостанции начали транслировать «Роксану». Публика, казалось, воспринимала их более серьезно, чем дома, в Британии.

Но самое важное было то, что они играли вместе непрерывно в течение четырех недель, и это помогло им заметно улучшить качество звука.

Приблизительно в одно время Гелдоф и «Полиция» оказались в Лос-Анджелесе, так что певец из «Boomtown Rats» направился на выступление «Полиции» в низкопробный клуб на бульваре Сансет.

«Теперь пришла моя очередь ревновать и раздражаться. Они стали в Штатах знаменитостями за одну ночь. В этот раз, когда я встретил Стинга, он был более расслаблен и точно знал, куда направляется».

Для Стинга путешествие в Америку было потрясением. Не только потому, что он никогда не пересекал Атлантику; он находил их график сущим наказанием. Часто группа проделывала путь в сотню миль, чтобы обнаружить, что собралось менее полдюжины человек, чтобы посмотреть на них. Стинг говорит: «Получение этих знаний нам не помешало. Мы прошли через это. И для трио мы были хороши. Но мы все знали и о потенциале. Это заставляло нас идти вперед. Гастрольная Америка лежала перед нами. Мы достигли точки надира еще задолго до этого — шесть месяцев вообще не работали».

Вся дорожная команда гастролей состояла из одного британца Кима Тюрнера. «А&М Records» были расстроены тем, что Майлз предпринял гастроли, не попросив у них никакой поддержки. Но братьев Копленд не интересовали деньги записывающей компании. Они просто хотели, чтобы «Роксана» была надлежащим образом представлена.

Эти гастроли в полном смысле сказанного могли бы называться — «Сделай сам». Каждый, кроме собственных пожитков, нес на себе плакаты, рекламирующие выступления группы.

И это было не зря. «Роксану» помногу транслировали на восточном побережье, и к тому времени когда группа снова приехала в Нью-Йорк (в середине ноября), этот сингл поднялся вверх во всех рейтинговых таблицах.

Вскоре после возвращения «Полиции» в Британию, «А&М Records» выпустила «Outlandos D'Amour». Отклики были нормальными, продажи устойчивыми. Это был низкобюджетный альбом, а значит, компания возместила свои расходы почти моментально.

Однако «Полиция» не могла руководить британскими гастролями. Вскоре после возвращения они поработали в поддержке гротескной британской группы «Alberto Y Los Trios Paranoias». В первый вечер гастролей в университете Бат аудитория в более чем тысячу человек показала, что большинство из них здесь из-за «Роксаны» и «Я не могу потерять тебя». Группа была удивлена, что так понравилась в Британии. Реакция на последующей дюжине выступлений была точно такая же. «Alberto» были ошеломлены тем, что, собственно говоря, их поддерживающая группа «украла» их овации, и это стало значительным прорывом для «Полиции».

Однако денег у трио все еще было немного. Во время этой поездки они приняли предложение на 50 фунтов в вечер для всех троих, но из этой суммы они должны были отдать десять фунтов за использование усилителя «Alberto».

Транспортом был «Форд Транзит», и Ким Тюрнер выступил еще раз как одинокий перевозчик. Жилье и завтраки обходились в два фунта в день, но счет за бензин был огромен — 10 фунтов в день.

Сразу же после Рождества «Полиция» выступила без всякой подготовки в «Электрик Балл-рум» в Лондоне, а затем группа согласилась сыграть на концертах для Эберхарда Шунера в Мюнхене.

Через несколько недель после их возвращения из Германии они засели на «Сурри Саунд» и работали там над своим вторым альбомом «Regatta de Blanc». На этот раз расходы выросли приблизительно до восьми тысяч фунтов, но они легко покрывались прибылью от «Outlandos», так что группа и Майлз могли сохранять свою независимость от «А&М Records», которые предпочитали оплачивать счета и тем самым усиливать контроль над группой.

Быстрота — вот что было необходимо для «Полиции», и Майлз не ослаблял давления на трио, чтобы они не теряли драгоценное студийное время. Несмотря на все это, одной из первых песен, написанных Стингом для альбома, была «Записка в бутылке». У него уже некоторое время вертелся в голове припев, прежде чем он взял ручку и бумагу, и это вдохновило Стюарта Копленда создать свое лучшее исполнение на ударных.

Тем временем Стинг, Фрэнсис и Джозеф снова воссоединились как семья в своей подвальной квартирке на Лейнстер Сквер в Бейсуотере. Это было нелегко для всех, потому что Стинг приезжал домой измотанный после репетиций или гастролей и находил невероятно трудным соответствовать требованиям семейной жизни.