Сергей Есин - Смерть титана. В.И. Ленин

Каменев с невероятной отчетливостью узнал себя и здесь. Первая реакция была — эта книга и этот текст никогда не должны появиться! Но политик не должен поддаваться первому импульсу, и потом возникли другие соображения: ведь понятие «старый революционер» почти синоним словосочетанию «опытный интриган».

В роскошную кремлевскую квартиру Каменева были приглашены заинтересованные лица: Сталин и Зиновьев, совет мудрецов. Каждый понимает, чью шкурку подпаливает Троцкий. А не слишком ли горяч этот соратник Ленина? Значит, им, опытным аппаратчикам, надо быть холоднее и холоднее. Ведь можно посмотреть на работу Троцкого и под другим углом зрения. А может быть, это повод, чтобы выманить опасного противника из его цитатного убежища? Нет, нет, ни в коем случае нельзя препятствовать печатанию этой книги. Но она должна появиться почти одновременно с жесточайшей ее критикой.

Оппоненты Ленина были не самыми глупыми людьми и не уступали в извивах мысли иезуитам Средневековья. Каменев, которому больше всех досталось, оказался и самым изворотливым. Именно он предложил сервильную идею о попытке Троцкого подменить ленинизм троцкизмом. Так лиса, попавшая в капкан лапой, эту лапу отгрызает.

Чем ложь решительнее, тем она правдоподобней. Ай да мудрецы! Это была ловкая тройка. Но и она пороху выдумать не могла. На ночном совещании было условлено идти тем же путем, каким шел сам автор «Уроков Октября»: еще раз перетряхнуть все ленинские цитаты против Троцкого, периода его жестоких разногласий с Лениным! Наготове был целый научно-исследовательский институт, вот что значит вовремя создать учреждение в память о вожде. Выжечь Троцкого из истории, если невозможно выжечь Ленина! Масса — глупа, все это бывшие крестьяне, ставшие пролетариями, и новая интеллигенция. Ни черта они не соображают! Соотечественников-партийцев нужно вооружить новыми формулами. Был составлен план первой государственной кампании по превращению белого в черное. За работу, товарищи!

Какая гора партийной бумаги была истрачена на эту кампанию! Сколько прозвучало речей с ложным пафосом! Сколько людей на этой склоке сделало себе карьеру! Все это достаточно подробно изложено в книгах самого Троцкого и просматривается по документам эпохи. История Троцкого, Каменева, Зиновьева хорошо известна. Многочасовой доклад, который Каменев сделал на собрании Московского комитета партии, по объему превосходил сами «Уроки» Троцкого. Когда припекало, приходилось браться за работу. Борьба с «человеком номер два Октября» сплотила соратников, превратив их в подельников. В ней, блистая новыми и новыми аргументами, поучаствовали Сталин, Зиновьев, Квиринг, Куусинен, Сокольников, Бухарин.

Самое любопытное, что через год Троцкий, будто забыв старые разногласия с этими ныне политическими противниками, блокируется — кто бы мог подумать! — с Каменевым и Зиновьевым! Это напоминает сегодняшних хоккеистов, которые ходят из клуба в клуб. И все плохо кончат. Троцкий потому, что никогда не солидаризировался со Сталиным; Каменев и Зиновьев потому, что регулярно выбирали того своим союзником.

Сталину потребуется всего шесть лет, чтобы освободить российскую политическую арену от основного претендента на власть и завоевать право говорить от имени Ленина. Нет Троцкого, значит, можно говорить, что Сталин — это Ленин сегодня. Сталин не смог в то время Троцкого просто убить, хотя сделает это, исходя из государственных интересов позже, в Мексике. Высокие государственные интересы позволяют все! Это произошло накануне начала публикации фундаментального труда Троцкого «Сталин», двухтомной политической эпопеи. Да кто же станет терпеть политическую эпопею от противника? В Мексике Троцкий окажется в ссылке. Сначала его сошлют в Среднюю Азию, потом вышлют за пределы Советского Союза через Турцию. Перед этим он будет смещен со всех своих постов и выселен из кремлевской квартиры.

Турецкий эпизод закончит эту главу и книгу, но сначала еще одна страничка, взятая из книги воспоминаний самого Троцкого. Он опытный литератор и знает законы жанра, поэтому свою высылку из Москвы сам не описывает, а цитирует дневник своей жены — Седовой:

«Позже нам сообщили, что «политическое руководство» отправкой Л. Д. возложено было на Бухарина. Это вполне в духе сталинских махинаций, — пишет Седова. — Агенты заметно волновались. Л. Д. отказался добровольно ехать. Он воспользовался предлогом, чтобы внести в положение полную ясность. Дело в том, что Политбюро старалось придать ссылке, по крайней мере наиболее видных оппозиционеров, видимость добровольного согласия. В этом виде ссылка изображалась перед рабочими. Надо было разбить эту легенду и показать то, что есть, притом в такой форме, чтобы нельзя было ни замолчать, ни исказить. Отсюда возникло решение Л. Д. заставить противников открыто применить насилие».

(Публикуя эти странички дневника жены, Троцкий не рассчитывал на ироническое их восприятие. А тем более на комическое. Да плюнул бы на все и уезжал в эмиграцию!)

«Мы заперлись вместе с двумя нашими гостями в одной комнате. С агентом ГПУ переговоры велись через запертую дверь. Они не знали, как быть, колебались, вступали в разговоры со своим начальством по телефону, затем получили инструкции и заявили, что будут ломать дверь, так как должны выполнить приказание. Л. Д. тем временем диктовал инструкцию о дальнейшем подавлении оппозиции. Мы не открывали. Раздался удар молотка. Стекло двери превратилось в осколки, просунулась рука в форменном рукаве. «Стреляйте в меня, т. Троцкий, стреляйте», — суетливо-взволнованно повторял Кишкин, бывший офицер, не раз сопровождавший Л. Д. в поездках по фронту. «Не говорите вздора, Кишкин, — отвечал ему спокойно Л. Д., — никто в вас не собирается стрелять, делайте свое дело». Дверь отперли и вошли, взволнованные и растерянные. Увидя, что Л. Д. в комнатных туфлях, агенты разыскали его ботинки и стали надевать их ему на ноги. Отыскали шубу, шапку… надели. Л. Д. отказался идти. Они взяли его на руки».

(Все это напоминает поведение капризной примадонны, а не знаменитого революционера. Представить в этом положении Ленина… Человек «номер два» испарился!)

«Мы поспешили вниз за ними. Я накинула шубу, боты… Дверь за мной сразу захлопнулась. За дверью шум. Криком останавливаю конвой, несший Л. Д. по лестнице, требую, чтобы пропустили сыновей: старший должен ехать с нами в ссылку… Прибыли на совершенно пустой вокзал. Агенты принесли Л. Д., как из квартиры, на руках. Лева (сын — ред.) кричит одиноким железнодорожным рабочим: «Товарищи, смотрите, как несут т. Троцкого». Его схватил за воротник агент ГПУ, некогда сопровождавший Л. Д. во время охотничьих поездок».