Сергей Есин - Смерть титана. В.И. Ленин

Разрыв Плеханова с «Землей и волей» (а точнее, с группой «Черный передел», которая в свое время разделила движение, забрав из его названия смысл слова «земля», а «волю» оставив группе «Народная воля», принявшей на вооружение террор как средство подтолкнуть государство к реформам; именно народовольцы, приговорили на своем съезде в Липецке к смерти Александра II, упрекая его в обмане народа и зверском обращении с противниками) был, как всегда, мучителен. Это со стороны, в газетах и брошюрах, для непосвященной публики все выглядит категорично и законченно: разные взгляды, разные точки зрения — значит, разошлись, разбежались по разным углам. Враги! А в жизни те, кто разошелся по разным углам, часто отламывали от одной краюхи хлеба, пили из одной жестяной кружки и делили последний пятиалтынный. Любая политическая группа пронизана человеческими отношениями и взаимными интересами. Все это нелегко ломать, рвать приходится с кровью, с монологами, которые проговариваются про себя бессонными ночами. Но тем не менее идейные разногласия, эти самые убеждения, о которых так часто говорят, слишком много значат в жизни людей и часто толкают на действия, которые противоречат прямой выгоде, удобствам, и подчас следование этим убеждениям лишает человека свободы, а порой и жизни. Примеры здесь не нужны. Примеры — все наше движение.

Естественно, хочется задать вопрос о причинах полного разрыва Плеханова со своими бывшими соратниками. В первую очередь, это стремительное движение его к марксизму, то есть причины идеологические, — я уточняю это здесь, потому что с подобной коллизией на протяжении моей политической жизни, а следовательно, и этих моих наговорок возможный читатель будет встречаться постоянно, но не каждый раз я буду приводить все новые мотивы, многие из которых элементарны: необоснованное честолюбие, пустое краснобайство, идеологическая нетерпимость и вещи из уже совсем бытового арсенала, — но всегда в любом расхождении есть и элементы личные. В данном случае испортившиеся отношения между Львом Дейчем, ближайшим другом Плеханова, товарищем по эмиграции, и чернопередельцами, тяготевшими к террору «Народной воли». А здесь уже, при наличии еще и идейных расхождений, не было смысла терпеть, убеждать, искать компромиссы, подлаживаться. В этой ситуации, не бросая своего призвания и дела, все захотели освободиться друг от друга. Так, в сентябре 1883 года Плеханов, Засулич и Дейч (в группу вошли также Аксельрод и Игнатов) объявили о создании новой российской марксистской организации — группы «Освобождение труда». В Женеве.

Здесь я не иронизирую, балуясь синтаксисом. Но есть неприятные строчки Маркса, сказанные приблизительно в то же время, во многом несправедливые, но тем не менее рисующие определенный аспект действительности. Он писал о «Черном переделе» и о его руководителях: «Это люди — большинство их (не все) являются теми, кто добровольно покинул Россию, — образуют, в противоположность террористам, рискующим собственной шкурой, так называемую партию пропаганды (чтобы вести пропаганду в России, они уезжают в Женеву!…). Эти господа против всякой революционно-политической деятельности. Россия должна единым махом перескочить в анархистско-коммунистический-атеистический рай! Пока же они подготовляют этот прыжок нудным доктринерством, так называемые принципы которого вошли в обиход с легкой руки покойного Бакунина». Много здесь верного, особенно об этих пропагандистах, для которых подчас их «революционная» деятельность прикрывала отсутствие духовной работы и какой-либо внутренней жизни. Многие прогрессисты покидали Россию, чтобы найти хоть какой-то стержень в жизни. Так и катались в полунищете, с ощущением некой выполняемой революционной работы, по святым камням Европы.

Вот почему я всегда держал в памяти, естественно, после того, как ознакомился с ними, эти строчки Маркса. Я тоже подолгу впоследствии жил в Женеве — удивительный город и удивительные окрестности, ассоциирующиеся с именами Руссо, Кальвина, Вольтера, Герцена и Огарева — «Колокол» звучал и здесь, — тут жили также Бакунин и Кропоткин. Но только кто скажет, что я добровольно оставил Россию? Кто скажет, что смыслом моей жизни была болтовня, а не повседневный труд? Мои счеты за справедливость и мои счеты с империей господ Романовых только начинались.

Но я остановился на создании группы «Освобождение труда».

Я хорошо знал кружковую работу, это собирание по крупице единомышленников. Есть, конечно, какое-то притяжение одинаково думающих людей, но тем не менее притираются они один к другому непросто. Здесь нужна уйма настойчивости и терпения. Другое дело, что, к счастью, в этих кружках приходится иметь дело с той молодежью, которая еще в юности нашла себя и определила свои цели в обществе. Это всегда много значит, потому что ведет к жизненной гармонии, раскрепощает силы, заставляет искать не карьеры и денег, потому что найденная цель очевидно крупнее и значительнее всего этого, хотя и необходимого в жизни, но, в общем-то, хлама. Быть счастливым — это основная жизненная удача.

На письме, на листе бумаги, годы и события приобретают несколько плоский и отвлеченный вид. Можно, как на это только что отважился и я сам, иронизировать по поводу создания несколькими нашими революционерами — группа «Освобождения труда» — кружка из пяти человек, да еще в Женеве, а не в Кологриве, но надо отдать должное, что «кружок» этот возник в 1883 году, когда «утопизм», «утопия» были основными бранными словами по поводу подобных кружков и их участников. Интересна команда полицмейстера, отданная своим подчиненным при разгоне одной из демонстраций: «Хватайте в очках и с пледами» — и никакого финала начатой игры, кроме ареста, высылки, чахотки и тюрьмы для этих российских кружковцев невозможно было предугадать. Сколько ретивых и честолюбивых молодых людей подались бы в революцию, коли кто-нибудь им сказал бы, чем закончится дело кружков. Результаты семнадцатого года еще не маячили и во снах, а так бы сколько честолюбивых поручиков захотело поменять свою скучную казарменную судьбу на судьбу Робеспьера. Какая тьма была бы к тому времени Робеспьеров!

Группа «Освобождение труда» сделала для России и ее революционного движения немыслимо много. Во-первых, самим фактом, что где-то там сидят знаменитый Плеханов и легендарная Засулич, с которыми ничего не смогли поделать царские власти. Они находятся на свободе, не сдав и не предав своей идеи. Несколько самых обычных людей с их крошечным кружком-группой — против дредноута царской власти. Эдакая заноза, торчащая из седалища царского трона. Во-вторых, — и это самое важное — группа Плеханова переводит, издает на русском языке, отправляет в Россию огромное количество марксистской литературы.