Александр Корганов - Загадка Скапа-Флоу

Можно ли предположить, чтобы командир подводной лодки и его офицеры могли спутать линейный крейсер в 32 000 тонн и длиной 242 метра, то есть один из крупнейших кораблей британского флота, с бывшим транспортом водоизмещением 6900 тонн, переоборудованным в авианосец? Кроме того, длина «Пегасуса» составляла всего 111 метров, то есть вполовину меньше «Рипалса», но, прежде всего, тот имел самый характерный силуэт в Королевских ВМС, плоская палуба и труба как у печки в кормовой части. Поэтому весьма трудно принять эту официальную версию.

Сэр Уинстон Черчилль, имевший доступ ко всем документам, о «Пегасусе» даже не упоминает. В его мемуарах Прин достоверно наблюдал лишь один силуэт линейного корабля, и это был «Ройал Оук». [50] См. Приложение IX. Однако, если вы принимаете официальную британскую версию, согласно которой немецкие торпеды поразили только «Ройал Оук», второй силуэт становится лишней деталью в мемуарах сэра Уинстона, и становится ясно, почему он нигде не упоминается.

Повсеместно поддерживая официальную версию, старший помощник командира «Ройал Оук» коммандер Р. Ф. Николс также высказывает предположение, что в условиях нервного напряжения и темноты Прин вполне мог спутать линейный крейсер с авианосцем. И в то же время не высказывает ни малейшего сомнения в том, одна из торпед первого залпа повредила именно якорь-цепь правого борта, обеспечивавшую стоянку линкора, и вызвала течь в трюме, содержащем горючие материалы. Это то, о чем он докладывает немедленно после взрыва.

«…Я немедленно покинул каюту, находившуюся в корме, и отправился в нос, чтобы попытаться выяснить, что случилось. Быстро прошел на бак, где увидел, что правая якорь-цепь освободилась из стопора Блэйка, державшего ее, и полностью ушла за борт. (Шестнадцать смычек, по 30 метров каждая, составляли всю якорь-цепь). Спустившись вниз, я обнаружил там командира и старшего инженер-механика; человек в противогазе собирался спуститься вниз, чтобы обследовать трюмную выгородку с горючими материалами, откуда, как всем казалось, поднимается дым…»

Несколько свидетелей упоминают о передвижениях кораблей, которые, возможно, имели место эволюций (перемещений) на рейде в течение дня 13-го числа ближе к 16.00. Кто-то называет «Рипалс», другие утверждают, что это был «Ринаун». Мог ли «Пегасус» бросить якорь на месте, освобожденном линейным крейсером? На прямой вопрос, заданный в письменной форме, — где находился «Пегасус»? — Военное Министерство ответило уклончиво: «К северу от линкора „Ройал Оук“»…

В 7 кабельтовых или чуть меньше 1400 м, по пеленгу 340 градусов от «Ройал Оук»! — заявляет коммандер Николс.

«Приблизительно в двух милях к западу от линкора „Ройал Оук“», — утверждают другие британские свидетели с не меньшей убежденностью.

«Да, мы видели „Пегасус“ на северо-западе, то есть к западу от „Ройал Оук“», — подтверждают два немецких свидетеля.

Кто из них прав, а кто нет? Все противоречат друг другу даже в мельчайших деталях этой миссии, безусловно насыщенной событиями. И это смущает. Но к чему вся эта таинственность?

Эта теория противоречит официальным заявлениям каждой из некогда противных сторон. Ее сторонники, явно впечатленные британской официальной историей, готовы на компромисс. Они признают, что Прин сделал ошибку в идентификации второго корабля, но готовы записать на его счет попадание в «Пегасус». Эту точку зрения разделяет и ряд серьезных немецких авторов. Разумеется, живые свидетели с U-47 протестуют и удивляются, как это они могли совершить подобную ошибку.

Отвечая на этот вопрос, очевидец Хэнзель заявил: «Помимо „Ройал Оук“ я видел силуэт другого линкора. Он стоял за „Ройал Оук“ и мы со своей позиции в ходе атаки могли видеть лишь его носовую часть».

Командир объявил, что это был «Рипалс», но Ханс Эрлин, в своей книге «Verdammter Atlantik» на стр. 44 пишет в примечании, что это был старый транспорт гидросамолетов «Пегасус». Хотя британское Адмиралтейство так и не подтвердило, кто именно был поражен. Как известно, кораблей такого типа было всего лишь два: «Рипалс» и «Ринаун». Капитан сказал, что «Ринаун» находился в море где-то в другом месте, следовательно, этим кораблем мог быть только «Рипалс». Он получил попадание в носовую часть, и поднялся огромный столб воды. Хэнзель добавил, что этот силуэт не мог принадлежать «Пегасусу», поскольку сам наблюдал его на северо-западе, достаточно далеко от «Ройал Оука», приблизительно в полутора-двух милях. Дзиаллас, второй немецкий свидетель, заявил, что линейный крейсер стоял на якоре рядом с линкором «Ройал Оук» и казался длиннее последнего.

Эту версию, принадлежащую больше царству фантазий, стоит упомянуть из-за ее фольклорной природы. Она обошла весь мир на страницах газет, причем с таким успехом, что сам кэптен Роскилл счел необходимым категорически опровергнуть эту ложь. [51] «Флот в войне» 1939–1945 изд. Collins, Лондон, см. примечания на стр. 50.

Эта версия была упомянута в 1946 г. в публикации цюрихской газеты «Falken Verlag» под названием «Spione und Verrater des Zweiten Weltkrieges», автор — Курт Зингер.

24-го декабря 1947 г. берлинская газета «Dег Kurier», подконтрольная французам, на стр. 5 опубликовала статью под заголовком — «Der Mann, der die Royal Oak versenkte» (Человек, потопивший «Ройал Оук»). Ее герой — военно-морской офицер. И это не Прин. Его имя Альфред Вехринг, один из самых молодых и блестящих офицеров крейсера Императорского флота «Адмирал Хиппер».

В 1923 году Вехринг поступил на службу во флотскую разведку. Чтобы создать «легенду прикрытия» его послали в Швейцарию для изучения ремесла часовых дел мастера. Он оставался там в течение трех лет. В 1927 году он прибыл в Англию со швейцарскими документами на имя Альфреда Ортэля. Где он собирался обосноваться? Разумеется, на Оркнейских островах, поближе к главной базе британского флота. В Керкуолле Ортэль открыл небольшую часовую мастерскую и ювелирный магазин. Скромный мастер вел тихую и мирную жизнь. Он прекрасно ремонтировал часы и завоевал всеобщее уважение. Никто на свете не мог и заподозрить, что этот милый часовщик в действительности был героем Ютландской битвы. Как добропорядочный сын, Ортэль ежемесячно посылал письмо старику-отцу, проживавшему в Цюрихе. В действительности патриархом большого семейства для папаши Ортэля был никто иной, как шеф германской разведки.

Эти письма наверняка бы вызвали немалый интерес у британской контрразведки. А та, в свою очередь, вероятно, нашла бы забавной связь между ремеслом часовщика и деталями о береговых укреплениях и противолодочной обороне.