Давид Самойлов - Перебирая наши даты

Слуцкий сказал: «Больше всего хочу умереть»….

3.7. …В нашем обществе событий мало. Все постепенно худшает само собой. Несколько политических процессов не будоражат и не пробуждают совести.

Формой сознания и способом управления становится мафия.

Бестселлер — «Старик» Трифонова. Допущен: ввиду бездарности. Там сказано только то, что сказано.

Другая сенсация — «Венец» Катаева. Апология подлости.

В Москве, говорят, давятся на выставке Глазунова. Это одна из самых гнусных мафий.

А интеллигенты ходят, разинув рот, ездят туристами. И все чего‑то ждут.

13.7. Съезжаются. Стратановские. Зигели. Сер. Стратановский, стихи которого прочитал, навсегда недопоэт. Непризнание — не тема поэзии. А за что, собственно, обязаны признавать? Поэт — органическое превышение обязанностей над правами….

20.7. …Застольный разговор обнаружил правильность моих прогнозов о том, что суеверие станет идеологией полуобщества. М. У. этому подтверждение. Любая дикость— в понимании истории, социологии, психологии и т. д. — найдет благодатную почву среди этих людей.

Нельзя удивляться, что есть последователи у Палиевского и читатели у Шевцова.

27.7. Был в Таллине у Промет и Нарве. Дом устоявшейся зажиточности. Приличные, очень литературные люди с вечной темой: мы народ маленький. Западничество, неприятие России. Оружие эстонцев против «господ» — замкнутость, скепсис, юмор.

Геронтократия скоро рухнет под натиском «молодых». Но молодые — хуже. Россия проходит столетний цикл. Мы на пороге 80–х гг….

2.10. 29–го три телефонных звонка из Москвы: Диков, Марк, Юлик: повесился в Иерусалиме Толя Якобсон.

Пережить это помешала болезнь Пети. Два дня он задыхался от астматического кашля. Вчера Галя и мальчики уехали утром в Москву. Хорошо, что был Леонид. Сегодня сообщение, что Петя в больнице. Галя и Паша с ним.

Ночью не спится. Думы о Толе, тревога за своих. Отвык от одиночества….

Толя говорил перед отъездом: «Спасать шкуру не зазорно». Не зазорно, но и невозможно.

Он был яркая натура. Ему не хватало характера и самостоятельности в мыслях. Человек такого склада мог осуществиться только в литературе или в политике. У Толи не было первичного таланта. Честолюбие или даже тщеславие толкнули его в политику. Субординация диссидентства его портила. Лучшая его пора — 1968 год. Некоторый отклик за рубежом и околодиссидентское «кодло» сбили его с толку.

Вчера письмо от Л. К. Она — по существу — отвечает «жаль» по отношению к С. А. Толстой, к Гончаровой, к Часовому. Впрочем, это теория. На деле ей многих жаль.

3.10. …Толя был порождением атмосферы 60–х годов. Только в этой атмосфере, чисто русской, он и мог осуществляться.

Из этого в 70–е годы возможны только два выхода: славный уход и уход бесславный. Толя думал, что выбирает второе….

12.12. …В Москве, как будто, прилично. Стихи в «Литгазете», в «Новом мире».

Статья Чупринина обо мне раздражила многих знакомых. Мне она нравится.

Хочется одиночества. Даже обслуга мешает….

28.12. Книга Ивинской о Пастернаке. Достоверны воспоминания умных людей. Книга И. — записки глупой, вороватой и бестактной бабы.

Она хочет доказать, что П. и она — одно, чуть ли не одно творчество. Но даже из текста видно, что П. всегда сам по себе и от всех отдельно. Он только хочет быть «в расчете» со всеми — с Ивинской, с З. Н.

Он всегда готов отчалить, предварительно расплатившись. Он всегда лукав и себе на уме. Это не хитрость, а высший эгоцентризм поэта.

С Ивинской он расплачивается любовью, раскаянием и деньгами.

Он с удовольствием отдает ей свою бухгалтерию и сочинение недостойного письма.

Решение об издании «Живаго» он принимает сам!

Письма его к И. столь несущественны, что ей приходится прибегать к его переписке с другими, чтобы подтвердить свои соображения.

30.12. Вчера был с Варварой на прогоне «Штокмана» в постановке Унгуряну.

Скоро узнаваемо будет все и придется закрыть классиков или закрыть глаза….

4.1. Очень хороший вечер в Пушкинском музее. Уважительная аудитория….

Слава приятна и немного постыдна, как ковыряние в носу….

10.2. Из Москвы тревожные и глухие вести об истории с аксеновским альманахом.

В таких делах упреждают удары, а не подставляются под них….

16.2. …Дописал стихи на смерть А. Я. — «Прощание»….

18.2. Не отстреляли еще дележи второй мировой войны, как начались авангардные бои третьей.

Тут уж человечество не отделается тремя десятками миллионов. Счет пойдет на сотни. Можно надеяться не на разум и политическое искусство нашей власти, а лишь на их чувство самосохранения. Но оно‑то и может помешать.

Власть и самосохранение для них одно и то же. Отдать власть (или хоть часть ее, а это значит — всю) все равно, что погибнуть. Тогда можно погибать и от китайцев.

У нас нет союзников, жратвы, энтузиазма. России придется иметь дело со всем миром — с Востоком, с Западом, с сателлитами, с окраинами. Возьмутся за это только фанатики, честолюбцы и самоубийцы.

25.2. …В «Синтаксисе» (слабоватый журнальчик) интересная статья Янова о Геннадии Шиманове — диссидентская правая.

Неужели России предстоит это?

Убедительность «других» критериев. А вдруг все наоборот? И это «наоборот» примут многие. Единственно, что не пройдет, — проповедь аскетизма. Это слабое звено Шиманова.

Остальное годится для многих.

Леонтьевщина по второму кругу имеет больше шансов на успех. Единственно, что может скорректировать, — империя….

28.2. Вчера телеграмма от Л. К. о стихах памяти А. Я. Они названы «необходимыми».

Я добавил три строфы и кое‑что переделал. Стихи без «художественности».

2.3. Дул сильный ветер с метелью. Это здесь начало сырой весны.

Читаю Фета. Перевожу Врхлицкого.

Когда человечество распадется окончательно на микромиры, эстетические мерила тоже исчезнут. У нас классиками будут Бажов или Рубцов.

Распад критериев происходит повсюду и во всем. До какого предела это дойдет?

Человечеству неминуемо потребуется новый вселенский идеал, всеобщая идея.

Может быть, это, как в средние века, придет от науки, где истины касаются макромира, где должно быть единство истин.

Но сколько крови прольется при разделении, а потом при новом объединении! Ужасно думать об этом….

30.3. …Ионас М. рассказывал, что на вечере Евтушенко в Останкино аудитория холодна, почти враждебна. Он без накала. Стареет «молодое поколение».

На дне сита вдруг останутся Чухонцев и Кушнер….

28.4. …Человек, несколько раз менявший взгляды, переменит их еще раз или два. Дело в понятиях. Их нет.

29.4. У Слуцкого в больнице с Виктором Фогельсоном.

Б. стар, немощен.

Выхода нет. Страшная тоска.

— За год прочитал одну книгу — твою….