Николай Каманин - Летчики и космонавты

« 4.IX.1919 г.

(Конница при низком полете аэроплана бессильна против него.)

т. Склянский! Не можете ли Вы ученому военному X, Y, Z… заказать ответ (быстро): аэропланы против конницы? П р и м е р ы. Полет с о в с е м н и з к о. П р и м е р ы. Чтобы дать инструкцию на основании «науки»…

Ленинская идея использования самолетов на поле боя была воплощена в боевую практику. Именно в годы гражданской войны советские летчики положили начало штурмовым действиям авиации. Известно, что во время налетов на белогвардейскую конницу Мамонтова и Шкуро советские летчики широко, применяли бомбометание и пулеметный обстрел вражеских войск с бреющего полета.

Имели и мы, предвоенное поколение летчиков, опыт учебно-боевой работы штурмовой авиации, хотя специального самолета-штурмовика и специальной штурмовой авиации тогда не было. На легких бомбардировщиках типа Р-5 и на истребителях «Чайка» звенья и эскадрильи овладевали способами штурмовых ударов по наземным целям с бреющего полета и с пологого пикирования.

В боевой практике такие задачи выполнялись в период боев с японскими милитаристами на озере Хасан, на реке Халхин-Гол и на других театрах военных действий.

Создание самолета-штурмовика ИЛ-2, по существу, явилось началом нового рода авиации — штурмовой. И это совершилось в ходе войны, было рождено боевой практикой.

Высокие качества ИЛ-2 как штурмовик показал в первых же вылетах даже в своем первоначальном варианте, когда он имел только одну кабину для летчика. В боях под Москвой наши летчики на ИЛ-2 успешно наносили штурмовые удары по вражеским танковым и мотомеханизированным колоннам.

Только за три месяца боев под Москвой летчики-штурмовики на ИЛ-2 одного из соединений уничтожили 608 танков врага. Мощное пушечное, бомбовое и реактивное вооружение самолета в борьбе с танками дало отличный результат, и в докладе 6 ноября 1941 года И. В. Сталин назвал этот самолет противотанковым, а в одной из телеграмм рабочим и инженерно-техническим работникам авиазаводов, строивших для фронта самолеты ИЛ-2, он писал, что «самолеты ИЛ-2 нужны Красной Армии как хлеб, как воздух».

Так закладывались основы для создания мощной советской штурмовой авиации с ее специальным самолетом и способами ее применения. Чтобы глубже понять значение этого факта, надо хотя бы кратко остановиться на роли и месте Военно-Воздушных Сил в войне по существовавшим у нас в то время взглядам.

Как известно, в начале тридцатых годов советские военные теоретики разработали теорию глубокой наступательной операции, нашедшую свое отражение в полевых уставах и наставлениях родов войск. Суть этой теории заключалась в применении крупных сил подвижных войск (особенно танков), артиллерии и авиации на важнейших направлениях в сочетании со сковывающими или даже оборонительными действиями на других второстепенных направлениях. Авиации при этом отводилась важная роль. Она должна была решать следующие задачи: вести борьбу за господство в воздухе, прикрывать сухопутные войска и объекты тыла от ударов с воздуха, непосредственно содействовать войскам в наступлении и обороне, обеспечивать высадку и боевые действия воздушных десантов, вести воздушную разведку. Решение этих задач организационно обеспечивалось мощной фронтовой авиацией.

Теория оперативного искусства ВВС разрабатывалась с учетом технической оснащенности войск и требований практики, с учетом опыта оперативной подготовки, маневров и учений, а также боевых действий авиации в районе озера Хасан (1938 год), на реке Халхин-Гол (1939 год), в гражданской войне в Испании (1936—1939 годы), в советско-финской войне (1939—1940 годы). В довоенное время оперативное искусство непрерывно развивалось и к началу Великой Отечественной войны достигло высокого уровня. Утвердилась стройная система взглядов на роль и значение ВВС в будущей войне, были разработаны уставы и другие руководящие документы, в которых определялись важнейшие положения по применению авиации в операциях и войне в целом.

Серьезный экзамен теория оперативного применения авиации выдержала в Великую Отечественную войну. Несмотря на тяжелые условия первого периода войны, советская авиация сохранила боеспособность, а затем, по мере поступления на фронт новой техники, непрерывно наращивала удары.

Врагу удалось нанести нам очень сильный удар. Достаточно сказать, что за первый день войны наша авиация потеряла около 1200 самолетов, в том числе на аэродромах было уничтожено 800 самолетов.

Однако расчет гитлеровского командования — внезапным массированным ударом разделаться с советской авиацией, чтобы расчистить путь своим танковым и механизированным соединениям и молниеносно закончить войну, — потерпел крах. Этому в значительной мере способствовали и такие факторы, как количественный и качественный рост советских ВВС в ходе боевых действий, дальнейшее развитие их военного искусства, приобретение боевого опыта личным составом. В 1942 году наша авиационная промышленность дала фронту 25 400 самолетов, превзойдя по производству этого вида вооружения промышленность фашистской Германии. В том же году резко, почти в шесть раз по сравнению с 1941 годом, возросло производство штурмовиков.

С учетом боевого опыта изменялась организационная структура ВВС. Весной 1942 года началось формирование воздушных армий фронтов и однородных авиационных дивизий. Были созданы также авиационные корпуса резерва Верховного главнокомандования, которые применялись для усиления воздушных армий в важнейших операциях.

Новое всегда рождается в поисках, экспериментах. Не было раньше штурмовых дивизий, и никто нам не мог предложить свой проверенный боем опыт тактического использования и боевого применения штурмовых частей и соединений. Нам предстояло идти нехожеными путями, воюя, учиться, вырабатывать и тактические приемы, и способы боевых действий штурмовиков, решать вопросы организации и управления соединением самим в процессе боев.

Обо всем этом мне пришлось думать по дороге из Москвы в город, где предстояло сформировать штаб дивизии. Полуразбитая «эмка» отчаянно скрипела на ходу, а ее скаты в дороге пришлось не раз латать, что доставляло немалые хлопоты шоферу и безжалостно съедало драгоценное время. В раздумьях о предстоящей работе, с остановками для походного ремонта нашей «эмки» мы добрались до аэродрома.

И рванулось с этого момента время вперед. Один за другим прибывали офицеры штаба дивизии.

На должность комиссара дивизии прибыл полковой комиссар Константин Гаврилович Присяжнюк. Я знал его раньше как комиссара Одесской школы летчиков. Вдумчивый политработник, спокойный, внимательный к людям. В первый же день он провел политинформацию, добыл свежую сводку Совинформбюро, вывесил ее у штаба. Потом всерьез, по-партийному потолковал с командиром батальона аэродромного обеспечения (БАО) о неурядицах в размещении и обеспечении личного состава. Вечером собрал коммунистов на организационное собрание партийной организации штаба, словом, комиссар сразу проявил себя как человек дела.