Николай Каманин - Летчики и космонавты

— Вас понял, — ответил капитан Зудилов.

Он вновь построил группу в левый пеленг и повел ее за Днепр, громить вражескую группу, контратаковавшую наши наземные части. И как только «ильюшины» появились в заданном квадрате своей цели, там началась настоящая канонада. Дробно заухали вражеские зенитки, залились лаем зенитные пулеметы. И в этот оркестр вплелись глухие взрывы бомб, сброшенных нашими штурмовиками. За правобережными крутыми откосами потянулись космы серого дыма. Значит, ИЛы сделали свое дело — горели вражеские танки, тягачи, автомашины.

— Молодцы горбатые, — сообщил мне командарм Жмаченко после того, как ИЛы один за другим, прижимаясь к самой воде, пронеслись низко-низко над иссиня-серой гладью Днепра и исчезли за темно-зеленым сосновым перелеском. — Летчики сделали свое дело. Запиши на их счет: подожгли четыре танка, две самоходки, штук восемь автомашин. А главное, прижали врага к земле. Спасибо!

Такая похвала радовала, только радоваться-то не было времени. Через полчаса от командарма поступила новая заявка: на этом же плацдарме наша пехота никак не могла взять важную высоту, с утра трижды пыталась атаковать ее, но все было тщетно. Артиллерийско-минометные огневые налеты оказались недостаточными.

— Нужен сильный удар по высоте с воздуха. На ней не меньше пяти дзотов, на обратных скатах — позиции артиллерии и минометов, — пояснил командующий армией.

Немедленно связался со штабом. Как всегда, ответил полковник Яроцкий.

— Георгий Иванович, доложи наши возможности.

— Все возможности? — спросил он.

— На этот раз все. Очень важно. Даже не оставляй резерва.

Яроцкий связался со штабами дивизий и полков. Вскоре он доложил:

— Две группы по двенадцати могут вылететь немедленно.

— Хорошо, запиши задание: квадрат… Три захода. Время вылета… Характер цели…

Вскоре над нашими головами прошли 24 ИЛа. Летели они двумя группами, и ведущие, как всегда, доложили на мой командный пункт о том, что они готовы выйти на цель. Дал разрешение. И вновь краснозвездные «летающие танки» пересекли Днепр, вновь на Правобережье возник грохот взрывов бомб, пулеметно-пушечная трескотня.

— Хорошо прошли, — передали мне офицеры оперативного отдела оценку командарма и тут же попросили поработать над высотой ровно 10 минут, то есть до того момента, когда пехота поднимется в атаку.

— Все правильно. Три захода!

Высоту, занятую врагом и превращенную им в узел сопротивления, ИЛы «обрабатывали» 10 минут. Летчики сами находили цели — дзоты, огневые позиции артиллерии, минометы — и с пологого пикирования обрушивали на них бомбы, расстреливали врага из пушек и пулеметов.

После третьего захода штурмовиков наша пехота поднялась в атаку. Высота была взята. Генералу Жмаченко потом передали, а он уже вечером, когда затих бой, пересказал мне, что наши бойцы на этой высоте захватили группу гитлеровцев. Фашисты были «чокнутые» — так метко определили наши пехотинцы психологическое состояние противника после налета наших штурмовиков. Командарм был очень доволен удачно выполненной задачей по расширению плацдарма.

Замечательные примеры мужества и отваги показали советские воины на Букринском плацдарме. В начале это был крохотный пятачок прибрежной земли, на которую 22 сентября высадились четыре разведчика из 51-й гвардейской танковой бригады — гвардии рядовые В. Н. Иванов, Н. Е. Петухов, В. А. Сысолятин и И. Е. Семенов, удостоенные потом звания Героя Советского Союза. Эта четверка храбрецов дала возможность переправиться роте автоматчиков, за которой ринулись на Правобережье батальоны и полки 3-й гвардейской танковой армии, возглавляемой генералом П. С. Рыбалко.

Враг с яростью беспрерывно контратаковал храбрецов, занявших Букринский плацдарм. Но наши воины не только успешно отражали контратаки фашистов, а и увеличивали плацдарм в ширину и в глубину. 30 сентября он имел уже внушительные размеры: 11 километров по фронту и до 6 километров в глубину. Это был далеко не «пятачок». На нем к этому времени находились основные силы 27-й и 40-й наземных армий и мотострелки 3-й гвардейской танковой армии.

Именно здесь 30 сентября враг ввел в бой несколько дивизий, в частности 19-ю танковую, 10-ю моторизованную и несколько пехотных дивизий, с целью ликвидации нашего плацдарма.

Разгорелось ожесточенное сражение, в ходе которого обе стороны понесли значительные потери. Ценой невероятных усилий нашим войскам удалось сохранить за собой Букринский плацдарм, измотать силы врага, а затем предпринять ряд наступательных боев. Не все они были до конца успешными, но свою роль сыграли. Букринский плацдарм был расширен и приобрел большое оперативное значение в боях за Правобережную Украину.

Плацдарм севернее Киева также расширялся, несмотря на ожесточенное сопротивление врага. В этом активно помогали наземным войскам наши летчики-штурмовики. Частью сил корпус в те дни взаимодействовал с 38-й армией, которой командовал генерал К. С. Москаленко.

8 октября авиационные командиры 2-й воздушной армии генералы С. А. Красовский, А. Н. Витрук, М. М. Головня и другие прилетели в штаб 3-й танковой армии генерала П. С. Рыбалко, чтобы обсудить вопросы взаимодействия авиации с танками во время нового наступления.

Генерал Рыбалко был в пропыленной, пахнущей маслом накидке и танковом узловатом шлемофоне. Среднего роста, крепкий, по-танкистски грузный, Павел Семенович шагал уверенно, будто вдавливал каблуки в землю. Он принадлежал к славной когорте военачальников, выросших за годы Советской власти. Юношей с винтовкой в руках шагал по фронтам гражданской войны, а потом познавал военную науку, командуя взводами и батальонами, учился в военных академиях. Водил в бой танковые части под Сталинградом и под Курском, а теперь вот пришел на Днепр.

В домике возле окна с выбитыми стеклами Рыбалко раскинул на столе карту. Напомнил о боевой задаче, поставленной генералом Ватутиным и утвержденной Ставкой.

— Прорываем вражескую оборону вот здесь. Танковая армия входит в прорыв в направлении на Белую Церковь. Танковые корпуса имеют следующие задачи.

Генерал Рыбалко рассказал о задачах подчиненных ему корпусов и бригад по рубежам. Знал он свои части отлично: их возможности, численность, наличие боекомплекта и запасы горючего. Нам все стало ясно. Мы уточнили вопросы взаимодействия, особенно в ходе наступления в оперативной глубине.

— О своих возможностях и силах я рассказал, — свертывая карту, заключил генерал Рыбалко, — теперь готов послушать вас. Помощь с воздуха нам очень нужна, очень.

Командарм Красовский доложил о силах нашей авиации: 5-й штурмовой корпус, 5-й и 10-й истребительные корпуса, штурмовая и бомбардировочная дивизии и дивизия ночников ПО-2. Всего — 500 боевых машин.