Валерия - И жизнь, и слезы, и любовь

На что я тогда жила? Во-первых, я сумела кое-что скопить за последние два месяца с двадцатипятипроцентных гонораров за концерты, тогда я впервые стала получать на руки реальные деньги. Во-вторых, с Шуйским еще раньше было заключено соглашение о том, что в случае развода он будет оплачивать половину расходов на детей. Хотя по закону отец троих детей должен платить половину от суммы всех своих доходов. Но и в этой уловке он оставался самим собой.

Чем в это время занимался наш герой в Москве? Он ходил везде и рассказывал направо-налево о том, какая я стерва. Сливал на меня компромат в прессу. Он ведь «черный» пиарщик замечательный. Шуйский, с одной стороны, ходил в редакции и рассказывал про меня всякие гадости. (Мне потом журналисты говорили о том, как он их обрабатывал: в какие издания приходил, какие документы им предоставлял…) С другой стороны, он долго еще не снимал обручального кольца. И при каждом удобном случае возмущался:

— Журналисты — негодяи! Это все их происки. Валерия женщина моей жизни! Она мать моих детей!

Теперь он систематически заявлял о том, что нас с ним Бог соединил.

Грамотный PR-специалист. Ничего не скажешь.

За полтора года нашей с детьми жизни в Аткарске Шуйский появился там один раз.

Мизансцена была такая. Звонок в дверь. Смотрим в глазок. За дверью стоит мать Шуйского. Открываем дверь — за мамочкиной спиной он, наш герой.

Интересная личность мой бывший муж. Он всегда знал, как надо воздействовать на людей. В трудную минуту всемогущий продюсер, состоятельный человек, известная личность Александр Шуйский обратился за помощью к маме, простой женщине, живущей в далеком городе Иркутске. Он знал: ей я всегда дверь открою. Тем не менее на этот раз он уехал несолоно хлебавши. Но не слишком расстроился, потому что у нас остался его агент — моя свекровь.

Я всегда очень тепло относилась к этой женщине. Ей выпала нелегкая судьба, схожая с моей, и мне казалось, что она должна меня понимать. По крайней мере она всегда говорила, что понимает.

Был, правда, момент в моей жизни, когда свекровь меня предала.

После очередного страшного буйства я с детьми решила уехать в Аткарск. В этот момент в Крёкшино гостила моя мама. Я мчалась туда, чтобы забрать маму и Тёму. Я поворачиваю к нашей деревне — там шлагбаум — после него еще примерно километр до нашего дома. Вдруг меня останавливает молодой человек:

— Я сын той женщины, у которой вы берете молоко. Нам звонила ваша мама и сказала: домой возвращаться нельзя — там засада.

Просто детектив.

Позже выяснилось: как только моя мама с Тёмой начали собирать вещи, мать Шуйского быстренько ему позвонила и предупредила:

— Здесь что-то неладно. Они, кажется, собираются уезжать.

Возможно, она боялась гнева моего супруга. Кто-кто, а она хорошо себе представляла, что такое держать ответ перед Шуйским.

Это было самое настоящее предательство, ибо она знала, на какие муки меня обрекает. Что могло случиться, если б он меня поймал.

После ее звонка он через сорок минут примчался из города (в обычных условиях ехал полтора часа!). Но моя мама, молодец, разыграла перед ним такую сцену.

Шуйский в бешенстве вбегает домой. А теща лежит себе спокойненько — дремлет.

Мама потом рассказывала:

— Я изображаю безмятежный сон, стараюсь тихо дышать, а сама думаю: как сделать так, чтобы сердце не колотилось? Мне казалось, его удары слышны по всему дому. Шуйский входит в комнату: «Где она?»

А я уже «где-то там, за горизонтом»…

Я никогда не держу ни на кого зла, и спустя какое-то время все забылось. Свекровь просила у меня прошения:

— Ты, Лера, меня извини. Я тебя подвела. Но ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

Я ей верила и думать о ней хуже после этого не стала. У нас с ней всегда были очень хорошие отношения.

Когда она к нам приехала, я думала только об одном: бедная женщина, мало того что у нее муж был придурок, так еще и с сыном не повезло.

Несколько дней она с нами прожила. Несмотря на то что нас теперь было семеро в двух комнатах, мы прекрасно проводили время. Свекровь уехала, довольная, с подарками от меня. Единственное, о чем я ее просила:

— Людмила Алексеевна, я вас просто умоляю: когда вы будете звонить нам, не упоминайте в разговорах с детьми об их отце. Дети глубоко травмированы, они в сложной, щекотливой ситуации, я вас очень прошу…

Поначалу она договоренность соблюдала.

Как-то раз Анюта, самая старшая и сознательная, после одной из бесед с бабушкой меня спрашивает:

— Почему бабуля опять со мной про папу разговаривает?

Во время следующей беседы я взяла трубку и сказала:

— Людмила Алексеевна, вы же мне обещали. У меня с вашим сыном одни отношения, у вас с ним — другие. Зачем все мешать в одну кучу?

Когда я вышла за Йосю и мы все вернулись в Москву, я не дала моей, уже бывшей, свекрови наших координат.

Почему я так поступила? На первый взгляд, жестоко. Но если задуматься, она один раз меня выдала Шуйскому. Ее можно понять: каков бы он ни был, он ее сын. Но вдруг она теперь скажет, где дети, а он туда приедет и их выкрадет? Я прервала общение с матерью Шуйского.

Мне жаль ее: понимаю, как она переживает. Но я не вправе подвергать детей опасности.

С кем, кроме родственников, детей и журналистки Наташи, я общалась в Аткарске?

К нам приезжала из Саратова мамина подруга Эмма Васильевна Климова. Они учились вместе в школе: таким образом, их дружба недавно отпраздновала шестидесятилетний юбилей. Хоть Эмма Васильевна всю жизнь и проработала инженером, она по натуре настоящая актриса, человек-праздник. К нам едет тетя Эмма — жди веселья.

С каким удовольствием я всегда слушаю ее рассказы о самых разных вещах! Как она остроумна, как точна в своих рассуждениях! Как тонок и изыскан ее вкус, как критичны и оригинальны суждения!

Аллочка Смурыгина, моя троюродная сестра. Она часто к нам приезжала, чтобы поддержать в трудную минуту. Ее визиты — огромная радость для моих детей. Они все время спрашивают:

— Когда нас опять навестит тетя Алла?

Аллочка у нас в семье считается мастером выбора подарков. Она всегда скрупулезно изучает вкусы каждого, тщательно выявляет пожелания, продумывает каждую мелочь!..

Вспоминаю смешной эпизод. Я уже писала: несколько месяцев перед свадьбой с Лёней я жила у него. Но у меня же должен был быть дом, откуда будущий муж забрал бы меня! Я приняла решение базироваться у Аллы. Мы за несколько дней подготовили целую «программу» выкупа. Придумали викторину для будущего мужа. Он отвечал на вопросы о моих вкусах, интересах, событиях моей жизни. Алла сказала Лёне, что она не отдаст ему невесту, пока не убедится, что он меня хорошо знает…