Эльхан Мирзоев - Мои останкинские сны и субъективные мысли

И конечно поликультурность Кавказа. Например, тот же опыт «кавказской демократии» — институт джамаатов (где-то всё ещё сохранившийся) интересен как современным политикам, так и всему обществу в России. И, прежде чем начинать реформу местного самоуправления (хотя бы на Кавказе) — в которой прописано много красивых целей и определений — однозначно, стоило изучить и эту многовековую кавказскую традицию.

Или же традиция кавказской межобщинной, межнациональной дипломатии — например, история сожительства множества местных этносов. Регион всегда был населён бОльшим количеством людей, чем ближайшие равнины, бОльшим, чем мог прокормить вдоволь своими ограниченными ресурсами. И история совместного проживания — как через конфликты, так и мирные договорённости, через признание чужой и завоевание права на свою систему ценностей — разве не интересна современникам? Не может быть полезна? Или многосерийные страдания героев из какой-нибудь отечественной «мыльной оперы» или тупого «боевика» важнее?

Я понимаю останкинских слабоумных «профессионалов» — надо делать скандальную передачу, репортаж. Клёво! Потом гоготать. Раскатисто. Ну, да ТВ же не для серьёзных, скучных программ. Должно быть весело — кто-то кого-то резал, насиловал, бил по голове. Вот это — конечно! — профессионализм.

В «Максе» всё началось, и в этом первом круге останкинского ада всё и закончилось.

Это было где-то в конце ноября того года. Я проходил мимо, а он там сидит. И пьёт виски. В одиночестве. Хотел пройти, сделав вид, что не заметил. Но Илья встал и позвал:

— Можно тебя, Эльхан? На минуту.

Поздоровались. Не глядя в глаза друг другу. Слово за слово, разговорились. Снова упёрлись рогами. Снова разругались.

— Не обижайся на меня. Ты пойми, друг. Я не националист какой-то. Если бы я так думал, то с тобой бы не дружил.

Согласен. По-другому бы всё было. Есть же на НТВ люди, которые не скрывают это своё отношение. Но с них и спрос другой.

— Знаешь, Илья. В конце концов националист с какого-то ДПНИ ТВ поступает честнее — он хотя бы ради идеи… Не ради стёба над людьми. А у вас детский сад.

Зимин пил и слушал.

— Понимаешь, Илья. Я же не за прилизанный репортаж про толерантность, которые делают для отработки европейских грантов. Я за умное телевидение, пытающееся найти решение общих проблем.

— Не стоит так серьёзно относиться к нашей работе. Всё уже — был эфир. Конец! Что ты паришься?

— А я хочу париться. Хочу. А как по-другому. Меня так учили. Что главное качество журналиста — париться. Слышал такое — «Чужое вмиг почувствовать своим». Смотри, как Катя Гордеева работает? О Кате, вообще, все думают — девушка-пантера, где влезешь, там и слезешь. Но это всё внешнее. Иммунитет против останкинского террариума зла и агрессии. А Андрюха Лошак? Они не разучились сострадать. Сопереживают. Главное — остаться человеком в профессии.

— У меня ситуация другая. Мне до сих пор историю с ТВС припоминают. [77]У меня обстоятельства…

Это было очень обидно слышать. Я-то ещё надеялся, что он, возможно, просто не любит и боится кавказцев.

— Ага. Поплачься ещё. Я же тебе верил. Как ты, ты, Илья Зимин, можешь вот так зло и безответственно изгаляться над людьми. Я понимаю — возможно! от ситуации! — лёгкий дружеский стёб. А это что? Это лучший телерепортаж? Один из лучших репортёров страны делает такой предсказуемый, коньюктурный материал. Постановка одна. Загубил такую тему.

— Ну, только часть съёмок постановочные.

— Нет, Илья, не в этом дело. Весь этот фильм — постановка. Ложь. Про власть духу не хватит подобное сделать.

— Не учи меня, Эльхан. Пожалуйста, — вяло оборонялся Илья. — Давай лучше выпьем.

— Да, всё с ног на голову. Это ты меня учить должен. А получается наоборот…

Посидели в молчании некоторое время. У меня на душе было противно. Обидно. Даже пить не мог.

— Одного не понимаю — что же ты мне работу над этим предложил? Я что — Иуда?

— Знал бы, что ты так рефлексируешь — не предложил бы, — засмеялся Зимин.

— Наверное, это не рефлексии. Я вырос в традиционном обществе. Это тяжело. У нас есть такая пословица: «Мужчина умирает, но имя его остаётся». У меня тоже не получается по этой формуле жить. Боюсь, что рано или поздно за всё придётся отвечать. Мне или моим детям. Моей семье. А семья — это главное.

— А это тебе зачем? У тебя же нет семьи, детей — радуйся. Зачем тебе это нужно?

И т. д.

Это по-разному можно называть. Парфёновщина, митковщина, картозовщина, комплекс останкинского небожителя. Родственен комплексу Татьяны Толстой. Терпеть не могу. Раздражает их претензия на просвещённый элитаризм. Дескать, они — закрытая каста. Им можно то, что нельзя другим, зрителю, обывателю, плебсу. Тишина в студии — они сейчас вещать будут. Этот сектантизм, пародия на масонскую таинственность. В обычной жизни, в обычном человеческом общении нормальные люди. А вот только дорвутся до эфира — и начинается. Прямо беги от этого снобизма, прямо вой от абсурда.

Знаете, почему с них резьба соскочила?

Это болото безнаказанности и безответственности засосало. Я это понял. В морду никто не даёт, потому и изгаляются. Был когда-то у них абсолютный комплекс полноценности. Им Кремль по рукам дал, они стали паиньками. По отношению к Кремлю. Вот даст им по рукам обычный зритель, затаскает по судам, в лицо плюнет, встретив у главного останкинского подъезда, голову проломит — станут паиньками и по отношению к обществу.

Телевидение — может быть полезным источником информации о происходящем в окружающем мире, а может стать страшнейшим оружием в руках безответственного человека или группы лиц. Поверьте, ТВ — страшнее гранатомёта. И даже танка. Кто согласится на то, чтобы в его родном городе, у его подъезда, где играют родные детки, разъезжал Т-90АК, экипаж у которого — команда программы «Чистосердечное признание на НТВ»? Ну, давайте рискнём и дадим этим парням «чёрный чемоданчик». А Дирекцию праймового вещания НТВ разместим на новой АПЛ «Северодвинск» [78]. Кто согласится? Да они за несколько часов превратят окружающий мир в «горячую» тему для наполнения эфира ближайшего выпуска программы. Что вы хотите от субъектов, называющих людей, зрителей, граждан дисфемистически — пипл.

Но не только безответственность причина.

Здесь еще и несерьёзность в восприятии происходящего, баловство. А оно происходит из-за отсутствия настоящей жизненной мотивации. От нравственного босячества. Бывают бомжи явные, а бывают бомжи нравственные. Внутренняя пустота приводит к пустоте жизненного результата. Без внутренней нормы, без нравственного страха жизнь превратится во временной отрезок, не наполненный смыслом. Самая большая проблема в современном мире — девальвация, обесценивание этого страха.