Эльхан Мирзоев - Мои останкинские сны и субъективные мысли

Нет, когда надо Владимир Кулистиков мгновенно мог поменять своё мнение. Бегом. В панике. Потея и теряя на глазах избыточный вес. Без всякой диеты.

Когда боялся не угодить Кремлю. Этот человек, вообще, очень-очень боится любого вышестоящего начальника. Конечно, меньше, чем своей жены. Но это же взаимосвязано. Когда гендиректор НТВ понимал, что из-за карьеры ему попадёт от жены, у него пропадал аппетит, он забывал про рыбные котлетки и даже про гороховый суп и, сидя в своём кабинете, начинал поскуливать густым басом.

Ох, как генеральный директор НТВ трусит, когда в эфире телеканала проходит что-то, что вызывает недовольство «наверху». Когда вышестоящие чиновники им недовольны или — о, ужас! — в ярости кричат по телефону, а потом, вообще, не отвечают на звонки. Вот тогда Кулистиков осознаёт, что с ним самим могут поступить как с использованным презервативом и бросается в Кремль — бегает из кабинета в кабинет с видом побитой собаки — вымаливать прощение, мол, «я же больше не буду». В такие дни он неосознанно меняет цветовую гамму туалета, в такие дни он появляется в Останкино в одеждах тёмных тонов.

А как Владимир Кулистиков вёл себя перед президентом Медведевым, когда тот принял его у себя в подмосковной резиденции 10 октября 2008 года — в 15-летний юбилей НТВ. Ну, поздравили телеканал с днём рождения, скажи спасибо и пошёл дальше работать. Так нет, надо полакейничать, а потом это на всю страну показать — в спецвыпуске (!) программы «Сегодня». Чтобы и премьер-министр увидел и услышал.

— Нам, нтвшникам, особенно приятны Ваши слова, — придурковато лебезил, торопясь и глотая буквы, гендиректор НТВ, прямо как Шариков перед Швондером. — Потому что мы Вас поддерживали и поддерживаем! И отнюдь не потому, что воспылали какой-то противоестественной для журналистов любовью к власти. А потому, Дмитрий Анатольевич, что Вы находитесь в оппозиции к тому и к тем, к кому всегда находилось в оппозиции НТВ — к тем, кто унижает достоинство российского гражданина либо бедностью, либо надменностью, либо, как некоторые наши беспокойные соседи, своей наглостью…

Вчера Путину, сегодня Медведеву, завтра снова Путину.

Тьфу! Вот что он так изгаляется? Это — журналист? Стыдно работать под таким руководством. Мне стыдно, что я с ним работал, здоровался с ним за руку и дышал одним воздухом! Тьфу! Нет мне оправдания…

Source URL: http://ostankino2013.com/kadrovaja-politika-kak-dokazatelstvo-teorii-ispolzovannogo-prezervativa.html

«Говорить или не говорить?»

Теперь Тбилиси было не узнать. Всё-таки, грузины очень странные люди. Ещё год назад — я своими ушами слышал на каждом углу — они боготворили президента Михаила Саакашвили. А теперь, посчитав своего Мишу диктатором, кинулись на улицы его свергать. Многие бывшие политические соратники грузинского лидера по «Революции роз» покинули его: Георгий Хаиндрава, Саломе Зурабишвили, Давид Бердзенишвили. Даже бывший министр обороны страны Ираклий Окруашвили, одиозный, яркий и сильный антироссийский политик, разругался с президентом и прятался в Германии — а ведь когда-то считался фаворитом главы Грузии. С Саакашвили оставался лишь Иване Мерабишвили, министр внутренних дел, человек жёсткий и властолюбивый. С его именем в Грузии связывали большинство коррупционных и репрессивных явлений. [110]

На 2 ноября 2007 года в грузинской столице был назначен митинг оппозиции. Недовольные президентом политические силы страны объединились в Общенародное движение Грузии, чтобы сменить власть в стране мирным путем. В их совместном Манифесте выдвинуты обвинения Саакашвили в узурпации власти вместе со своим «коррумпированным окружением», в «политическом терроре», пренебрежении основными правами и свободам человека, в «крайней нищете» большей части населения, в «атаке против Православной Церкви, гражданских институтов и свободного бизнеса». В 12 пунктах этого обращения была сформулирована их программа: восстановление территориальной целостности Грузии, создание в стране независимого суда, прекращение политического террора властей, неприкосновенность частной собственности, реальное функционирование местного самоуправления, свобода СМИ, создание достойных условий жизни и гражданская интеграция, сохранение национальных традиций, конституционное соглашение между государством и духовенством. А также другие благие намерения.

Предполагалось, что к осуществлению вышеперечисленных принципов оппозиция приступит после свержения власти президента Саакашвили и его команды — то есть после досрочных президентских и парламентских выборов. Напомню — мирным путем.

Наша съёмочная группа добралась из Москвы в Тбилиси накануне, в четверг вечером. Побросали багаж в гостинице и бросились в центр города. До начала митинга оставалось чуть меньше суток, но перед зданием парламента было уже многолюдно. Протест оппозиции был официально разрешён властями, заранее собравшихся на площади «грузинский диктаторский режим» не разгонял, как принято почти везде на постсоветском пространстве.

Протестующая публика была разношерстная, из всех социальных и возрастных групп. Привлекла внимание очень пожилая трогательная интеллигентная пара. По ним было видно, что до сих пор любят друг друга. Она — одета со вкусом, драгоценности только подчеркивали её красоту, глаза женщины, рядом с которой есть её мужчина. А он нежно поддерживал её за руку, иногда поглаживая и что-то объясняя своей спутнице.

— Почему мы тут? — переспросил влюбленный. — Миша позорит нас, позорит нашу Грузию. Как можно такое ему простить?! Как мы можем со стороны за этим наблюдать.

Становилось холодно, подкрадывалась ноябрьская вечерняя горная прохлада, но на площади кипели горячие грузинские страсти. Решалась судьба страны. Грузный мужчина с огромным животом спорил с высоким и жилистым седым грузином в очках, у которого из кармана куртки высовывалась газета «Коммерсант».

— Если Миша президент, если он мужчина, то он придёт сюда и хотя бы одно слово скажет нам. Скажет: «Простите!», — требовал высокий.

— Биджо [111], слушай меня, биджо! — не соглашался толстый. — Нам не нужен президент. Нам нужна парламентская республика. Саакашвили уйдёт, придёт другой президент, нас снова обманет. Будет новый диктатор. Не нужен нам президент!

Представитель аудитории газеты «Коммерсант» в знак несогласия с изменением политического устройства государства замахал рукой. И тут я влез в их спор.

— Почему вам не нравится Саакашвили?

— Потому что из-за него в стране коррупция и террор, — бросил высокий.

— Но вы ведь за него голосовали?

— Разумеется, — он сухо отрезал и покосился на микрофон НТВ у меня в руках.