Жак Эрс - Марко Поло

Монголы не прикладывают больших усилий, чтобы установить дипломатические отношения и наметить какой-то союз с европейскими монархиями или папством. Они желают прежде всего знать о нравах христиан, об их религии, их учреждениях, о могуществе и организации их армий. Они проявляют интерес к приезжим торговцам или чужеземцам, обустроившимся в их городах, особенно рядом с двором. Им охотно доверяют миссии, просят отвезти письма в Рим, в Париж или Лондон, просят привезти им драгоценные вещи, святые книги и даже хотят, чтобы их сопровождали по возвращении монахи, способные обучать их вере.

Правитель Персии искал союза с латинянами, чтобы защитить свои владения от опасности, которую армия султана Египта Байбара представляла для всего Ближнего Востока и для всего, что оставалось еще латинским королевством Иерусалим.

Посланники (des nunci) прибывают в Геную в 1280 году. Затем Бар Саум, посланный ханом Персии Аргумом, уполномоченный передавать письма для папы и королей западной Европы, вручает письмо, адресованное Филиппу Красивому. Оно написано на монгольском языке, ясно выражает стремление к союзу и даже намечает план кампании: «Король Франции нас уведомил, что он бросит свои армии против Египта и следовательно мы, веря в Бога, выступаем в последние месяцы зимы (январь 1291 года), и мы разобьем лагерь перед Дамаском. Если ты сдержишь слово и пошлешь свои войска в назначенное время, и да поможет нам Господь, когда мы возьмем Иерусалим, мы тебе его отдадим».

История генуэзца Бускарелло Гизульфи нам кажется показательной, и позволяет рассмотреть поближе судьбу и социальный уровень западных христиан, вовлеченных в большую авантюру на далеком Востоке — этих торговцев, политиков, управляющих посольствами, уполномоченных и советников монархов. Гизульфи покидает свой город — Геную — в 1279 году (или в 1280) и очень скоро после этого устраивается в Аясе. Мы его теряем из виду на семь или восемь лет, чтобы затем обнаружить при дворе Аргума, во главе миссии, посланной в Париж и Лондон.

Он перевозил верительные грамоты и был удостоен звания монгольского офицера. Во время всего путешествия его сопровождали брат Персиваль и племянник Коррадо (трое родственников, совсем как Поло). Бускарелло видится с папой, с королем Франции, едет в Лондон, и по возвращении в Геную, захватив с собой около тысячи книг, он сопровождает английское посольство сэра Джофрея де Ланже, по крайней мере, до Самсуна на южном берегу Черного моря (1292 год). Миссия продолжается без него, сопровождаемая всего лишь одним проводником, которого Коррадо Гизульфи нашел в Персии при дворе нового суверена Гайхату. Ланже едет в Тебриз и опять прибывает в Геную в январе 1293 года. Бускарелло, вернувшись тем временем в Италию, снова уезжает в конце 1300 года к хану Персии, который мечтал завоевать Сирию. Он вручает ему письмо от папы Бонифация VIII, затем в следующем году снова направляется в Рим и в Лондон, в сопровождении монгольского вождя и некоего Тумана, которым оказался Томазо Уги из Сьенны.

Таким образом, западные князья, папа и города Италии были постоянно информированы о намерениях монголов и их борьбе против ислама.

Победа их армий и взятие Дамаска 30 декабря 1289 года были радостно отпразднованы как великий успех западных христиан. Новость пришла сначала, как и должно быть, в Рим через посольство хана Персии. Письмо, адресованное по этому поводу королю Арагона, упоминает также об этом в словах более чем красноречивых. О том же пишет восхищенный хроникер-энтузиаст: «В 1300 году, во время великой индульгенции (римского юбилея), в то время как папа Бонифаций был в Сен-Жак-де-Латран, несколько королей и принцев направили к нему торжественных послов — все флорентийцы. Среди них седьмой был Мессер Джусиардо де Бастани, посол великого татарского хана, в сопровождении сотни человек, одетых по-татарски». Видимо, прибытие этих миссий, пришедших из далекой Азии, были зрелищем для изумленной толпы. А вот заметка Джованни Виллани, самого лучшего флорентийского хроникера (он, будучи тогда в Риме, узнает, как татары Персии победили мусульман, бросая против них войско в 200 000 человек на лошадях!): «И мы узнаем это от флорентийца — клиента дома Бастани, питаемого с самого юного возраста при дворе хана и посланного сюда им с другими татарами, в качестве посла».

Итак, христиане Запада считают, что поскольку монголы не являются мусульманами, они могут даже стать их союзниками в борьбе против ислама. Возрождается надежда завязать отношения с христианским или нейтральным союзником, способным отобрать земли у неверных. Багдад и Сирия — наоборот, стремились уничтожить армии кочевников, присоединить свои силы к силам христиан. Не грабили ли монголы Багдад, город халифа, в 1258 году? Известно, что наемники-христиане служили тогда под их началом. Говорят также, что позднее итальянские моряки, особенно генуэзцы, на больших вооруженных барках и галерах даже обеспечили для монголов охрану берегов и дельты в районе Басры. Эти банды наемников следовали за своими главарями и состояли из авантюристов, «рыцарей удачи», которые покидали родину в поисках случайных заработков и, может быть, скрываясь от правосудия.

Идея прочного союза была особенно близка Людовику IX, который провел несколько лет в Святой Земле, чтобы защищать то, что еще от нее осталось, и который сам атаковал египтян на их территории. Вообще, все западно-европейские монархи, поддерживаемые, очевидно, римской церковью, вынашивают проекты завоевания мусульманских стран при помощи поддержки монгольского хана. Вот поэтому стали так актуальны дипломатические миссии в Азию.

Эти обширные политические и военные проекты завоевания стран ислама дополняют проекты союза с другим врагом мусульман — легендарным проповедником Иоанном, миф о котором существовал на Западе в течение нескольких веков и стал особенно актуальным в XII веке, к началу диалога с монголами.

Миф о священнике Иоанне основывается на некоторых исторических реалиях. Имя Иоанн, вероятно, — фонетическая деформация слова, обозначающего королевский титул у монголов: wanq (ван) или khan (хан) на тюркском наречии. Традиционно историки связывают появление Иоанна с монгольским правителем, который в 1140 году (некоторые хроники называют 1141 год) одержал крупные победы над персами и занял город Самарканд. Другие историки думают, что ханство, где проповедовал священник Иоанн, упоминается в хрониках даже гораздо раньше. С 11 века его имя связывается с Кара-Хитай — племенем монгольских кочевников, возможно, обращенных в христианство. Они населяли все обширное пространство между Аральским морем, озером Байкал и рекой Енисей, занимая территорию древнего королевства Оке (Аму-Дарья). Эти кочевники постоянно осуществляли военные экспедиции против турок-сельджуков на запад, и против Ирана — на юг. Они пользуются у путешественников репутацией противников ислама, борцов за христианство, их подвиги прославляются в рассказах и легендах. Ими правил вождь по имени Тогрул, который, по правде сказать, был разбит и убит не мусульманскими армиями, а самим Чингисханом в 1203 году.