Жак Эрс - Марко Поло

Этот дворец стоит в самом центре города, в приходе Сан-Джованни Кризостомо, в Риальто, возле рукава Большого канала, где располагались самые оживленные рынки, теснились лавочки ювелиров и менял, там, где должны были вырасти склады и магазины. La Са Polo стоит на левом берегу канала, занимая обширное пространство между двумя каналами: Сан-Джованни и Санта-Марина. Его замкнутый двор одной стороной выходит к Рио, другой — на узкую улочку, что ведет к сатро — церковной площади.

Неоднократно повторяясь, пытаясь примирить претендентов на имущество, судьи и свидетели напоминают расположение комнат и описывают черепичное покрытие кровли. Ориентироваться там сложно и можно совсем запутаться, следуя за нотариусами поворотам лестниц, внутренним проходам и галереям. Маттео, дядя Марко, занимал весь первый этаж, выходящий на Санта-Марина, в то время как Марко, его жена Доната и его дочери жили в нескольких залах или комнатах (hospicia) на этаже над портиком на другой стороне двора, в большом корпусе, окруженном улицей и домами соседей Са Damasto (Ка Дамасто) и Са Basegio (Ка Базеджио).

Но живут они все-таки очень близко друг от друга и, конечно, сохраняют общие входы, лестницы, двор, который дает свое имя ансамблю, колодцы, очень красивую парадную дверь на улицу и большой зал для собраний. Они ведут патриархальную жизнь; вокруг них собираются слуги, рабы и домочадцы. Поло дают приют многим своим протеже, более или менее подчиненным клану, и людям, каким-то образом от них зависящим или связанным с ними разными соглашениями. В документе от 13 марта 1314 года говорится о том, что Никкола, супруга Валера, бакалейщика прихода Санта-Марина, завещает 10 лир своему мужу и 50 лир каждому из своих старых слуг, Чели и Бенедетто, «которые теперь пребывают в Са Polo»; к тому же еще 5 сольдо Катерине из прихода Сан-Джованни Кризостомо, которая тоже живет в Са Polo. Она также делает подарок Марко Поло, который состоит из ее большой накидки для церемоний и ее серебряного пояса, «чтобы он из них сделал то, о чем мы договаривались». Итак, не только рабы, но также и домашние слуги, мужчины и женщины города, жившие в непосредственной близости, по соседству и пришедшие сюда — все приняты и накормлены.

Там утверждается настоящий прогресс в социальной сфере и намечается прогресс в вопросах равноправия. Сильное семейное единство, общая собственность и совместное проживание, присутствие клиентуры — все это признаки стабильного и респектабельного общественного положения. Это стало возможным благодаря объединению в одном доме, совместному проживанию по возвращении из больших путешествий и утраты амбиций после походов на Восток. Венеция становится теперь для семьи Поло единственной надеждой. Покупка дворца знаменует собой возвращение на родину, но также может быть рассмотрена как повод к новому отъезду.

Жилище Марко Поло давно уже не существует. Дом, который показывают туристам как резиденцию великого путешественника — это красивое, живописное здание. Ему посвящена прекрасная репродукция в книге М.Г. Потье, написанной в 1865 году. Оно расположено в западной части двора и не является домом Марко Поло. Настоящий дом, расположенный на северной стороне двора, был полностью разрушен во время большого пожара в конце XVI века. Долгое время он оставался в руинах — до нового строительства, начавшегося в 1678 году на том же месте. Там располагался театр Сан-Джованни Кризостомо, названный позднее театром Малибран.

Мы легко представляем себе дом Марко Поло, так как он, конечно, не слишком отличался от других построек той эпохи, которые еще сохранились недалеко от театра. Дверь в форме арки, украшенная геометрическими фигурами на манер восточных орнаментов, открывается в крытый сводом проход, который ведет в мощеный двор, затененный двумя или тремя деревьями, украшенный колодцем, отделанным белым мрамором. В стороне — дворец, сдержанного, почти мрачного стиля. Архитектура и украшения, которые он заимствует у города, создают особый, такой узнаваемый пейзаж «готического» стиля. Его стены — из кирпича цвета охры или красного, имеющие простую кладку и подчеркнутые несколькими карнизами, с рельефом из круглой черепицы, вставленной в пазы, с мраморной окантовкой вокруг дверей и окон. Первый этаж — почти глухой, с единственной квадратной дверью и маленькими окнами, расположенными очень высоко. На стыке двух корпусов здания располагалась квадратная башня с редко расположенными окнами. Она была маленькой домашней крепостью — мрачной и глухой. Лишь на этаже для знати ее украшал большой бал-

кон в виде подвешенной лоджии с тонкими колоннами и арками в восточном стиле, характерными для венецианской готики XIII века. Башня Са d’Oro, построенная в этом же стиле, но гораздо позже, представляет эту традицию с изысканностью и роскошью одновременно.

В 1295–1296 годах братья Поло продвигаются по жизни на один шаг вперед. Не из-за успехов на поприще политики и не по счастливой случайности, а благодаря укреплению их положения в обществе.

Чтобы устранить одну неясность в судьбе этого семейства после возвращения из Китая, а также чтобы обозначить круг других проблем и рассмотреть более детально судьбы людей внутри такого изменчивого венецианского общества, в которое было так трудного вписаться, следует ответить на вопрос: почему это слово — Милионе — традиционно и охотно применяют к Марко? Или восхищение заморскими «богатствами», вывезенными с Востока явилось причиной возникновения необычного прозвища? Конечно, нет… Повторим: Поло не вернулись в Венецию богачами. В этом городе, где выставлялось напоказ столько экзотических диковин, они не могли никого ими удивить. В Китае они занимали, как мы увидим далее, должности достаточно скромные. Легенда о большом богатстве вызвана к жизни различными выдумками (например, рассказ об одежде, которую дала бедняку жена Марко, в складках которой она якобы прятала драгоценности), сочиненными в основном Рамузио. Легенда утверждалась веками и после смерти Марко. Подобные истории писал Марко Барбаро и особенно венецианец Винченцо Коронелли, который опубликовал свой «Atlante Veneto» («Венецианская Атлантика») в 1690 году и книгу «Corso geografiqo» («Морская география») в 1694 году.

Об этих историях чаще говорили в шутку, высмеивая человека, который постоянно и с удовольствием рассказывает о своих путешествиях и о чудесах Востока, приводя по каждому поводу фантастические, невероятные цифры. Это образ экстравагантного хвастуна, который очень бы хотел, чтобы во все это поверили… Откуда же имя, пренебрежительное, бесцеремонно данное (во всяком случае, не с лучшими намерениями), имя человека «с миллионами»? Это вызвало к жизни другую легенду, родившуюся также в изобретательном уме Рамузио — легенду об ученых венецианских друзьях, отказывающихся верить во все эти чудесные рассказы.