Иван Беляев - Записки русского изгнанника
- Название:Записки русского изгнанника
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Иван Беляев - Записки русского изгнанника краткое содержание
Превосходным образцом мемуарной литературы можно считать книгу доблестного генерала царской армии И. Т. Беляева (1875–1957). Один из лучших представителей русского дворянства, классический монархист, силой обстоятельств ставший участником Белого движения, размышляет о перипетиях Первой мировой войны и Гражданской. Беззаветно любя Россию, генерал оказался в изгнании, вдали от Родины. В Парагвае он организует русскую колонию и становится не просто лидером общины, выдающимся этнографом, а ещё и борцом за права индейцев в Латинской Америке, национальным героем Парагвая.
«Записки» генерала Беляева должны вызвать большой интерес у историков, этнографов и всех людей, кому дорого русское культурное наследие.
На обложке: портрет автора в форме генерал-майора парагвайской армии И. Т. Беляева и герб дворянского рода Беляевых.
В.П. Голубев — издатель, редактор.
Записки русского изгнанника - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Все, чего удалось добиться моему отцу, это было назначение на усиление гарнизона по очереди одного из полков гвардии при батарее. Когда же все пришло в норму, Великий Князь прислал в Кронштадт своего помощника генерала Газенкампфа, а помощником отцу назначили генерала Адлерберга…
К этому рассказу Мария Николаевна [72] Мария Николаевна Беляева, рож. Септюрина — вторая жена Тимофея Михайловича Беляева. (1860–1934). Умерла в Париже.
прибавила кое-что со своей стороны. В эти дни неминуемая смерть, наравне со всеми прочими защитниками последнего убежища, была бы для нее наименьшим из зол. Комендантский дом находился в углу старого крепостного верка [73] Крепостной верк — термин фортификации (нем). Равносильно слову «укрепление». Означает отдельные части крепости.
, вдоль которого и направлялись атаки. Позади сада, в полутораста шагах, находился склад 500 пудов пироксилина. Мятежники три раза пытались поджечь его. Отец днем и ночью сидел у подъезда, наблюдая за обороной. В различных концах города горели винные склады, казино, офицерские квартиры. Отец все время докладывал о происходящем. Кронштадт горел три дня, но помощь не приходила. Тогда Мария Николаевна решилась на отчаянную меру: без ведома отца она обратилась к генералу Адлербергу, который немедленно организовал высадку на косе и явился туда со своим полком по собственной инициативе.
Без полного освещения событий невозможно вынести правильного суждения о происшедшем. К тому же я не считаю себя вправе касаться разбора исторических событий, так как пишу только личные воспоминания и притом описываю все лишь с субъективной точки зрения. Думаю все же, что если б на месте Государя находился Великий Петр, он поступил бы иначе — явился бы в Кронштадт, как снег на голову, и одним своим появлением расколол бы сопротивление и увлек массы за собою. Потом четвертовал бы несколько сот или тысяч бунтовщиков и щедро наградил бы верных и мужественных. Николай I поставил бы на колени первые ряды мятежников и рассеял бы остальных картечью.
Но чего можно было ждать от коронованного льва или тигра, было невозможно ожидать от кроткого царя, который обладал всеми достоинствами, кроме талантов кормчего во время бури, и не сумел, подобно Великой Екатерине, ни выбирать, ни удерживать подле себя достойных помощников.
То, что он пережил в те дни, было именно то, что случилось на дне — но там подле него уже не было людей.
Через несколько месяцев после описываемых мной событий отцу попалась на глаза статья «Биржевых ведомостей», где радостно комментировался уход «этого самого генерала Беляева, который залил кровью Кронштадт».
Отец тотчас явился с этой газетой к Великому Князю Николаю Николаевичу и спросил его, как совместить эту информацию с обещанным ему назначением главным командиром порта и вновь созданной первоклассной крепости Кронштадт.
— А вы читаете эту жидовскую газету? — иронически спросил его Великий Князь.
Через две недели та же информация «из высокоавторитетного источника» была повторена «Русским словом».
— Кому же вы верите больше? — последовал ответ. — Газетам или Великому Князю?
Но вот в «Новом времени» появилось известие: «На замену генерала Беляева, уходящего в отставку, выехал герой японской войны генерал Н.И. Иванов» [74] Генерал Иванов Николай Иудович 1851 г. р. Член Гос. Совета, постоянный член Совета гос. обороны. С 19 дек. 1905 по 6 нояб. 1906 — командир 1-го арм. корпуса. С 6 нояб. 1906 по 20 апр. 1907 временно исполнял обязанности военного генерал-губернатора Кронштадта.
.
— Да, это верно, — подтвердил Великий Князь, — по цензу вы увольняетесь и передаете командование генералу Иванову.
Горе
I could not think where are thou art
Thou hast forgotten me,
But I forgot, then by thy side,
Thou coudst but mortol be!
Montgomery [75] Я знаю, где б ты ни была, Ты всей душой моя… Но чтоб ты смертной быть могла, О том не думал я! Монтгомери. (Перев. автора)
Наверное, существуют поветрия не только в виде эпидемических заболеваний, они захватывают массы и в других отношениях. Не успел я тайно повенчаться, как выяснилось, что не я один прибег к такому способу разрешения этого жизненного вопроса.
Через несколько дней писари показали мне секретнейший запрос, исходивший от командующего войсками гвардии о предоставлении ему списка офицеров, находящихся в тайном браке. Великий Князь сам только что обвенчался без огласки и теперь заинтересовался, кто еще додумался до такого решения.
В бригаде были офицеры, находившиеся в постоянной связи, но женатых церковным браком без огласки не оказалось.
Всем известен брак молодого конногвардейца Биркупского, связавшегося неразрывными узами с певицей Ряльцевой. Как мне говорили, товарищи поддержали его морально, предоставив дамам самим принимать юную чету или уклоняться от этого. Он с женою бывал у моего брата Николая Тимофеевича, своего товарища по выпуску.
Брак был заключен по самой пламенной любви, впоследствии он отдал свою кровь, чтоб спасти ей жизнь. Кто бы посмел становиться между ними в этом случае?
Маруся, — сказал я однажды, вернувшись домой, — на всякий случай, если ко мне нагрянет неожиданный визит, будь готова.
— А что мне делать тогда, Заинька?
— А вот что: приготовь себе место в гардеробе и, в случае чего, спасайся туда…
Предчувствие меня не обмануло. После обеда мы оставались одни, прислуга побежала за покупками. Вдруг звонок…
— Маруся, спасайся!
Я подошел к дверям. За ними стоял капитан Свидерский-Пономаревский, мой новый командир.
— Ты не занят?
— Нет, нет, как раз кстати… Милости просим!
— Вот, решился нанести тебе визит.
— И прекрасно. Хочешь взглянуть на мое новоселье?
— Какая прелестная уютная квартира! Это столовая?
— Да. А направо мой кабинет. На кушетке всегда спит мой отец, когда приезжает из Кронштадта. Ему нравится, что там села одна пружина, и он уверяет, что эта ямка доставляет ему величайший комфорт.
— Там спальня… заходи!
— О, как уютно! Это портрет твоего батюшки?
— Да, он был тогда помоложе.
— А эта дама?…Какая красавица!
— Это моя мама. Я не знал ее, она скончалась через пять дней после моего рождения.
— Какое чудное лицо! Ну, я ведь только на минутку, пора домой! Я запер двери.
— Маруся!
Моя фея уже выпорхнула.
— Не догадался?
— Может быть, и догадался. Но ведь я не хотел его компрометировать в качестве сообщника моего преступления. Так спокойней и мне и ему!
При всем нежелании углубляться в решения социальных вопросов, я не могу удержаться здесь, чтоб не высказать моего личного убеждения. Ранее на офицеров не накладывалось никаких ограничений в отношении брака. Мой отец в 22 года женился на 20 летней девушке, имел от нее пятерых детей, и лишь неожиданная болезнь прервала их счастье десять лет спустя.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: