Фёдор Полынин - Боевые маршруты

- Финны спровоцировали нас на войну. Видимо, она будет тяжелой. Вы назначаетесь командующим ВВС 13-й армии. Это на Карельском перешейке.

Потом шагнул к карте, жестом приглашая и меня.

- Это самое ответственное направление, - задумчиво продолжал нарком. Маннергейм построил здесь такую линию обороны, что без авиации войскам очень трудно будет ее прорывать. Сегодня же выезжайте на место и приступайте к делу. Командующий армией Грендаль уже там. Все.

Беседа продолжалась буквально несколько минут и оставила в душе тревогу.

На следующее утро прибыл в Ленинград. Здесь узнал, что моим заместителем назначен В. И. Клевцов, начальником штаба Ф. Михельсон, военным комиссаром Ф. Бра-гин. Моисеев возглавил авиационный тыл, В. Г. Рязанов - разведку. Все мои помощники имели немалый опыт командирской и штабной работы.

Первым встал вопрос о размещении авиационных частей. Подготовленных аэродромов в полосе, примыкающей к линии фронта, не было. С удаленных же авиация работать не могла.

Решили использовать озера, покрытые толстым льдом. Задача эта не простая в условиях полного бездорожья. Но наши волевые, выносливые и инициативные люди одержали верх над суровой природой. Были пробиты дороги, сооружены аэродромы, и в назначенный час авиация приступила к работе.

Война с Финляндией была, как известно, непродолжительной, но тяжелой. Опираясь на систему заблаговременно подготовленных сооружений, враг оказывал ожесточенное сопротивление. Удерживать оборонительные рубежи ему во многом помогала и сама природа края. Тем не менее наши войска прорвали считавшуюся неприступной "линию Маннергейма". Немалый вклад в победу над врагом внесла авиация. В нашей армии тогда отличалась авиационная бомбардировочная бригада, которой командовал И. Г. Пятыхин (военный комиссар бригады Ф. Ф. Веров). В состав этого соединения входили полки, возглавляемые Г. И. Белицким и Б. Р. Писарским. Командир отдельного истребительного авиационного полка Виктор Зеленцов получил звание Героя Советского Союза.

Война народная

После заключения мирного договора с Финляндией меня назначили на прежнюю должность в Киев. Хотя в армии должностей не выбирают, скажу прямо, новое назначение меня не обрадовало. Особенно тяготило составление планов, инструкций, директив, методик и других документов. Я, безусловно, понимал их важность, но душа ко всякого рода бумагам не лежала. Хотелось заниматься живым делом. Об этом я откровенно и сказал П. В. Рычагову, когда он приехал в штаб нашего округа. В то время Павел Васильевич был заместителем начальника управления ВВС Красной Армии.

- А кто же, как не мы с вами, должен обобщать и распространять боевой опыт? - уклончиво ответил Рычагов. Помолчал немного, скупо улыбнулся и добавил:

- Ну ладно, летная душа. Что-нибудь придумаем. Примерно через месяц меня вызвали в Москву, в штаб ВВС, и предложили должность командира 13-й бомбардировочной авиационной дивизии, которая формировалась в Бобруйске. Я с радостью согласился.

- А номер ее вас не смущает? - в шутку спросил на прощание начальник управления кадров Сергей Кондратьевич Горюнов.

Я не сразу понял смысл вопроса, но, вспомнив о "чертовой дюжине", рассмеялся и ответил:

- Никогда не был суеверным.

13-я бомбардировочная авиационная дивизия входила в состав ВВС Западного особого военного округа (командующий генерал армии Д. Г. Павлов, его заместитель генерал-лейтенант И. В. Болдин, начальник штаба генерал-лейтенант В. Е. Климовских, члены Военного совета секретарь ЦК КП(б) Белоруссии П. К. Пономаренко и генерал-лейтенант А. Я. Фоминых).

Управление соединения состояло из опытных работников. Штаб возглавлял майор К. И. Тельнов, окончивший Военную академию им. М. В. Фрунзе. Службу войск и свои обязанности он знал хорошо, отличался рассудительностью и спокойным характером. Иногда он сдерживал даже меня, находя в таких случаях веские, убедительные доводы. С Тельновым мы прошли потом по длинным и трудным дорогам войны.

Здесь я встретил и своего давнего друга А. И. Вихо-рева. Мы с ним служили в одном отряде авиационной бригады Военно-воздушной академии, а затем вместе воевали на Карельском перешейке. Тогда он был политработником 24-го бомбардировочного авиаполка, а теперь стал моим заместителем по политической части.

- Ну, рассказывай, как тут у вас идут дела, - спросил я Вихорева.

- А что рассказывать? - развел он руками. - Дивизия только формируется. Но народ поступает как на подбор.

Инженерную службу соединения возглавлял И. Ф. Горохов - опытнейший специалист, пришедший к этой должности через все ступеньки, начав с авиационного механика. Хотя академического образования он не имел, в вопросах практического обслуживания техники ему трудно было подыскать равного. Самолеты у нас, как я убедился позже, не знали отказов в работе.

Начальника связи дивизии Даниила Денисенко природа наделила не только богатырской силой, но и завидной практической сметкой. Он отлично знал свое дело, слыл умелым организатором.

Приятное впечатление произвел на меня штурман дивизии Василий Алексеевич Лепкович - снайпер бомбометания. В этом я убедился на первом же дивизионном учении. Нам поручили тогда проверить надежность от нападений с воздуха одного из сооружений укрепленного района. Требовалось послать бомбу в цель с исключительной точностью. Кому поручить эту задачу? Конечно же, самому опытному штурману. И Лепкович подтвердил, что именно он является первым в дивизии снайпером бомбометания. Сброшенная им пятисоткилограммовая бомба угодила точно в цель.

С самого начала добрые отношения сложились у меня с начальником политотдела полковым комиссаром Н. С. Ниполитовым. Мы облетели с ним полковые аэродромы, познакомились с командирами и политработниками подразделений, с летным и техническим составом. Впечатление осталось хорошее.

24-м Краснознаменным полком командовал Г. И. Бе-лицкий, уже имевший боевой опыт (позже его заменил П. И. Мельников), 125-м - Дояр, участник боев в Испании, опытный командир и прекрасный летчик, 130-м - Кривошапко, 121-м - И. И. Конец, 97-м - Иванцов. Со стояние дисциплины и боевой подготовки в частях было вполне удовлетворительное.

Зима 1940/41 года прошла в напряженной боевой учебе. Дивизия, как я уже сказал, состояла из пяти авиационных полков. Четыре из них были вооружены самолетами СБ, пятый - СУ-2. Самолет СБ был для своего времени неплохим. Но, как показали первые же дни Великой Отечественной войны, он уступал немецким бомбардировщикам Ю-88 и Хе-111 примерно на 50 километров в час в скорости и в два раза в бомбовой нагрузке и дальности полета. СУ-2 в 1940 году выпустили малой серией. Летные данные его оказались невысокими, и боевого применения он, по существу, не нашел.