Фёдор Полынин - Боевые маршруты

Выходит, противник перехитрил нас. Надо было незамедлительно принимать меры. Группе бомбардировщиков приказали "перепахать" участок поля, расположенный рядом с лесным массивом, а штурмовикам - нанести удар по самолетам. Те и другие успешно справились с поставленной задачей. После очередной обработки с воздуха аэродром действительно надолго вышел из строя.

Мы понимали, что немецко-фашистское командование тоже будет искать выхода из создавшегося положения. Без боеприпасов и продуктов питания долго не повоюешь. Что же оно предпримет, чтобы не допустить перебоев в снабжении своей демянской группировки? Угадывался только один выход: сбрасывать грузы на парашютах. Так оно и получилось. Со стороны Старой Руссы опять потянулись караваны транспортных самолетов. Но сбрасываемые ими грузы чаще всего падали в расположении наших войск или становились добычей партизан.

Уничтожая транспортные самолеты на аэродромах, мы не прекращали сбивать их в воздухе. Второму способу борьбы отдавалось предпочтение: противник терял не только технику, но и летные кадры, в которых он стал испытывать острый недостаток.

Начальник разведки армии подполковник Г. Прусаков однажды сообщил мне любопытный факт. Над Рамушевским коридором появляются самолеты, выкрашенные в белый цвет. Когда в них попадают пули или снаряды, они чаще всего взрываются.

Теряться в догадках долго не пришлось. В один из зимних дней на нашей территории приземлился подбитый Ю-52. Экипаж его захватили в плен. Спрашиваем летчика: что за таинственные машины, которые при первом же попадании снаряда загораются, а потом взрываются?

Немец, кисло улыбнувшись, ответил:

- Бензовозы. Из Африки перегнали. Там они снабжали горючим войска Роммеля.

Мы сделали вывод, что дела у фашистов плохи, коли они начали перебрасывать самолеты из Африки.

Другие факты подсказывали новые выводы. На одном из самолетов, сбитых в районе села Подгорье, погибло пятнадцать немецких офицеров. Они намеревались вырваться из демянского котла. Солдаты, извлекавшие трупы, обнаружили в машине самовары, настольные часы, отрезы, швейные машины и другое имущество, награбленное у советских граждан. Значит, в кольце гитлеровцы чувствуют себя крайне неуютно и стараются при первой же возможности удрать.

В борьбе с транспортной авиацией противника хорошо зарекомендовали себя штурмовики. Пулеметный огонь Ю-52 для их брони не страшен. А огневая мощь "илов" была такой, что против них не то что транспортники - "мессеры" и "юнкерсы" не могли устоять.

Во время охоты за транспортными самолетами летчики-штурмовики Галин, Олейник, Нестеров и Фролов сбили за один вылет по три Ю-52, а младший лейтенант Жигарин и того больше - два он уничтожил в воздухе, а за третьим, пристроившись ему в хвост, незаметно дошел до вражеского аэродрома. В это время там разгружались только что прилетевшие транспортные самолеты. Жигарин снизился и открыл по ним огонь. После его визита гитлеровцы недосчитались еще семь машин.

Попытки вызволить окруженную группировку стоили немецкому командованию очень дорого. В борьбе за Рамушевский коридор оно потеряло сотни самолетов и тысячи солдат. А продвинуться врагу не удалось ни на шаг.

Перед бурей

8 января 1943 года меня назначили командующим 6-й воздушной армией. В тот период как раз началась интенсивная подготовка к новому наступлению на плацдарм 16-й немецкой армии, окруженной в районе Демянска. По заснеженным дорогам проходили свежие части, шла перегруппировка войск, склады пополнялись боеприпасами, горючим, всем необходимым для боя.

Кипела работа в штабах. Составлялись планы, уточнялись вопросы взаимодействия, каждый день проходили совещания. Были приняты меры к тому, чтобы противник не смог разгадать наших замыслов. Вывод войск на исходные позиции совершался или ночью, или в плохую, вьюжную погоду, когда вражеская воздушная разведка не могла их обнаружить.

И все-таки противник, видимо, догадывался, что против него готовится новый удар, и довел до совершенства свою оборону. Этому в немалой степени способствовали природные условия - озера, болота, лесные массивы, холмы.

Мне самому доводилось не раз ползать вдоль вражеского переднего края, и я отчетливо сознавал, какой твердый орешек предстояло расколоть нашим войскам. Железнодорожную насыпь и возвышенные участки местности гитлеровцы усеяли дзотами. Разрушить их можно было лишь прямыми попаданиями тяжелых снарядов и бомб. Они также закопали в землю множество танков, а перед траншеями возвели шестирядные проволочные заграждения и установили минные поля. Немало было устроено лесных завалов, земляных, снежных и ледяных валов.

Все дороги простреливались с высот, а узкие перешейки между болотами фашисты минировали, в примыкающих к ним лесах насадили "кукушек" - стрелков из автоматического оружия.

Дело было не только в укреплениях. В демянском котле находились 15 пехотных дивизий и одна моторизованная, 3 отдельных полка, 19 специальных батальонов. Противник располагал 160 танками, 1760 орудиями разных калибров, 116 минометами и множеством пулеметов. В Сольцах, Гривочках и Крестах у него были аэродромы, на которых находились группа истребителей, четыре группы бомбардировщиков и несколько отрядов воздушных разведчиков. "Русским никогда не удастся проникнуть на наши позиции", -хвастливо заявил в одном из приказов командующий вторым армейским корпусом генерал от инфантерии фон Брокдорф. Для такой бравады у него были известные основания.

В начале января 1943 года возле небольшой железнодорожной станции я встретился с командующим 27-й армией генерал-майором Ф. П. -Озеровым. Землистый цвет лица и синева под глазами говорили о его крайней утомленности.

- Две ночи не спал, - со вздохом сказал командующий. - Снега глубокие, дорог мало, а тут еще морозище ударил.

А погода тогда действительно установилась холодная. Неподалеку, возле застрявшей в снегу гаубицы, суетился расчет, стараясь помочь выбившимся из сил лошадям.

- Вот, полюбуйтесь, - кивнул Озеров в сторону артиллеристов.

- Типичная в этих условиях картина. Проклятье, - выругался он, садясь в машину.

Понять генерала было нетрудно. Сосредоточение войск из-за бездорожья проходило медленно, боеприпасами в нужном количестве армия пока не была обеспечена.

- Впрочем, плакаться нечего, - овладев собой, сказал генерал, когда мы приехали к нему на командный пункт и по ступенькам спустились в жарко натопленную землянку. - Дядя воевать за нас все равно не будет.

Разговорились о делах. Ни Озеров, ни я пока не знали, когда начнется наступление, но подготовка к нему шла полным ходом. Я стал прикидывать вслух, чем бы мы, авиаторы, могли поддержать наступление 27-й армии. Генерал выслушал меня и говорит: