Нина Соротокина - Бенвенуто Челлини

— Я же сказал вам тогда, — обратился Бенвенуто к кардиналу, — что эту работу «я сделаю тому, кто захочет ее иметь».

— Я помню этот разговор, хоть дело давнее, — подтвердил кардинал и, обратившись к королю, добавил: — Я просто усомнился при виде модели, что ввиду сложности работы она вообще будет когда-нибудь закончена. У этих гениальных художников всегда есть великие замыслы. Они охотно дают им начало, но не думают о том, когда они их окончат.

Кардинал имел право так говорить: на таз с кувшином ушли годы, и неизвестно, доделал бы их Бенвенуто, если бы не был обязан кардиналу освобождением. Вспомните также, сколько морочил голову Бенвенуто покойному папе Клименту с пресловутой чашей. Подобный упрек можно отнести и к таким гигантам, как Леонардо и Микеланджело. Но заказчик всегда прав. Ты можешь отказаться от работы, но, уж если начал, обязан довести до конца и сдать ее в срок.

Король был благодушен, он полностью доверял Бенвенуто и потому заказал ему золотую солонку. Бенвенуто пишет об этом с самодовольством: мол, и замыслить сложнейшую вещь и получить заказ на нее — «не дело для людей малодушных».

«— Все те государи, которые придают духу своим слугам так, как это делает и говорит его величество, все великие предприятия облегчаются; и раз Бог даровал мне такого удивительного покровителя, я надеюсь дать ему законченными много великих удивительных работ» — таков был ответ королю.

И ведь обманул, много из того, что он начал в Париже, так и осталось незаконченным, но это все потом. А пока он получил тысячу золотых скудо на солонку, его ждал серебряный Юпитер, все казалось выполнимым.

Заказов было много, но первым делом Бенвенуто принялся именно за солонку. Но пока он «продвигал серебряного Юпитера», выяснилось, что остается «весьма изрядно серебра», и он, без ведома короля, начал делать «большую вазу с двумя ручками, высотой приблизительно в полтора локтя» — около 90 сантиметров. Сам он трудился как одержимый, а работников в мастерской тусовал, словно карты: «Изо дня в день я их менял, беря тех, которые лучше умели, и этих я так подгонял, что от постоянного утомления, видя, как делаю я, а мне служило немного лучше телесное сложение, нежели им, не в силах вынести великих трудов, думая подкрепить себя многим питьем и едой, некоторые из этих немцев, которые лучше умели, чем остальные, желая следовать мне, не потерпела от них природа таких насилий и убила». Фраза в манере Бенвенуто — витиеватая, видно, действительно кто-то надорвался в его мастерской, но думаю, что слово «убила» Бенвенуто употребил ради красного словца.

Также для себя Бенвенуто отлил две больших бронзовых головы, таких работ он раньше не делал, хотелось попробовать. Одна голова изображала «Юлия Цезаря по грудь в латах, гораздо больше настоящего», другая голова была женской. Модель для этой головы была сделана еще в Риме, лепил он ее с «красивейшей девушки, которую я ради плотской моей утехи рядом с собой держал». Прекрасную девицу он назвал Фонтана Белео, что значит «голубой источник». Отливка больших бронзовых голов удалась великолепно, к сожалению, до наших дней они не сохранились, переплавили на какие-нибудь пушки.

Теперь он отливал подножие «сказанного Юпитера». Бронзовое подножие он сделал «пребогато, полное украшений, посреди каковых украшений я изваял барельефом похищение Ганимеда; а с другой стороны Леду и Лебедя; его я отлил из бронзы, и вышло оно отлично. Сделал я также и другое, подобное, чтобы поставить на нем статую Юноны, поджидая, чтобы начато также и эту, если король даст мне серебро, дабы можно было ее сделать».

Благодеяния короля сыпались серебряным дождем. Франциск словно решил затмить всех прежних заказчиков. Ему хотелось, чтобы Бенвенуто навсегда остался во Франции, поэтому он велел оформить ему грамоту на гражданство. Идея эта пришла вместе с оформлением гражданства славному Пьетро Строцци, вождю всех изгнанников, боровшихся с семейством Медичи. Строцци бежал из Италии во Францию, там стал маршалом. Ему получение гражданства стоило многих сотен дукатов. Бенвенуто гражданство оформили бесплатно, мало того, грамоту принес на дом господин Масон, секретарь Маргариты Ангулемской. Этот «даровитый и обходительный» Масон был знаменит еще тем, что перевел на французский язык «Декамерон» Боккаччо, и теперь стоял перед Бенвенуто и на чистейшем итальянском языке говорил о великой милости короля, милости, которая никому не оказывалась в королевстве, кроме маршала Строцци и Челлини. Бенвенуто был в восторге, но уточнил простодушно: что это, собственно, за грамота и зачем ему гражданство? Масон рассмеялся, затем, «вернувшись к степенности», объяснил суть дела.

Когда Масон рассказал королю о реакции Бенвенуто на гражданство, тот смеялся в голос, потом сказал:

— Теперь я хочу, чтобы он знал, зачем я послал ему грамоту на гражданство. Я делаю его владельцем замка маленький Нель, каковой моя вотчина.

Бенвенуто благословил короля и его государство. «Сказанную грамоту на гражданство вместе с дарственной на замок, когда я уехал в Италию, я взял с собой; и куда бы я ни поехал и где бы я ни окончил жизнь мою, я там постараюсь иметь их при себе».

Франциск I был женат два раза. Первой была королева Клод, от нее король имел семь детей. Поскольку бедная королева умерла в двадцать пять лет, то, видимо, она всегда была беременна. Второй женой был Элеонора Австрийская, от нее детей не было. Иметь при королеве фаворитку было в те времена не просто модно, это было необходимо, потому что могло заставить придворных усомниться в мужских достоинствах государя (и не важно, что у него были дети). Обряд обручения будущих венценосцев происходил часто, когда обручаемые были еще в колыбели. О любви мужа и жены вообще не говорилось. Главной обязанностью королевы было родить наследника.

Франциск I был очень женолюбив: сколько у него было женщин, пересчитать невозможно, да и не надо. Официальных фавориток у него было всего две — Франсуаза де Шатобриан и герцогиня Анна д'Этамп. Мадам Шатобриан, фрейлина королевы Клод, приглянулась королю после его победы при Мариньяно в 1515 году. Франциску всего двадцать один год, как рано взрослели в XVI веке! Муж Франсуазы — Жан де Ловаль Шатобриан — был ревнив, и король поступил так же, как Давид с библейской Вирсавией, только он отослал супруга не на войну умирать, в XVI веке нравы смягчились. Казна была истощена, король повысил налоги в Бретани, а господин Шатобриан был послан туда проводить королевский указ в жизнь.

Десять лет были прожиты в любви и согласии с Франсуазой Шатобриан, неудачная война и мадридский плен несколько охладили чувства короля. В плену он провел год. Условия перемирия были очень тяжелые. Франциск терял Бургундию, Фландрию, Артуа, он выплатил большую контрибуцию Англии, кроме того, он должен был оставить двух своих сыновей в качестве заложников в Мадриде и жениться на Элеоноре Австрийской, сестре Карла V. Королева Клод к этому времени уже умерла.