Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

Спектакль был оформлен в виде альбома, состоявшего из двух пластинок-гигантов (первый выпуск был сделан в конце 76-го года), и стал событием в культурной жизни страны. На развороте краси­во оформленного конверта была напечатана аннотация к альбому доктора филологических наук Д.Урнова, который с большой эруди­цией и достаточно подробно, рассуждая о творчестве Льюиса Кэр­ролла, доходит и до дискоспектакля, но не считает нужным сказать хотя бы слово о главном действующем лице этой версии сказки, об авторе стихов и музыки, как будто и не слышал о нем.

Белла Ахмадулина в декабре 86-го вспоминала: «Когда-то, давно уже, я поздравляла читателей «Литературной газеты» с Новым го­дом, с чудесами, ему сопутствующими, в том числе с пластинкой «Алиса в стране чудес», украшенной именем и голосом Высоцкого. А Высоцкий горько спросил меня: «Зачем ты это делаешь?» Я-то знала зачем. Добрые и доблестные люди, еще раз подарившие нам чудную сказку, уже терпели чье-то нарекание, нуждались хоть в какой-нибудь поддержке и защите в печати».

Высоцкий гордился этой своей работой. Хотелось поделиться радостью с друзьями и близкими. Один из первых альбомов Вы­соцкий подарил сыну И.Бортника — Федору: «Федя! Будь сильным, умным и добрым и будешь бывать в стране чудес часто!» Здесь пе­речислены качества, которыми обладал сам поэт и ценил в других.

Еще один альбом был подарен дяде Алексею: «Дорогому моему и единственному дяде и другу моему с глубочайшим уважением к его прошлому и настоящему от автора песен для детей».

Как драгоценную реликвию хранят Инга Окуневская и Вик­тор Суходрев пластинку с надписью на конверте: «Инге и Виктору, взрослым друзьям моим из детства, с которыми так замечатель­но мы побыли в стране чудес. 2 января 1977 года».

В этом году на «Мосфильме» режиссер Анатолий Бобровский снимает детектив «Черный принц», и Высоцкому заказывают пес­ни. Песня «Неужели мы заперты в замкнутый круг?..» на музыку И.Шварца в исполнении Валентины Толкуновой вошла в фильм, а имя поэта попало в титры...

Юрий Гагарин, человек-легенда, ставший символом XX века, достойно выдержал испытание невиданной славой и покорил мир широтой души, бесконечным обаянием, простотой, своей солнеч­но ослепительной улыбкой. Осенью 72-го года Высоцкий пишет по­эму, посвященную Первому космонавту, — «Я первый смерил жизнь обратным счетом...».

Это была небольшая поэма, не предназначенная для исполне­ния под гитару. В стихах было запечатлено состояние человека, ко­торый впервые, не имея за плечами чужого опыта, рванулся с Зем­ли в неведомое.

Уже после смерти Высоцкого поэму обнаружила Н.Крымова при просмотре архива поэта. Она дала прочесть ее космонавту Ге­оргию Гречко, и тот, с удивлением вчитываясь в каждую строчку, восхищался тем, как безошибочно схвачена каждая секунда проис­ходящего, как точно отражено все то, что он знал по себе. Знал и как дублер — тот, кто десять раз «вторым» доходил до трапа, а по­том знал уже там — в космосе.

Поэма зрела давно, может быть с той встречи зимой 1963 года, которая состоялась однажды на квартире Л.Кочаряна.

Вспоминает А.Утевский: «...Снимался один из первых «Голу­бых огоньков», в котором, наряду с популярными артистами, сни­мался Юрий Гагарин (режиссеры Левон Кочарян и Эдуард Абалов). Я как раз был в гостях у Кочарянов, когда после этих съемок Лева и Эдик привезли... Гагарина! Там же со мной был Артур Макаров, а вскоре подъехал и Володя. Володя спросил у Гагарина: "Как там?" Он ответил: "Страшно!.." Высоцкий очень мало говорил — в основ­ном, он "впитывал" в себя подробности полета в космос, что назы­вается, "из первых уст"».

Увлечение фантастикой, вера в «тарелки» и «пришельцев», пер­вые песни о «космических негодяях» и «Тау Кита», личное знакомст­во с космонавтами, постоянное желание откликнуться на все важ­нейшие события — все говорило о том, что такая поэма должна была появиться.

Еще в 65-м году, после выступления в НИИ авиационной и кос­мической медицины, Высоцкий уговорил работников этого инсти­тута показать и «покатать» его на центрифуге. Это была самая мощ­ная в мире и засекреченная центрифуга, на которой тренировали космонавтов переносить перегрузки, возникающие в полете. Рискуя потерять работу, испытатель Анатолий Утыльев, научный сотруд­ник Олег Газенко и механик Виктор Коротченко решились провес­ти трех таганских актеров — В.Высоцкого, А.Васильева и Б.Хмель­ницкого — в святую святых института.

Сначала показали гостям трехплоскостной стенд для трениров­ки вестибулярного аппарата космонавтов. Хмельницкий пожелал опробовать стенд. Ему предложили пристегнуться, но он отказал­ся: «Что я, не удержусь?» Раскрутили, раскачали потихоньку. Хмель­ницкий попросил прибавить скорость и тут же вылетел из кресла — обошлось без травм. Высоцкий, наблюдавший из укрытия за «поле­том» друга, повторить его печальный опыт отказался.

Потом перешли к центрифуге. Махина поразила Высоцкого — он не скрывал восторга. «Экскурсоводы» показали ему историче­скую кабину, в которой тренировался еще Гагарин, а позже осталь­ные космонавты. Высоцкий залез в кабину, полежал в кресле, по­нажимал кнопки. Вышел. Раскрутили центрифугу на полную мощь, и опять он был поражен зрелищем мелькающей с дикой скоростью кабины — глаза не успевали следить.

Позже он много беседовал с рядовыми испытателями, преодо­левшими невероятные сверхнагрузки, с врачами... Подробно всех расспрашивал. Поэтому так был потрясен Г.Гречко, читая поэму. Там была правда!Ему казалось, что это сделать невозможно, не побы­вав в космосе... А Высоцкий все понял. «Я трижды летал, но даже в прозе, даже приблизительно не смог бы это выразить. А Высоцкий смог, потому что он — Высоцкий, — сказал космонавт, прочитав по­эму. — Вот первые строчки поэмы: «Я первый смерил жизнь обрат­ным счетом...» В самом деле, когда мы куда-то идем, мы начинаем считать километры — первый, сотый, тысячный... Когда мы что-то делаем, смотрим на часы — один час прошел, два... И только у кос­монавтов идет обратный счет. И, надо сказать, «обратным» мерить тяжелее, чем «прямым». Потому что когда осталось два часа, остал­ся час, осталось пять минут, — ты даже не знаешь до чего. И когда за две минуты до старта взорвалась ракета, это и говорит, что та­кое обратный счет, к чему он может идти...»

В 70-е годы в редком вузе занятия начинались с 1 сентября. Студентов поголовно и многих преподавателей отправляют на кар­тошку. И не только студентов. До 75% картошки и других овощей в год собирают горожане: учащиеся, рабочие, преподаватели с уче­ными степенями. В большинстве своем горожане работают на по­лях кое-как. Но многие крепко пьющие селяне не работают вовсе. Самые смелые газетчики пишут про иждивенческие настроения в деревне. Злопыхатели говорят, что кандидатов с доцентами гоняют на картошку не ради картошки, а чтобы знали — в любой момент с ними что захотят, то и сделают. Ни то, ни другое народ помнить не будет, но все запомнят песню Высоцкого «Товарищи ученые»: