Виктор Бакин - Владимир Высоцкий без мифов и легенд

В.Высоцкий: «Мне не спалось. Выхожу на балкон покурить. Вижу, стоит поодаль мой любимый киноактер. Я к нему, говорю по-французски: «Вы мой любимый артист...» И так далее... А тот мне в ответ: « Go away !..» И тогда я вспомнил похожий случай, только в Москве. Не спалось мне как-то перед запоем. Вышел на улицу, стою у фонаря. Направляется ко мне паренек. Смотрит, как на икону: «Дайте, пожалуйста, автограф». А я злой как черт. Иди ты, гово­рю... Все-таки Бог есть!»

В Монреале продюсер Жиль Тальбо организовал запись песен Высоцкого. Запись проводилась на студии мирового класса Андре Перри и Ника Благоны — «Le Studio Morin Heights», расположен­ной в городке Morin Heights, в шестидесяти километрах к северу от Монреаля. На студию поехали вместе с Бабеком Серушем. Пла­стинка «Vladimir Vissotsky: (Chansons)» была записана, но вышла в свет не в Канаде, а во Франции в сокращенном варианте в следую­щем году на студии RCA. На пластинке 11 песен, записанных в со­провождении студийного ансамбля Андре Перри со знаменитым звукорежиссером Ником Благоной.

Из этой поездки Высоцкий вернулся в Москву в первых чис­лах сентября.

На Ялтинском филиале студии им. Горького запущен в работу сценарий фильма для юношества «Ветер "Надежды"». Фильм о по­ходе будущих моряков на учебном паруснике «Товарищ».

Режиссер фильма С.Говорухин попросил друга написать песни для фильма. Высоцкий переделывает песни «Ну вот, исчезла дрожь в руках», «Не хватайтесь за чужие талии...» и пишет новые: «Этот день будет первым всегда и везде...», «Вы в огне, дай в море...», «Мы говорим не «штормы», а «шторма»...», «Заказана погода нам Уда­чею самой...», «Вот послал Господь...». На этот раз все песни, кроме последней, были использованы в фильме и записывались под ор­кестр на Ялтинской киностудии.

Конечно, он жил очень широко, не жалея себя, и, наверное, не мог прожить долго. А тут еще подвернулась нехорошая компания, которая стала на нем большие деньги зарабатывать.

Юрий Любимов

Огромная нагрузка в театре, работа над текстами, обширная концертная деятельность требовали от Высоцкого огромных физи­ческих и временных затрат. Ему, безусловно, нужен был человек, ко­торый снял бы с него груз бытовых забот и контактов. Таким «не­штатным» администратором Высоцкого с 75-го года стал штатный администратор Театра на Таганке Валерий Янклович. Желающим по­пасть в театр или на концерт Янклович казался человеком, обладав­шим почти неограниченными возможностями: люди стояли в длин­ной очереди, чтобы заглянуть к нему в окошко и вымолить пару би­летов на «Гамлета» с Высоцким или на «Мастера и Маргариту»...

Янклович, став, по сути, «душеприказчиком» Высоцкого, значи­тельно сократил его «общение с внешним миром», взяв на себя ор­ганизацию концертов, многие бытовые проблемы и даже просмотр корреспонденции: «Иногда я выбирал самые интересные письма — Володя читал, но никогда не отвечал...»

Перелистывая свой журнальчик, Янклович говорил упраши­вающим организовать концерт: «Так! На этой неделе у нас занято все... На следующей занято... А вот тогда-то я вам назначаю».

Оплата проходила также через Янкловича. Высоцкий порой даже не знал, выступая на сцене, сколько он получит за концерт. Естественно, никакого альтруизма со стороны Янкловича не было. Отношения были чисто деловые. Сколько администратор остав­лял себе, сколько зарабатывал на контрамарках в битком набитые залы — он никому не рассказывал.

Интересны по этому поводу воспоминания «заказчика» концер­та, проходившего в Московском НИИ эпидемиологии и микробио­логии, Людмилы Сигаевой: «Антрепренер Высоцкого вышел на нас сам, несколько раз приезжал и звонил. Очень молодой, энергичный. Назвал сумму — 400 рублей. Я почему-то волновалась: сколько же Володе достанется? А он мне все время втолковывал, что деньги Вы­соцкому отдавать не надо, он, мол, с ними не связывается, перепору­чает ему. Я держала деньги при себе, все выбирала момент их отдать. Так получилось, что Володя и не видел, когда я деньги передавала: антрепренер пристал как клещ, я и отдала ему в артистической».

Со временем Янклович стал злоупотреблять доверием, часто превышал свои полномочия, а порой просто отождествлял себя с Высоцким. Высоцкий иногда приглашал на свои концерты своих знакомых, просто желая сделать человеку приятное. Звонил и го­ворил:

— Привет! Это я! Как жизнь? У меня тут концерт — хочешь пойти?

Кто не захочет? Осчастливленный приглашением Высоцкого обращался к Янкловичу за контрамаркой, а тот отказывал:

— Здесь я решаю, на какие концерты вы ходите, а на какие — нет!

Деятельность Янкловича в основном ограничивалась Москвой и окрестностями. Но Высоцкого хотела слышать и видеть вся стра­на. Да и не только Янкловичу хотелось заработать на нем. В этом го­ду на Высоцкого выходит группа «черных администраторов», кото­рые организовывали в стране «левые» концерты эстрадных «звезд» и коллективов.

Существовавшая в то время легальная система концертной дея­тельности была нелепой, громоздкой, неразворотливой, зациклен­ной на параграфах и инструкциях. Знаменитые советские гастроле­ры того времени имели мизерные концертные ставки, а собирали они громадные Дворцы спорта и даже целые стадионы. Самый то­гда высокооплачиваемый певец Советского Союза Муслим Магомаев имел право получить за концерт всего 27 рублей (75% ему «плю­совали» за мастерство и 50% — так называемая гастрольная надбав­ка). У Аллы Пугачевой, Льва Лещенко в 1978 году, согласно справке

Государственной тарификационной комиссии Министерства куль­туры СССР, разовая концертная ставка была и того ниже — 16 руб­лей 50 копеек. У Вадима Мулермана и Владимира Высоцкого — 19 рублей. В то же самое время их западные коллеги при том же уровне популярности получали за выступления сотни тысяч долларов...

Эту ситуацию и использовали администраторы, взявшие на себя неофициальную роль посредников между артистами, зрите­лями и государством. Артистам выплачивались гонорары по дого­воренности и наличными. Администраторы продавали значитель­но большее количество билетов, чем было указано в отчетах. К при­меру, зал вместимостью 5000 зрителей заполнялся до отказа. После концерта его организаторы и представители филармонии составля­ли акт об уничтожении якобы не проданных 2000 билетов. Все до­кументы при этом были в полном порядке, и немалые деньги пере­кочевывали из государственного кармана в частный.

Таким образом администраторы занимались запрещенным в стране частным предпринимательством и коммерческим посред­ничеством. Страна жила по одним законам, а эти люди — по сво­им. Именно благодаря ловкости их нечистых рук гастролеры име­ли возможность заработать соответствующие труду деньги вместо подачки от Министерства культуры, а жители разных городов стра­ны — увидеть и услышать популярных исполнителей. От одного их слова зависело, приедет в конкретный город конкретный артист, эс­традный коллектив или нет. По отношению к государству действия администраторов носили мошеннический характер, и в Уголовном кодексе РСФСР была статья 153, оценивающая в годах отсидки по­добную деятельность. Впрочем, со сменой политического строя то, что раньше каралось серьезными тюремными сроками, теперь при­ветствуется и именуется не хищением в особо крупных размерах, а честным зарабатыванием денег, или шоу-бизнесом.