Ирина Глебова - Хроники семьи Волковых

— Ладно, покажу.

Женщина ушла, а девушки покатились со смеху. Ведь Аня сидела тут же и всё слышала. Потом пришли Сергей с Николаем, вручили девушкам мороженое, взяли их под руки и повели гулять по круговой аллее парка. А эта женщина как раз идёт им навстречу. Увидела, цепко оглядела, всё поняла и быстро-быстро, опустив голову, прошла мимо…

А через некоторое время одна учительница из Аниной школы увидела её с Сергеем. Учительница эта преподавала в кавалерийском полку, где тот служил, знала его. Остановила на следующий день Аню в школьном коридоре и говорит:

— Анечка, детка, не надо тебе с Глущенко встречаться, этот человек не для тебя.

Но Аня не вняла её совету. Она ведь встречалась с ним именно по дружески, не допуская никаких вольностей. А что эта учительница имела ввиду, она узнала позже, случайно. Оказывается, у закадычных друзей Сергея и Николая была общая любовница. Они распределили между собой дни и ходили к ней по очереди. Иногда даже встречались-сталкивались у её дверей: один выходил, а другой входил.

Впрочем, Аня и в самом деле не слушала ничьих мнений о своём друге, предпочитала иметь собственное. Ей Сергей нравился и казался порядочным человеком. По большому счёту, она не ошибалась в нём: по отношению к ней он всегда был сдержан, внимателен, благороден.

Сергей бывал у Ани дома, вёл себя по-свойски, не стеснялся. Мать, первый же раз увидев его, сказала дочери:

— Ой, смотри, Нюра, он жонатый!

— Да ну, мамо, откуда вы знаете?

— А я тебе кажу — жонатый!

Аня отмахнулась и забыла. А вскоре, когда вечером они шли по улице, разговаривали, и в разговоре наступила долгая пауза, Аня спросила:

— Что молчишь?

— А о чём тебе рассказать? — весело ответил он.

— Расскажи, как женился.

Была в то время такая популярная приговорка, Аня и произнесла её в шутку, без всякой задней мысли. Но Сергей оторопел:

— Откуда ты знаешь?

Тут уже Аня не растерялась, состроила загадочное выражение лица:

— Да уж знаю!

Он помолчал, потом ответил:

— Что ж, если интересуешься, расскажу…

У Сергея был друг, у друга — девушка. Молодые люди любили друг друга, собирались пожениться. Но родители этой девушки и родители Сергея сговорились поженить своих детей — обе семьи были зажиточными, давно дружили. Друг Сергея узнал об этом сговоре, обиделся на своего приятеля. Сергей тоже разозлился — он-то ни в чём не виноват! И назло дал согласие, женился на этой девушке. У них родился сын, но радости в их жизни не было. Наконец они откровенно признались, что не любят да и не любили друг друга. Мало того — жена Сергея продолжает любить того своего парня и тосковать о нём. Сергей знал, что его бывший друг так и не женился, и даже ни с кем не встречается. Значит тоскует по своей единственной… Тогда Сергей взял жену за руку, привёл к другу: «Если ты её ещё любишь — забирай!» Теперь те — муж и жена, а Сергей, бывая в том городе, останавливается у них на правах друга. Но сына он жене не отдал: мальчик живёт с его родителями. Теперь ему десять лет. И вообще, он, Сергей, старше Ани на десять лет…

Что было правда в его рассказе, что — выдумка и приукрашивание, — Аня не знает. Вообще-то Серега выдумщик был отменный. И вся эта история в чём-то смыкалась с другой — той, где у него с другом существовала общая любовница. Да и не очень Аню волновали любовные похождения кавалерийского лейтенанте — больших чувств у неё к нему не было. А время проводить в его компании — интересно.

Летом, на большом лугу перед Доном, кавалерийская часть устраивала праздники. Красивые, многолюдные, с выездом лошадей, гарцеванием, парадом, оркестром, продуктовыми палатками! Аню и Лену их кавалеры неизменно приглашали, угощали.

Ещё до начала войны Аня и Сергей перестали встречаться. Расстались мирно, просто так, по-дружески. В начале войны, когда родители уже уехали в Бутурлиновку, Аня ещё оставалась в Лисках с учениками. Ездили они в колхоз собирать урожай. Там Аня сильно подвернула ногу, не могла ходить, нога опухла. Её на телеге отвезли на станцию, оттуда — в Лиски. Вот тогда и пришёл к ней Сергей. Он в тому времени жил с одной женщиной — Аня знала, где и с кем, но это её не волновало. И вот — пришёл. Волновался, был серьёзен. Сказал:

— Немцы близко, вот-вот сдадим город, войдут сюда. Что ты будешь делать? Я ведь знаю, что ты тут одна, без родителей. А наша часть уходит пока что в резерв, в Среднюю Азию. Поехали со мной!

— В качестве кого же я поеду? — спросила она.

— Кого хочешь. Хочешь — женой. Сейчас не успеваем, а там, на месте, распишемся. — И добавил, вздохнув, правильно поняв её затянувшееся молчание: — Хочешь — сестрой. Там, на месте, устроишься и можешь жить независимо от меня. Я тебе во всём помогу. Посажу в вагон к жёнам офицеров, и поедем…

Но Аня отказалась.

— У меня есть родители. Я поеду к ним.

Тогда и в самом деле угроза сдачи города была очень реальна. Бомбили Лиски жестоко — ведь это был большой железнодорожный узел. Никто не знал, что всё-таки фашисты не войдут в город: летом 42-го будут остановлены у самого Залужного. Но Лиски очень пострадает от бомбёжек, а любимое Аней Залужное в ожесточённых боях будет почти полностью разрушено…

…После войны Сергей Глущенко вернулся в Лиски начальником танковой части, полковником. Часть эта была создана на основе прежней, кавалерийской. Разыскивал Аню, интересовался: где она и как?.. Это Ане рассказывали знакомые, когда, уже из Харькова, она приезжала в 1946 году хоронить отца в Борисоглебск, и заехала в Лиски. Самого Сергея она не видела, но слышала, что разъезжает он по городу в бричке на тройке белых лошадей. Кавалерийская натура берёт своё! Часто с ним рядом красивая женщина, вдова его погибшего на фронте друга…

Весной 41-го года родители собрались переезжать жить к Денису на Дальний Восток. Тут-то ведь ютились в чужом углу, а там всё-таки сын! И он зовёт к себе мать с отцом. У него хорошая квартира, родилась маленькая дочь, а Денис и его жена Людмила работают. И родителям будет хорошо, и им помощь. Федя уже учится в Ленинграде, Аня давно самостоятельная…

Так и решили — едем! Всё лишнее было продано, вещи упакованы, сидели на узлах и ждали вызова с Дальнего Востока. А тут — война. И тогда родители сказали: раз так, надо ехать в Бутурлиновку, к Марии, в свой родной дом — туда, где всё своё, знакомое.

Мать с отцом уехали, Аня осталась в Лисках. Дважды мать приезжала за ней. Первый раз ещё летом — и сразу попала под бомбёжку. Бомбить город начали с первых же дней войны. Мать прибежала к дочери испуганная:

— Нюра, уезжаем!

Но Аня отказалась: школу ещё не эвакуировали, а уехать без справки об эвакуации — значит остаться без продуктового пайка. И только в ноябре, получив справку, она поехала в Бутурлиновку.