Полина Жеребцова - Доклад о военных преступлениях на территории Чеченской республики 1994-2004 г.г.

Каждый житель Чеченской Республики — жертва военных преступлений вне зависимости от его этнической принадлежности или религиозных убеждений.

Когда создаются так называемые «исторические хроники», нередко используется одна маленькая ложь. Этакая крохотная, ничтожная мелочь, настраивающая весь последующий механизм на правду одной стороны Всё повествование рассказчика может быть правдой, кроме этой завуалированной и преподнесенной как самое истинное утверждение маленькой, едкой и коварной лжи.

«Правда одной стороны» — термин, который я ввела и использую, свидетельствуя о русско-чеченских войнах 1994–2004 г.г. Если вы хотите узнать истинную правду, то при любом объективном взгляде на «чеченский» военный конфликт, следует отслеживать «правду одной стороны» и немедленно ее исключать. Ибо это и есть та самая ложь, которая заставит вас бродить в темноте.

Я родилась в 1985 году, в центральном роддоме города Грозного на Северном Кавказе, в многонациональной семье. Все мои прадедушки, прабабушки, дедушки и бабушки были разных национальностей. В огромной библиотеке данью уважения различным конфессиям предков стояли на верхней полке три книги: Тора, Библия и Коран. На полке чуть ниже располагались труды Конфуция, сказания о Гаутаме и тибетская книга мертвых.

Мне по материнской линии досталась фамилия — Жеребцова. Это фамилия донских казаков, бывших дворян, бежавших от царской опалы на вольные земли к Дону, огромной зеленой реке, которую почитали и скифы, и хазары. Опираясь на данную фамилию, любой не вполне образованный человек мог с легкостью заявить, что ее носители — русские.

В уже далекое время моего рождения это утверждение не было на моей родине клеймом позора, поэтому мы не обижались, а при случае начинали пересказывать родословную, где причудливыми узорами вплетались в генетический код испанцы и французы, евреи и чеченцы, русские и татары, украинцы и поляки….

Во дворе из нескольких четырехэтажных домов и одного пятиэтажного жили наши многонациональные соседи: русские, аварцы, ингуши, чеченцы, армяне, украинцы, белорусы, даргинцы, цыгане и другие. Чеченских семей в городе было мало. На весь наш трехподъездный кирпичный дом из четырех этажей (46 квартир) — лишь десять квартир принадлежало чеченским семьям, многие из которых в городе не проживали, приезжали редко. Чеченцы в основном жили в селах — ближе к горам — и занимались животноводством и строительством.

До Первой чеченской войны отношения между соседями в Грозном были дружные, и конфликтов на национальной почве я не помню ни одного. Но помню другое: в рекоторых семьях у детей мама была русская или украинка, а папа — чеченец или ингуш.

В 1992–1994 гг. в республике произошли общие волнения, связанные с резким упадком уровня жизни, перебоем с продуктами: местное правительство проворовалось. Начали задерживать, а потом и вовсе разокрали заработную плату, пособия, пенсии. Гремела Перестройка…

«21 мая 1994 г. Мы варили суп из куриных лап и ели. Раньше из курицы варили, а теперь из лап. Лапы продаются на килограмм. Курица была вкуснее. Намного вкуснее.»

Хлеб и масло выдавали по талонам. Очередь люди занимали с ночи. Мерзли. Утром в драке за булку хлеба побеждали самые сильные и отчаянные бойцы. Мы с мамой нередко шли домой с пустыми руками.

Но на отношениях между соседями это, однако, никак не отразилось: люди по мере возможности помогали друг другу и жили мирно. На православную христианскую Пасху все дети в нашем дворе ели куличи и яйца, а на мусульманскую — Уразу Байрам, ходили, стучали в двери, прося конфеты и печенья. Так же все дружно справляли Новый год!

В 1994 г. осенью для мирного населения Чеченской Республики война казалась еще чем-то немыслимым и невозможным, хотя танки зловещим кольцом уже потянулись к нам, а самолеты начали «плеваться» бомбами и ракетами.

Первыми в г. Грозном на улице Розы Люксембург в одном квартале от улицы Мира погибли русские старики-герои, воевавшие против фашизма, и погибшие от того, что на их дом сбросил бомбу российский военный самолет. Это случилось поздно ночью. Соседи, которые жили на нижних этажах, смогли убежать, а старики не успели. Они жили на самом верхнем этаже.

Я присутствовала на месте их погребения заживо. Из-за бомбового удара плиты рухнувшего дома упали так, что извлечь тяжело раненных стариков никто не мог: не было техники, чтобы разгрести плиты, а вручную под нескончаемой стрельбой у людей, неподготовленных к такому повороту событий в родной стране, не получалось…

Трое суток старики громко стонали и кричали, придавленные обломками плит, пока не умерли. Я стояла возле этой горы плит. Мне было девять лет. И я свидетельствую: люди разных национальностей плакали, слыша стоны погибающих несчастных. Вместе плакали русские, чеченцы, ингуши, армяне, цыгане, кумыки и многие-многие другие. Люди приносили еду и воду, ставили их рядом с руинами, зажигали свечи. И проклинали власть господина Ельцина.

В 1994 году власти России развязали на территории моей родины кровавую бойню против мирного населения ВСЕХ национальностей. Почему это произошло?

Как новейшие учебники истории не хрустели своими страницами, какие бы пытливые умы не искали в этом нападении «российско-имперской жилки» и угнетения чеченцев как определенного народа, — я как свидетель объясняю: говорили жители совсем о другом.

Нефтедобыча, бесконечным потоком деньги от которой оседали в невидимых народу карманах власти и утекали в неизвестном направлении… Взрослые и дети, старики с длинными носами и курносые от рождения твердили: «Нефть. Не будь этой проклятой нефти, Россия не сунулась бы к нам!». Что обещал Джохар Дудаев, выступая на митингах? Как притча передавалась из уст в уста, фраза, что краны в туалетах будут из золота, а сам туалет в алмазах — если деньги от нефти разделить между всеми жителями республики, как делают в ОАЭ.

Сам Джохар вел себя как арабский принц, призывая к свободе. Гордо реяло зеленое знамя с пушистым волком.

Новогодний штурм 1995 года наша семья встречала в окружении беженцев: их квартиру разбило, и множество людей спустилось к нам, на первый этаж.

«1 января 1995 года. Наступил год Свиньи! Знак зодиака такой. Всю ночь стреляли по дому. Мы лежали в коридорной нише. Там нет окон. До этого сидели на санках, на полу в ванной. Дом трясся. Горел. Танки шли по трассе, стреляли. Скрежет страшный.