Владимир Маркман - На краю географии

— Подождите меня здесь, — сказал он, — я сейчас договорюсь с директором и вернусь.

Через некоторое время он вернулся.

— Все в порядке, — доложил он обрадованным женщинам. — Дайте сверток, я на нем напишу, чтобы касса его приняла, а после, когда вы оплатите счет, подойдите ко мне, я дам команду грузчикам, чтобы они погрузили ваш гарнитур. Он ведь у нас на складе, сами понимаете, выставлять его мы не можем.

Счастливицы побежали к кассе и протянули кассирше сверток. Та недоуменно на них посмотрела. Женщина начала ей объяснять, что «этот» сказал им платить, что все уже договорено, но кассирша только пожимала плечами: она ничего не знает. Кинулись разыскивать «этого», но его нигде не было. Публика недоумевала, кого это ищут две расстроенные женщины.

— Этот, — объясняли они, — такой высокий.

Но ни один продавец его не знал. Наконец развернули газету, а там оказались нарезанные бумажки. Деньги исчезли.

Но Вульфовича уже и след простыл. И была у него последняя, спасительная мысль — пойти к начальнику уголовного розыска, которого он, конечно, хорошо знал, и выложить ему на стол пакет с деньгами, но по дороге встретил он одного из многочисленных лагерных друзей. Зашли в ресторан, выпили, и ветер странствий повлек его по старому маршруту. А пролегал он в основном по южным теплым краям.

В крупный научно-исследовательский институт в Киеве зашел приличного вида пожилой мужчина и попросил у одного из начальников разрешения позвонить по телефону. Ему разрешили. Мужчина набрал номер.

— Алло, алло! Это база горсовета? — спросил он. — А кто говорит? А-а-а, это ты, Соловьев. Я тебя как-то сразу не узнал. Да, да, это я. Что? Да, да. Пятьсот штук махеровых шарфов. Да. Двести штук оставьте, а остальные на продажу. Английские свитера? Ну конечно. Ну конечно, все на продажу… А я говорю, на продажу! Что, для вас уже слово начальника базы не закон? И женские сапожки тоже. Ну, ладно, черт с вами, пятьдесят пар оставьте. Да, да…

Минут пять мужчина давал указания по телефону, а когда положил трубку, то обнаружил, что окружен плотной стеной сотрудников.

— Ну, пожалуйста, — умоляли его взволнованные женщины, — так трудно что-либо достать. Ну, пожалуйста, мы вас очень просим, посодействуйте.

— Что вы, что вы, товарищи, — говорил мужчина, выставив вперед ладони, — Вульфович с бесподобным актерским талантом изображал сцены, которые я потом, войдя в зону, читал, уже изложенные сухим юридическим языком, в приговоре. — Что вы. Я официальное лицо. Разве можно!

Наконец «начальник базы» согласился.

— Но это долгая процедура, — сказал он. — Сначала вы должны составить список сотрудников и вещей, которые они заказывают. Потом собрать деньги. Выделить человека, который будет товары оплачивать — я же не могу деньги брать, сами понимаете. И тогда я приеду за ним, и он все сделает. Я зайду завтра. Но количество товаров у нас ограниченно. Поэтому я вам сейчас напишу тот лимит, на который можно рассчитывать.

Вульфович быстро набросал им предельное количество вещей, которое он может выделить, и ушел.

На следующий день с утра он зашел в горсовет. Там, за стеклянной конторкой, в вестибюле скучала какая-то служащая. Вульфович подошел к ней и попросил лист бумаги, чтобы написать заявление. Разве жалко кому-нибудь лист бумаги? Разве может кто-нибудь заподозрить, что, давая лист бумаги, он будет участвовать в преступлении? Конечно же женщина дала лист. Мужчина оказался галантным. Написав заявление, он подошел и протянул ей маленькую шоколадку.

— Не надо, не надо, — зарделась женщина, — что вы, из-за листа бумаги…

— Нет, не из-за листа, а из-за отношения, — возразил мужчина. — А как вас зовут?

— Антонина Степановна, — ответила женщина.

— Очень, очень приятно познакомиться, — сказал мужчина, не называя своего имени.

Выйдя из горсовета, Вульфович остановил частную машину и предложил владельцу повозить его по делам. За это он обещал пятьдесят рублей — сумма довольно внушительная. Частник согласился, и они поехали к институту. А там уже ждали взволнованные сотрудники.

— Все готово? — спросил Вульфович.

— Да, — замялся начальник отдела, но вас приглашает к себе директор института. Зайдите к нему, пожалуйста.

Директор института оказался человеком напористым.

— Я на вас буду жаловаться, — с места в карьер напал он на Вульфовича. — Это безобразие, что вы так ограничили количество товаров, которые продаете нашим сотрудникам. Неужели же база горсовета не может выделить больше?

Тут уж Вульфович не на шутку возмутился.

— Я вообще не обязан вам ничего продавать, — гневно заговорил он, — идите и покупайте в магазине в порядке очереди. А мне это вообще не надо. Что я с этого имею? Ничего, ровным счетом. Вы вообще ничего не получите.

Директор института сразу сбавил тон, но смягчился и Вульфович и обещал, исключительно в виде услуги директору института, выделить больше товаров для сотрудников. Директор вызвал секретаршу, вручил ей список и деньги.

— Вам дать машину? — спросил директор.

— Нет, у меня есть свой шофер, — сказал Вульфович. — Меня ждет у подъезда служебная «Волга».

— Чудесно, — сказал, пожимая ему руку, директор. И, обращаясь к секретарше, приказал: «Выполняйте все указания директора базы. Он вас привезет сюда на своей машине с товарами. Всего хорошего.»

Вульфович сел с секретаршей в машину и поехал к горсовету. Там он попросил шофера подождать двадцать минут. Зайдя в вестибюль, он сразу же направился к конторке своей новой знакомой.

— Вот, Антонина Степановна, познакомьтесь с секретаршей, — сказал он, улыбаясь и показывая рукой на секретаршу директора.

Женщины улыбнулись друг другу.

— Да, Антонина Степановна. У меня к вам маленькая просьба. Пока я буду оформлять дела, не позволите ли вы ей посидеть здесь, подождать меня?

— Ну, разумеется, что за разговор, — ответила Антонина Степановна. — Конечно же, конечно.

— Итак, — сказал Вульфович, усаживая секретаршу, — вот вам бланк, заполните его на ту сумму, которую вам дал директор. А я тем временем оплачу покупку и вернусь за вами.

Секретарша начала заполнять бланк, а Вульфович, взяв деньги, ушел. Навсегда.

Секретарша просидела минут двадцать, а потом стала беспокойно оглядываться по сторонам. Тут в здание горсовета вошел шофер машины. Заметив секретаршу, он подошел к ней и спросил:

— Где этот?

— Какой этот? — спросила секретарша.

— Ну этот, с которым вы приехали!

— А вы разве его не знаете?

— Нет, — ответил шофер. — А вы? Вы его знаете?

— Нет, — сказала секретарша, начав волноваться. — Нет, не знаю.

Она побежала к конторке Антонины Степановны.

— А где этот? — спросила она.