Джефри Робинсон - Ямани: Взгляд из-за кулис

Джек Андерсон в своем комментарии отметил, что «нефтяные магнаты» сумели-таки защитить секреты Саудовской Аравии в сенатском подкомитете.

Чтобы избежать тягостного публичного разбора личных мотивов, которыми они могли руководствоваться при голосовании, трое сенаторов согласились на обнародование «разжиженной» версии исходного 130‑страничного доклада. Эта версия была длиннее на целых 37 страниц.

Изъятые части доклада включали сведения о грубых нарушениях закона со стороны «Арамко», собранные саудовцами; документы, отражающие полемику между министерством Ямани и чиновниками «Арамко» по вопросу об уровнях добычи; записки, в которых саудовцы обвиняли «Арамко» в чрезмерно интенсивной эксплуатации месторождений и в использовании фальсифицированных данных при оценке запасов.

Из текста доклада были также устранены все кавычки, обозначавшие цитаты, и фамилии саудовских чиновников, которым эти высказывания принадлежали, а также названия нефтяных компаний. Не было указано и то, что в основу доклада легли документы, востребованные у компаний судебным порядком.

Но успех, достигнутый Ямани и саудовцами в противоборстве с различными комитетами конгресса, был лишь половиной дела. Одновременно ему приходилось вести бой против американского министерства юстиции.

Общественность Соединенных Штатов все решительнее требовала употребить в отношении нефтяных компаний силу закона и положить конец безостановочному росту цен на бензоколонках. Антитрестовский отдел министерства юстиции начал расследование торговой практики крупнейших международных нефтяных компаний.

Прежде всего предстояло выяснить, были ли у компаний «Экссон», «Сокал», «Мобил» и «Тексако», с одной стороны, побудительный стимул, и, с другой стороны, возможность ограничивать совместными усилиями саудовскую нефтедобычу (без ведома правительства Саудовской Аравии) и тем самым поднимать мировые цены на сырую нефть.

В ту пору во главе антитрестовского отдела стоял Джон Шенфилд.

— Мы провели общее собрание сотрудников. Среди них были люди, посвятившие всю свою жизнь распутыванию подобных историй. Профессора экономики, опытные следователи, юристы, счетоводы. Штат нашего отдела был довольно многочисленным. Было время, когда в отделе работало 50 человек, в том числе 13 адвокатов, 4 экономиста, 16 следователей и 17 секретарей.

Следующим шагом министерства юстиции было затребование множества рабочих документов семи американских и четырех зарубежных корпораций. В поле зрения следствия оказались «Арамко» (Нью-Йорк), «Бритиш петролеум» (Лондон), «Компани франсез де петроль» (Париж), «Экссон» (Нью-Йорк), «Галф» (Питтсбург), «Ройал датч петролеум» (Гаага), «Шелл ойл» (Хьюстон), «Стандард ойл оф Калифорниа» (Сан-Франциско) и «Тексако» (Нью-Йорк).

Как только соответствующие запросы поступили к руководителям компаний, все они без исключения стали протестовать против вторжения в их частные дела. Юристы и той и другой стороны включились в оживленную переписку, породившую горы бумаг.

Юристам корпораций, базировавшихся в Соединенных Штатах, было хорошо известно, что министерство юстиции может использовать американскую судебную систему и форсировать решение вопроса, потребовав предоставления всех нужных ему документов вне зависимости от того, какое отношение эти документы имеют к коммерческим тайнам компании. В то же время они знали, что при необходимости можно затормозить ход дела и растянуть его на долгие годы. И избрали тактику откровенных проволочек: в ответ на каждый запрос в министерство юстиции направлялись послания, в которых просили объяснить, для чего понадобился тот или другой документ, уточняли каждую деталь, доказывали, что запрошенные материалы не имеют отношения к делу, придирались к неясностям, оспаривали невыгодные для компаний толкования, исходившие от сотрудников антитрестовского отдела, и, наконец, если их все-таки принуждали выдать документы, просили отодвинуть предельные сроки выдачи.

Было совершенно ясно, что, превращая деловую переписку в некое подобие затяжного розыгрыша мяча на теннисном корте, юристы корпораций надеялись дождаться смены администрации в Белом доме, которая могла повлечь и смену руководства в министерстве юстиции. А там, глядишь, дело спустили бы на тормозах. Кроме того, меняется сам мир, и чем дольше затягиваются такие истории, тем реже имеет серьезное значение их исход.

Что же касалось четырех зарубежных компаний, то они и вовсе могли не беспокоиться, зная, что без согласия их правительств — которое едва ли могло быть получено — министерство юстиции Соединенных Штатов ничего от них не добьется, и единственное, на что смеют рассчитывать американцы, это вежливая отписка («к сожалению, ничем не можем вам помочь»).

— Почему мы направили так называемые «запросы по гражданскому следствию» (ЗГС) крупнейшим зарубежным компаниям, не имея возможности оказывать на них давление? — рассуждает Шенфилд. — Мы не исключали, что они подчинятся. Я всегда полагал — может быть, несколько наивно, — что если компании хотят заниматься бизнесом в Соединенных Штатах, они должны хоть отчасти быть заинтересованы в хороших отношениях с американским законом. Мне также казалось вполне вероятным, что правительства, скажем, Великобритании, или Франции, или других стран, которые мы считали нашими близкими друзьями, предоставят нам (как мы предоставляем им) достаточную свободу действий по отношению к их нефтяным компаниям, чтобы продемонстрировать тем самым уважение к американскому закону.

Особого подхода требовала «Арамко». Шенфилд знал, что в архивах «Арамко» находятся документы, касающиеся Саудовской Аравии. Знал он и другое: Ямани употребит все свое влияние, чтобы их не увидели чужие глаза.

— Нет, саудовцы не хотели идти нам навстречу, — говорит Шенфилд. — Попросив «Арамко» передать нам документы, мы получили ответ, из которого явствовало, что саудовское правительство не понимает смысла наших требований и это вызывает у него недоумение. Оно хотело бы более подробных разъяснений и уточнений.

Американцы исправно предоставили «Арамко» разъяснения и уточнения, которых требовали саудовцы.

Была причина, вынуждавшая обе стороны действовать с известным тактом: саудовцы понимали, что, как бы они ни возражали, министерство юстиции может на законных основаниях получить любые документы, находящиеся на американской территории; американцы же сознавали, что такой шаг непременно повлечет ответные действия со стороны Саудовской Аравии. Этого Шенфилд хотел избежать.

Семи американским компаниям больше года удавалось юлить и изворачиваться, но в конце концов им пришлось передать министерству юстиции более 125 тысяч документов.