Джефри Робинсон - Ямани: Взгляд из-за кулис

Вест передал мнение Блюменталя Ямани, но тот сказал, что небольшое повышение цен, порядка 10—11%, вполне допустимо, заметив, что все страны ОПЕК, за исключением Саудовской Аравии и, возможно, Кувейта, испытывают финансовые трудности.

Поскольку инфляция возросла на 8—10%, объяснил Ямани Весту, такая надбавка лишь поможет сохранить статус-кво. Вест передал ответ Ямани Блюменталю.

Но в Вашингтоне явно ожидали других известий.

Блюменталь был вынужден доложить о происходящем на заседании кабинета, и следующая директива, полученная Вестом, гласила: Джимми Картер и Сайрус Вэнс просят посла самым решительным образом ходатайствовать непосредственно перед королем и кронпринцем о том, чтобы они вмешались в дело и убедили остальных членов ОПЕК сохранить цены на прежнем уровне.

В соответствии с установленным порядком, Вест обратился к королю с просьбой об аудиенции и, в соответствии с этим же порядком, получил разрешение.

Но когда он вошел в королевский кабинет, то обнаружил там лишь Халеда, кронпринца Фахда и принца Султана. Ямани с ними не было.

После того как Вест изложил пожелания президента, Фахд ответил, что одна Саудовская Аравия не в силах добиться замораживания цен на совещании ОПЕК и, чтобы это сделать, нужно заручиться поддержкой другого крупнейшего экспортера, например Ирана.

Вест согласился. Итогом встречи было обещание трех коронованных особ обдумать меры, которые можно предпринять в сложившейся ситуации.

Покинув королевский кабинет, Вест сразу же направился к Ямани. Между двумя аудиенциями прошло буквально несколько минут. Но Ямани сказал Весту, что детально осведомлен о содержании беседы, которую тот имел с королем и принцами, и что король уже дал ему приказ объехать страны залива и попытаться найти союзников в вопросе замораживания цен.

— Я могу только строить предположения, — говорит Вест, — но, судя по всему, похвалы, которые президент Картер расточал в адрес Ирана, выступая в сочельник 1977 г. (помните, он назвал шаха «воплощением спокойствия») если не полностью, то отчасти были выражением признательности за то, что эта страна поддержала усилия Саудовской Аравии, направленные на снижение цен. С уходом шаха, естественно, ничто уже не мешало прогнозу Ямани сбыться. Плотина рухнула, и наша экономика сразу же дала крен. Как бывало уже не раз, Ямани вновь попал в точку.

Вест подлинных причин, по которым Ямани не присутствовал на его встрече с королем и двумя принцами, но пытается их угадать:

— Заки работал в исключительно трудных условиях. При Фейсале он имел право лично принимать решения. Но когда тон стал задавать Фахд, ситуация явно изменилась.

Со дня его вступления в должность посла и до отбытия из Саудовской Аравии, замечает Вест, постоянно циркулировали слухи, что Ямани вот-вот будет уволен со своего поста или подаст в отставку сам.

— Говорили, что министром нефти станет принц Сауд, сын Фейсала и бывший заместитель Ямани. Это было вполне вероятно — до тех пор, пока должность министра нефти не стала менее привлекательной, чем должность министра иностранных дел.

Слухи о возможной отставке Ямани доходили и до государственного департамента, который не однажды справлялся у Веста, насколько эти слухи соответствуют действительности.

— Кажется, в последний раз, когда мне позвонили из государственного департамента, я решил отправиться прямо к Заки и спросить обо всем его самого. Тогда еще жив был Халед. Я спросил Ямани: правда, что вы уходите. Нет, сказал он. Но добавил, что не собирается оставаться на своем посту вечно, потому что работа его утомляет и он сталкивается с некоторыми трудностями.

Любопытная деталь: во время этой беседы Ямани специально подчеркнул, что если он и уйдет, то не из-за нажима, которому все время подвергается.

— Ямани сказал, что находится в хороших отношениях с королем Халедом. Все знали, что он не слишком ладит с кронпринцем Фахдом, и у меня всегда было впечатление, что Ямани видит в добрых отношениях с Халедом залог своей безопасности, нечто вроде страхового полиса.

В феврале 1982 г., спустя год с небольшим после возвращения в Иран аятоллы Хомейни, когда ситуация на мировом нефтяном рынке была абсолютно неясной, Ямани выступил в Дахранском университете нефти и полезных ископаемых с новой программной речью.

Он говорил по-арабски, обращаясь к многочисленным студентам и местным сотрудникам нефтяных компаний, до отказа заполнившим университетскую аудиторию:

— Если мы вынудим западные страны вложить огромные деньги в поиск альтернативных источников энергии, они непременно пойдут по этому пути. Через семь-десять лет они решат эту задачу и, как следствие, настолько уменьшат свою зависимость от нефти, что интересы Саудовской Аравии окажутся под угрозой. Саудовцам уже не удастся находить рынки для столь интенсивного сбыта своей нефти, какой удовлетворял бы их финансовые потребности.

Узнав о речи Ямани, Джон Вест попросил перевести на английский и ее, и запись беседы, которая состоялась после выступления. Изучив текст, он пришел к выводу, что Ямани в своеобразной форме охарактеризовал главное направление саудовской нефтяной политики в эпоху, наступившую после свержения шаха.

— Некоторые арабские лидеры, например руководители Ирака и Ливии, часто обвиняли Ямани в том, что он слишком благоволит к Америке, — говорит Вест. — Но у меня никогда не возникало впечатления, что он пренебрегает интересами собственной страны. Ямани произнес эту речь в ту пору, когда Саудовская Аравия старалась сдержать рост цен и он лично подвергался критике за нежелание поддержать другие страны в их стремлении поднять цены до небес, к 100 долларам за баррель.

Некоторые студенты поинтересовались, зачем Ямани все время играет на руку империалистам. Они спросили, почему бы ему не пойти на ограничение нефтедобычи и после этого предоставить ценам самим найти свой уровень.

— Видите ли, — ответил Ямани, — у Саудовской Аравии достаточно большие запасы, чтобы поддерживать нынешний уровень добычи до 2050 года. Если бы я был министром нефти Алжира, или Нигерии, или одной из тех стран, чьих ресурсов хватит на какой-нибудь десяток лет, не больше, я, видимо, хотел бы установить максимально высокие цены. Но я хорошо представляю себе возможности западной технологии и западный подход к подобным проблемам.

— Это место в его выступлении кажется мне просто замечательным, — признается Вест.

— Если Запад сконцентрирует свои усилия на поиске альтернативных источников энергии, — сказал студентам Ямани, — при его технологическом уровне он вполне может достигнуть цели в течение десятилетия.

Как выясняется, Ямани набрал целую команду консультантов, которые установили, что до тех пор, пока цены на нефть не превышают 30 долларов за баррель, странам-импортерам экономически невыгодно вкладывать деньги в разработку альтернативных источников энергии.