Валерий Перевозчиков - Правда смертного часа. Посмертная судьба.

После 10 января (точная дата неизвестна) из больницы выписываются Абдулов и Янклович. После их выписки Высоцкий дает концерт для персонала Первой Градской больницы.

В. Шехтман: «Я сидел в коридоре, а там такая акустика потрясающая… И Володя так пел, что у меня мурашки по коже».

По всей вероятности, об этом концерте Высоцкий вспоминает 25 февраля во время выступления в «Олимпийской поликлинике»:

«…Вы знаете, как приятно в больнице петь, а не лежать! Когда смотрю на белые халаты, которые сидят в зале, у меня просто сердце радуется, потому что я неоднократно видел их наоборот — из положения лежа. Нет, правда, — я с удовольствием всегда в больницы езжу выступать. Сейчас у меня такое турне по больницам. В некоторых больницах я по разным отделениям даже ухитрился пробежаться. Где друзья лежат мои, там я пою, чтобы их лучше лечили. Пока удается, все вышли, живут».

После 11 января начинается второй — самый интенсивный этап работы над сценарием «Зеленого фургона» (первый, по словам Игоря Шевцова, — последняя неделя декабря). Игорь помнит, что работа началась сразу после школьных каникул и продолжалась пять- шесть дней:

«Что значит интенсивная работа? Я записывал прямо у него, сидя в спальне, а чаще в кабинете. Он шел спать, а я расшифровывал запись…

Однажды звоню ему днем:

— Володя, как ты сегодня?

— Сейчас приезжай!.. Я тут много напридумывал, даже записал. Когда будешь?

— Через тридцать минут.

Я задержался. В двери записка: «Игорь, извини, срочно пришлось уехать. Жду вечером. В».

Звоню вечером.

— Ты же не пришел через тридцать минут. Ладно, вот что я придумал…

По телефону следует целый фонтан выдумки, и опять все невозможно втиснуть в один сценарий.

Приезжаю. Он дает мне листки с текстами:

— На. Разберешься».

13 января в театре на доске объявлений вывешен приказ: «В. Высоцкому предоставить творческий отпуск сроком на один год для съемки фильма «Зеленый фургон» на Одесской киностудии».

Валерий Золотухин записывает в дневнике (Золотухин датирует запись 15.01.80): «14-го пошел в театр. Сразу встретил шеф. В три минуты он меня обсрамил: «Я не буду с вами работать, я уйду от вас. Неужели нельзя позвонить, прийти сказать, что меня не будет несколько дней и т. д. Это же хамство. Один дохамился — Высоцкий. Вторым хотите быть Вы? Пожалуйста!»

Видно, нелегко далась Любимову подпись под этим приказом…

Между тем происходит еще одно событие: к Высоцкому приходит его старый друг — еще по Большому Каретному — Артур Макаров. В последние годы они встречались редко. У Макарова произошла неприятная история с переводчиком Мильштейном. Проще говоря, они подрались, и потерпевшей стороной был Мильштейн. Он подает заявление в милицию. Макаров думает, что Мильштейн живет в одном доме с В. В., и приходит узнать, в каких они отношениях и нельзя ли все решить мирным путем…

Артур Сергеевич Макаров рассказывал мне, что он обратил внимание «на Володины стеклянные глаза», но о наркотиках ничего не знал. «Знал бы, обязательно вмешался». Когда-то очень давно он сказал Высоцкому одну фразу, которую тот запомнил, — и не просто запомнил… «Володя, если ты не остановишься, то будешь полтинники сшибать у ВТО на опохмелку…»

История же с Мильштейном закончилась благополучно.

В. Янклович: «Володя мне рассказывал, — действительно неприятная история… И Мильштейн, в общем, хороший парень…

— Надо будет позвонить ему, — сказал Володя. Но позвонил ли? Возможно, что позвонил…»

15 или 16 января закончена песня для кинофильма «Зеленый фургон» — «Проскакали всю страну». А в этот — точно пока не установленный день — Высоцкий говорит Шевцову: «Написал уже песню, то есть текст. Хотел сесть, подобрать мелодию (именно так и сказал), да народ все…»

И. Шевцов: «Я беру листок, там — стихи. Читаю, а он взахлеб рассказывает, как будет идти песня. И если рассказ слушать, то стихи не поймешь, не запомнишь. Я и запомнил тогда только первое четверостишье, да и то, как оказалось, не совсем точно:

17 или 18 января (мы долго бились над датами вместе с Игорем Шевцовым, но приблизительность осталась, правда, дальше все будет точнее) закончена работа над сценарием.

«Сценарий был переписан полностью. О г прежнего осталось несколько эпизодов… Но соединить, да еще на скорую руку, два совершенно разных стиля мне, конечно, не удалось. Я быстро перепечатал эти полторы сотни страниц и отнес Володе». (И. Шевцов).

20 января в ЦДЛ — творческий вечер братьев Вайнеров. (Братья Вайнеры — авторы сценария телесериала «Место встречи изменить нельзя». Высоцкий мечтал продолжить этот сериал, разговаривал об этом с Вайнерами.)

Перед началом вечера произошел неприятный эпизод… Высоцкий пригласил В. И. Туманова. Вадим Иванович пришел с сыном, а пригласительный билет был «на одно лицо». Дежурным был поэт Поженян, который Туманова тогда не знал и сына его не пропускал. Ссылки на Высоцкого не помогали…

В. Туманов: «Он должен был выступать на писательском юбилее. И в последний момент узнал, что людям, которых он пригласил, не оставили входных билетов. Высоцкий не выносил пренебрежительного отношения к людям, кто бы они ни были. Он сразу понял, что тут сыграло свою роль элитарное чванство писательской братии по отношению к «непосвященным». И высказал все это хозяевам и распорядителям банкета. Немедленно и на «устном русском». Спев одну песню, более продолжать не захотел, уехал».

Высоцкий спел на вечере песню «Жора и Аркадий Вайнер…» и прочитал четверостишие:

21 января. Высоцкий прочитал сценарий, звонит Шевцову: «Он сам позвонил мне и устроил чудовищный разнос! Кричал, что это полная…! Что я ничего не сделал! Что если хочу делать такое кино — пожалуйста, но ему там делать нечего!

— Ты думаешь — если поставил мою фамилию, то уже все?! — орал он. Я не мог вставить в этот бешеный монолог ни слова. Его низкий мощный голос рвал телефонную трубку и — душу. И я решил, что наша совместная работа кончилась».

Но через два часа Игорь позвонил сам, «чтобы достойно распрощаться»:

«Но когда Володя взял трубку, он ничего не дал мне сказать. Он опять выругался, потом опять, а потом добавил совершенно спокойно:

— Будем работать по-другому. Сядешь у меня и будешь писать. Вместе будем. Сегодня. У тебя машинка есть? Ты печатаешь? Вот и хорошо. Жду вечером.

Вечером все стало на свои места. Он сказал, что в сценарии много ерунды, но времени нет: надо отдавать, чтобы читало начальство.