Такеши Китано - Такеши Китано. Автобиография

В 1988 году, когда мне было плохо, я думал, что, если бы у меня было оружие, я бы выстрелил себе в голову. Я был готов прыгнуть под поезд или на рельсы в метро. Я начал думать о смерти ещё в начальной школе, потому что близкие люди вокруг меня умирали. В шестом классе один из моих приятелей попал под грузовик у меня на глазах, когда мы с ним играли в бейсбол. Позже, в старших классах, другой приятель умер от лейкемии. Мне было мучительно думать, что смерть может так жестоко оборвать существование живого создания. И этот страх смерти я носил в себе, пока не стал актёром мандзай. Позже, обретя известность, я уже совершенно точно не хотел умирать. Я решительно отвергал мысль о том, что однажды могу исчезнуть. Думать, что личность может умереть, была для меня невыносима. Что за бред! Но таковы были мои взгляды. Сейчас я знаком со смертью ближе, и она уже не так удручает меня. Если думать об этом трезво, возможно, это позволит прожить немного дольше. Цветы сакуры восхищают наш народ не только своей красотой, но и тем, что эта красота столь быстротечна. Японцы прекрасно знают, что это восхитительное зрелище скоро исчезнет. Они никогда не забывают о том, что распустившиеся цветы завянут, облетят, станут чем-то иным. Так же, как и листья клёнов, что краснеют всё ярче, чем ближе конец осени и их жизни. Мы, японцы, грезим об эфемерном и любим рассуждать о бессмысленности всего сущего.

Как и природа, искусство учит нас, что в мире нет ничего определённого. В мастерской, где я пишу картины, рядом с письменным столом, за которым люблю читать и работать, я поставил фотографию своей матери, уже в возрасте. Я регулярно зажигаю благовония и молюсь за неё, за упокой её души. Согласно буддистской традиции, в доме должно быть место для алтаря, посвящённого умершим. На него, сбоку, мы кладём цветы, фрукты, еду, которую преподносим усопшим родителям. Мама смотрит на меня всё время. Наверное, она думает: «Ну и сыночка я произвела на свет!»

Порой мне кажется, что я родился после войны в рабочем квартале Токио по чистой случайности, в то время как мне надо было жить в эпоху Эдо, в XVII веке. Я бы, наверное, строил деревянные дома. Я до сих пор не понимаю, зачем я работаю на телевидении и снимаю кино. Я делаю всякие забавные штуки, актёрствую, но при этом даже не уверен, что я настоящий артист. Я совершенно не такой, каким должен быть актёр, а уж тем более кинематографист. Если бы моя жизнь спокойно шла своим чередом, я бы стал инженером-механиком. Или, если бы я оказался не нужен «Хонде», морским биологом и исследователем. Но судьба распорядилась иначе. Я не продолжил обучение в Университете Мэйдзи. Да и моя беспокойная, мятежная натура этому не способствовала.

И вот в итоге я здесь и сейчас, в начале XXI века, — развлекаюсь, снимаю фильмы, веду передачи на телевидении. Наверное, такова моя судьба, моя карма. Когда я болтался по улочкам Асакусы, я бы ни за что не поверил, что такое возможно.

Мне кажется, что в глубине души я немного эгоцентричен. Я интересуюсь прежде всего собой. Мне любопытно, что дальше будет с Такеши, что ещё он может натворить. Я вижу, что барахтаюсь изо всех сил, как лосось-самец в реке по весне. Я столько лет работаю на телевидении, чего только не повидал. Но далеко не всё... Если я смогу и дальше этим заниматься, ещё долго, то я буду самым счастливым из людей.

Некоторые, наверное, считают, что я сейчас на вершине. А мне кажется, что меня преследуют провал за провалом в кино и что я совершаю преступление всякий раз, когда компрометирую себя в телеиграх. Но юмор, пусть даже трэшевый, — это единственный доступный мне способ оставаться свободным в моей стране.

Когда я размышляю об аварии, о том, как пришёл в себя в больнице и обо всех годах, которые последовали за этим, то я всякий раз спрашиваю себя, почему я выжил. Ведь было бы лучше, чтобы я умер. Возможно, Бог не захотел принять меня или решил наказать, потому что я жил неправильно и не заслужил права попасть на тот свет. Так что я должен жить дальше и стараться не сбиться с пути. Конечно, мне до сих пор кажется, что я вижу ту длинную цепь снов, которые мне грезились на больничной койке после аварии. И от этого есть ощущение, будто всё, что есть вокруг, — только сон. Может быть, в итоге я проснусь?

Я не знаю, ад или рай — этот странный мир, в котором мы все живём. Начиная с того момента, как я открываю глаза утром, у меня нет ни одной свободной минуты. С самого рассвета я становлюсь жертвой множества обязательств — так, может, я уже в аду?

Подводя итог, полагаю, что я — человек довольно странный. Некоторые мои соотечественники считают меня инопланетянином. Другие утверждают, что я думаю наоборот. Конечно же это правда. Но, откровенно говоря, прежде всего я — просто японец, как и все остальные.

КОНЕЦ

Аидору. Буквально означает «идол», «кумир». Телевизионная знаменитость, нечто среднее между юной моделью и известным певцом, поющим под фонограмму.

Аниме. Японская мультипликация. Во многом благодаря работам студии «Гибли» и таким «мастерам», как Хаяо Миядзаки, Хироюки Китакубо, Мамору Осии, Ёсиаки Кавадзири, Сатоси Кон японская анимация достигла удивительных высот. Каждый год выручка от мультипликации составляет от 30 до 40 % общего дохода кинематографа в Японии и почти половину всех сборов от проката и продажи дисков за границей.

Арубаито. Происходит от немецкого слова «arbeit» (работа) и означает «подработку». Многие миллионы японцев совмещают несколько арубаито и гордятся статусом фурита (фрилансера).

«Асахи». Вторая по величине японская газета либерального и левоцентристского толка. Издаётся с 1879 года в Осаке, с 1888-го — в Токио. По сведениям Всемирной газетной ассоциации (WAN), её тираж составляет 11,9 миллиона экземпляров. Ежедневная газета возглавляет целую информационную империю, в которую, к примеру, входит старейший еженедельный журнал «Сюкан Асахи» (издаётся с 1922 года). «Асахи» тесно связана с информационными агентствами АР (Ассошиэйтед Пресс), Рейтер, ТАСС,

AFP(агентство Франс Пресс) и газетами «Таймс» и «Нью-Йорк таймс».

Асакуса. Квартал расположен на востоке района Тайто, на левом берегу реки Сумида. Асакуса образовалась в эпоху Эдо (1600—1868) вокруг храма Сенсодзи, близ древнего квартала Ёсивара, как место для торговли и развлечений.

Бунраку. Профессиональный кукольный театр. Как и кабуки, бунраку как вид театрального искусства возник в эпоху Эдо (1600—1868), предположительно в 1872 году, в театре в Осаке, названном в честь Уэмура Бунракукэн. В спектаклях чувства передаются не только с помощью жестов и мимики марионеток, но и благодаря декламации и музыке, исполняемой на сямисене.