Жорес Медведев - Никита Хрущев

Вместе со своей армией Хрущев прошел от Подмосковья до Кубани. Деникин был разбит, и IX армию переименовали в Кубанскую Красную Армию. Хрущев стал в ней инструктором армейского политотдела. Именно Кубанская Армия прорвала фронт белых армий и одной из первых вышла к Новороссийску. Вскоре в районе Туапсе и Сочи она приняла капитуляцию деникинской Кубанской Армии. Позднее Хрущев нередко вспоминал эти события. «Мне вспоминаются, – говорил он однажды, – некоторые эпизоды времен Гражданской войны, мои встречи и беседы с представителями интеллигенции бывшей царской России. Когда мы разбили белогвардейцев и сбросили их в Черное море, я тогда был в рядах Красной Армии. Наша часть стояла на Кубани; жил я в доме, принадлежавшем одной интеллигентной семье. Хозяйка в свое время окончила Институт благородных девиц в Петербурге. А от меня, видимо, еще углем несло, когда я жил в ее доме. Там жили и другие интеллигенты: юрист, инженер, преподаватель, музыкант. Мы, красноармейцы, с ними общались… Представители старой интеллигенции все больше убеждались, что коммунисты – честные люди, не имеющие личной корысти, что они заботятся об общем благе. Мы были тогда еще неотесанными, необразованными рабочими, но мы хотели получить образование, хотели научиться управлять государством, хотели построить новое общество и отдавали все силы, чтобы добиться этого» [56] .

Для военного комиссара Хрущева Гражданская война закончилась на Кубани. По путевке партии он возвращается в освобожденный, но разрушенный Донбасс. Еще раньше он узнал, что его жена Ефросинья умерла в тяжелом 1919 году от сыпного тифа.

Низовой партийный работник

Результатом Гражданской войны была невиданная и повсеместная разруха. Из-за отсутствия угля стояли фабрики и заводы, не ходили поезда, нечем было обогревать зимой дома и учреждения. Вопрос о восстановлении Донбасса, главной топливной базы страны, беспокоил Советское правительство. Для его решения была создана Украинская трудовая армия, во главе которой некоторое время стоял И. Сталин. Его приказы были суровы: все мужчины от 18 до 46 лет должны работать на шахтах. Мобилизовывались все квалифицированные шахтеры до 50 лет, а технические специалисты – до 65 лет. Шахты именовались полками, а объединения нескольких шахт – дивизиями. Со страниц юзовской газеты «Диктатура труда» раздавались не только призывы, но и угрозы. В июне 1920 г. газета писала: «Наша очередная задача – неуклонное проведение трудовой повинности… Поголовная мобилизация всех нетрудовых элементов… В трудовой республике нет места паразитам и бездельникам. Их или расстреливают, или перемалывают на великих жерновах труда» [57] .

В Донбасс прибывали тысячи добровольцев и мобилизованных из всех губерний, сюда шли вагоны с продовольствием и одеждой. Из Донбасса по разным направлениям шли первые десятки тысяч пудов угля. Летом 1920 года в Донбассе были образованы кустовые управления. Во главе управления стоял председатель и два заместителя – по технике и политической работе. Политическим руководителем Рутченковского куста с 16 шахтами был назначен Н. С. Хрущев.

Переход к новой экономической политике улучшил положение в стране, но не в Донбассе. Трудовые армии прекратили существование. Засуха 1921 года привела к бегству в другие районы тысяч рабочих, спасавшихся от голода. Добыча угля резко упала. Все же основные трудности были преодолены к концу 1921 года. Восстанавливались шахты, заводы. В начале 1922 года Донбасс получил 2 млн пудов зерна, в том числе импортного. На шахтах вводилась натуральная сдельщина – даешь больше угля, получаешь больше хлеба. За границей были куплены десятки врубовых машин. Рутченковское управление, считавшееся одним из лучших, открыло первую школу горнопромышленного ученичества.

Хрущев был полон энергии. Он не только выступал на митингах, но часто сам рубил уголь или помогал ремонтировать оборудование. Позднее он вспоминал: «До Гражданской войны я работал слесарем на руднике. Когда вернулся домой, меня назначили заместителем управляющего Рутченковского рудника. Мы начали восстанавливать коксохимический завод. Чертежей не было. Бельгийцы, которым принадлежал завод, уехали и все чертежи взяли с собой. Мы тогда разыскивали старых рабочих, советовались с ними, разбирали старые батареи коксовых печей, делали чертежи, чтобы узнать, что такое коксохимическое производство и как пустить его в ход.

А многие из тех инженеров, которые остались… были против нас. И в этих трудных условиях мы восстановили промышленность Донбасса» [58] .

С конца 1921 года в Донбассе начал работать Донтехникум. Его первыми студентами стали рабочие, нередко с 10-летним стажем работы на шахтах. При техникуме был открыт и рабфак (рабочий факультет). Он должен был давать курсантам общее образование, чтобы подготовить их к обучению по специальным дисциплинам. На рабфак при Донтехникуме поступил и Н. Хрущев. Одновременно его назначили политруком Донтехникума и избрали секретарем партийной ячейки. Постепенно техникум увеличивался, получал новые помещения. При участии Хрущева было решено построить при нем не обычные мастерские, а настоящий завод. Стройку вели студенты, нередко разыскивая старые станки на свалках и тщательно восстанавливая их.

Жизнь налаживалась. В 1923 году Донбасс уже давал половину довоенной добычи угля. Налаживалась и семейная жизнь Хрущева. В Донтехникуме он познакомился с Ниной Петровной Кухарчук, молодой преподавательницей политической экономии в окружной партийной школе, которая часто читала лекции и на рабфаке. В 1924 году она стала женой Н. С. Хрущева. У молодых супругов родилась дочь Рада. Много позже родился сын Сергей и дочь Елена {5} .

В конце 1924 года Донтехникум выпустил первых горных инженеров. Но Хрущев так его и не закончил. В стране происходило территориальное размежевание и создавались новые административные единицы – районы. В числе других в Донбассе был организован Петрово-Марьинский район, в который, кроме сел Марьинского района вошли шахты Петровского рудника. Вторым секретарем райкома партии был избран Н. С. Хрущев.

Начиналась индустриализация. На шахты поступала новая техника, сюда приходили работать крестьяне ближайших губерний. Недостатка в рабочих не было, но трудности возникали с жильем и обучением молодых шахтеров. Они жили в бараках с многоярусными нарами. Как вспоминал позднее Хрущев, в бараках царили теснота и бескультурье. Недавние крестьяне не умели пользоваться даже городскими туалетами. Шахтерам негде было умыться, не было постельного белья, частыми были пьянство и картежная игра. Неудивительно, что борьба за «культурные бараки» отнимала много времени у райкома.