Жорес Медведев - Никита Хрущев

Постановление пленума и краткая информация о его работе были опубликованы лишь 4 июля 1957 года. В решениях пленума говорилось об «антипартийной группе Молотова, Кагановича и Маленкова» и умалчивалось об участии в группе Ворошилова, Булганина и других. И Ворошилов, и Булганин сохранили свои посты. Из состава Президиума и из ЦК КПСС были выведены Молотов, Маленков, Каганович и «примкнувший к ним Шепилов». Сабуров потерял пост члена Президиума ЦК, а Первухин стал лишь кандидатом в члены Президиума ЦК. Июньский пленум увеличил численность Президиума ЦК до 15 членов, в состав которого вошли недавние кандидаты – Л. И. Брежнев, Е. А. Фурцева, Ф. Р. Козлов, Н. М. Шверник. Членами Президиума стали также А. Б. Аристов, Н. Н. Беляев и старейший деятель КПСС и компартии Финляндии О. В. Куусинен. Среди 9 кандидатов в члены Президиума появились имена А. Н. Косыгина, А. П. Кириленко и К. Т. Мазурова. Молотов, Каганович и Маленков потеряли посты заместителей Председателя Совета министров СССР.

На второй день после пленума Каганович позвонил Хрущеву, и между ними, по свидетельству последнего, произошел такой разговор: «Товарищ Хрущев! Я тебя знаю много лет. Прощу не допустить, чтобы со мной поступили так, как расправлялись с людьми при Сталине…

– Товарищ Каганович! Твои слова еще раз подтверждают, какими методами вы собирались действовать для достижения своих гнусных целей. Вы хотели вернуть страну к порядкам, которые существовали при культе личности, вы хотели учинять расправу над людьми. Вы и других мерите на свою мерку. Но вы ошибаетесь. Мы твердо соблюдаем и будем придерживаться ленинских принципов. Вы получите работу, сможете спокойно жить и работать, если будете честно трудиться, как трудятся все советские люди» [107] .

Н. С. Хрущев сдержал свое слово. Никто из его противников не был тогда исключен из партии, но все они получили назначения вне Москвы. Молотова направили послом СССР в Монголию. Каганович стал директором Уральского комбината «Союзасбест» в городе Асбест, Маленков – директором Усть-Каменогорской ГЭС и затем Экибастузской ГРЭС на Иртыше. Шепилов получил профессорскую должность в Средней Азии. В июле 1957 года Первухин и Сабуров потеряли посты заместителей Председателя Совета министров СССР. Заместителем Председателя Совета министров стал Д. Ф. Устинов.

Вскоре после окончания пленума Хрущев во главе большой делегации прибыл в Ленинград. Формально речь шла о вручении наград ленинградцам в связи с 250-летием города. Фактически же состоялось повторение юбилейных торжеств. В Ленинграде на Дворцовой площади прошла большая демонстрация трудящихся. На трибуне стояли Хрущев, Козлов, Ворошилов, Микоян, Брежнев, Куусинен, Фурцева, Шверник и Аристов.

Еще через несколько дней Хрущев и Булганин выехали в Чехословакию, где провели около двух недель. Хрущев без больших стеснений говорил югославскому послу Велко Мичуновичу о том, что он не имеет большого желания путешествовать в обществе Булганина, но что это пока еще необходимо по государственным соображениям. Естественно, что посол Югославии в своем подробном письме к И. Б. Тито о событиях в Москве сообщал, что позиции Булганина явно пошатнулись и смещение последнего с поста премьер-министра это лишь вопрос времени [108] .

В конце июля и в начале августа 1957 года в Москве прошел VI Международный фестиваль молодежи и студентов – красочный праздник, запомнившийся москвичам. Впервые за всю историю СССР в столицу приехало так много гостей из других стран мира.

В сентябре 1957 года Хрущев отдыхал в Крыму неподалеку от Ялты. Это был его первый большой отпуск за многие годы. Ни в конце 30-х, ни в первой половине 40-х годов об отдыхе не могло быть и речи. При Сталине Хрущев смог провести отпуск на море только один раз – в 1947 году. В 1953–1956 годах у него было слишком много забот, чтобы он мог позволить себе продолжительный отдых. Теперь он провел в Крыму почти целый месяц и вернулся в Москву лишь 2 октября.

Изменения в военном руководстве и руководстве КГБ

Еще летом 1957 года Г. К. Жуков получил приглашение от И. Б. Тито посетить Югославию. Он выехал в Югославию в конце сентября, и вскоре ему сообщили, что Советское правительство считает необходимым его визит в Албанию. Во время пребывания Жукова в Албании был неожиданно принят не сразу опубликованный, но немедленно вошедший в силу Указ Президиума Верховного Совета СССР об освобождении маршала Жукова от обязанностей министра обороны СССР и назначении на этот пост маршала Р. Я. Малиновского. Хрущев хорошо знал Малиновского. Во время войны судьба не раз сводила их и при отступлении Красной Армии из Украины в 1941 году, и при оборонительных боях 1942 года, когда Малиновский командовал Южным фронтом, и при освобождении Украины в 1943–1944 годах, когда Малиновский командовал Юго-Западным, а затем 3-м и 2-м Украинскими фронтами. В 1957 году Малиновский занимал пост первого заместителя министра обороны СССР и командующего Сухопутными войсками. Поэтому он без труда взял под свой контроль работу Министерства обороны и деятельность всей системы Вооруженных Сил СССР.

Жуков, отозванный из Албании, прилетел в Москву и сразу же попал в Кремль на поспешно созванный пленум ЦК КПСС. Формально на повестке дня стоял вопрос об улучшении партийно-политической работы в армии и на флоте, текущее состояние которой пленум признал неудовлетворительным, а ответственность за это была возложена на Жукова. Его обвинили, в частности, в пренебрежительном отношении к партийно-политическим работникам в армии и в насаждении в военных кругах культа своей личности. На пленуме выступили многие известные генералы, адмиралы и маршалы. Отмечая большие заслуги Жукова, ораторы в то же время критиковали его за чрезмерную грубость, тщеславие, пренебрежение коллегиальными методами работы и раздувание своих заслуг. Пленум принял решение вывести его из состава Президиума ЦК и из ЦК КПСС и «подыскать ему другую работу». Но Жуков не стал выполнять никакой новой работы и вскоре вышел в отставку в возрасте 61 года.

Смещение Жукова, лишь несколько месяцев тому назад ставшего членом Президиума ЦК КПСС, было на первый взгляд неожиданным решением. У Жукова и Хрущева до сих пор не было конфликтов. Поддержка маршала помогла Хрущеву ликвидировать группу Берии и одержать победу над группой Молотова – Маленкова. Г. Жуков был честолюбив, но это обычное и даже «профессиональное» качество большинства военачальников. Жуков не имел ясно выраженных политических претензий, и он ничем не походил на «советского Наполеона». Не было никаких оснований предполагать, что Жуков способен на попытку военного переворота. Верно, однако, и то, что при такой самостоятельной и властной фигуре, как Жуков, контроль ЦК КПСС и личный контроль Хрущева над армией оказался ослабленным. Жуков не любил вмешательства политиков в решение чисто военных вопросов и стремился быть полным хозяином в армии. Уже летом 1957 года он провел ряд преобразований, не согласованных заранее с ЦК КПСС. Так, например, Жуков обязал политработников в частях изучать военное дело на профессиональном уровне. Он ссылался при этом на то обстоятельство, что в боевой обстановке полит работникам приходилось нередко принимать на себя функции строевых командиров. Это распоряжение, однако, вызвало недовольство и возражения у многих рядовых и ответственных политработников. Мало считался Жуков и с рекомендациями Главного политического управления Советской армии (ГлавПУ), которое имело статус отдела ЦК КПСС, т. е. подчинялось непосредственно Секретариату ЦК КПСС, а не министру обороны СССР. Жуков, который не раз вступал в годы войны в споры со Сталиным при решении оперативно-стратегических вопросов, не был склонен безоговорочно соглашаться и с Хрущевым, когда речь шла о проблемах армии и обороны. Он был популярен среди солдат и офицеров, а также среди ветеранов войны и в широких кругах советского общества. Но среди высшего командования, среди маршалов и генералов у Жукова имелось немало недоброжелателей, и причины этих зачастую личных конфликтов относились еще ко временам войны, когда Жуков был заместителем Верховного Главнокомандующего. С некоторых пор Хрущев стал внимательно и даже благожелательно выслушивать различные жалобы на Жукова и наконец принял решение о его смещении, посчитав возросшее после июньского пленума влияние маршала потенциально опасным для своей личной власти. Ф. Бурлацкий не без основания считает, что именно решительное и независимое поведение Жукова в критические дни июня 1957 года напугало не только членов «антипартийной» группы, но и самого Хрущева. В числе противников Хрущева оказались тогда не только Председатель Совета министров СССР Булганин, но и Председатель Президиума Верховного Совета СССР Ворошилов. По распоряжению Ворошилова почти сразу же после начала заседания Президиума ЦК КПСС были приведены в боевую готовность расположенные в Москве еще с 1953 года Таманская и Кантемировская танковые дивизии. Однако, будучи министром обороны СССР, Жуков не только словами, но и делами поддержал Хрущева. Он прямо заявил большинству членов Президиума, считавшему уже вопрос о смещении Хрущева решенным, что «армия против этого решения, и ни один танк не сдвинется с места без моего приказа» [109] .