Сергей Нечаев - Талейран

Пожалуй, главная проблема Катрин Ноэль Гран заключалась в том, что она для всех навсегда осталась дочерью нищего офицера и женой мелкого колониального чиновника, не получившей ни образования, ни воспитания. К тому же она не имела аристократических связей, а посему была «глубоко чуждой тому кругу людей, среди которых Талейран чувствовал себя как рыба в воде. Впрочем, времена менялись, и выходцев из “плебса” насчитывалось немало в окружении Бонапарта. Но даже среди этих людей, близких по происхождению и воспитанию, она с трудом находила свое место» [228] 207 Там же. С. 149–150. .

Для Талейрана все это тоже представляло немалую проблему, ведь он был официальным лицом, а жены иностранных дипломатов сразу же стали избегать встреч с мадам Гран. Слухи об этом дошли до Наполеона, и он, не желая компрометировать себя перед европейскими правительствами, с которыми он пытался наладить добрые отношения, потребовал, чтобы Талейран «изгнал мадам Гран из своего дома» [229] 208 Lacombe. De la vie privee de Talleyrand. P. 139. .

Но Катрин приняла ответные меры, обратившись к Жозефине, с которой имела дружественные отношения. В самом деле, кто лучше недавней вдовы де Богарне, оставшейся после казни мужа с двумя детьми на руках, мог понять ее? И нынешняя жена Наполеона помогла подруге. Она переговорила с мужем, и тот уступил, заявив «прекрасной индуске»:

— Пусть Талейран женится на вас, и все будет улажено. Вам необходимо носить его имя.

Кто знает, чем он в тот момент руководствовался. Возможно, настаивая на такой женитьбе своего министра, он испытал злорадное удовлетворение? А может быть, он таким образом хотел окончательно рассорить Талейрана с его окружением?

Как ни странно, тот не стал сопротивляться, и пусть после этого кто угодно говорит о том, что Талейран был лишен души и не умел испытывать человеческие чувства…

И вот еще что: в августе 1803 года, когда он с Катрин отдыхал на курорте в Бурбон-Ларшамбо, вместе с ними уже была маленькая девочка по имени Шарлотта.

По одним данным, она родилась в Лондоне 4 октября 1799 года, и звали ее Элиза Алике Сара. Ее знали многие известные люди, в частности, герцог де Лаваль, граф де Шуазель-Гуффье и др. В августе 1814 года они засвидетельствовали, что она и Шарлотта — это одно и то же лицо.

Но, скорее всего, она появилась на свет в Париже примерно в августе 1798 года.

Официально она именовалась Шарлоттой де Талейран. Во всяком случае, она так подписывалась. Чешский композитор Ян Дуссек посвятил ей одно из своих произведений, которое так и было названо. Близкие к Талейрану люди слышали, как он брал ее за руку на террасе своего замка и говорил: «Шарлотта, все это для тебя» [230] 209 Beau. Talleyrand. Chronique indiscrete de la vie d’un prince. P. 37. .

Отцовство явно принадлежало Талейрану, и оно стало одной из важных причин его женитьбы на Катрин. Но одного этого было мало. Бывший епископ Отенский «когда-то дал обет безбрачия и не был от него освобожден» [231] 210 Dyssord. Les belles amies de Talleyrand. P. 194. .

Это была проблема, и решить ее оказалось не так-то просто. В это время как раз велись переговоры с Ватиканом о Конкордате, то есть о восстановлении во Франции прав католической церкви. И переговоры эти вел Талейран. А папа Пий VII был страшно ортодоксален. Конкордат подписали 15 июля 1801 года, а 26 февраля 1802 года папа получил написанное на латыни прошение Талейрана, поддержанное Наполеоном. Но Пий VII был неумолим, и в ответном послании он выдвинул столько неприемлемых для бывшего епископа условий, что кардинал Джованни Батиста Капрара, легат папы во Франции, даже не решился передать его Талейрану.

По-видимому, Пий VII и его советники «до конца не понимали, с какими сильными, изобретательными и напористыми противниками им пришлось столкнуться» [232] 211 Борисов. Шарль-Морис Талейран. С. 151–152. .

27 мая 1802 года в Ватикан было доставлено официальное письмо французского правительства, в котором содержалась просьба на переход министра иностранных дел Франции из духовного состояния в светское. А тем временем Конкордат начал действовать: церкви во Франции открылись, богослужения совершались и т. д. Но ответа из Ватикана не последовало, а это значило, что не было и формального согласия на брак. Якобы в истории католической церкви не имелось подобных прецедентов…

Зато последовали жесткие ответные меры: 19 августа 1802 года на заседании Государственного совета Жозеф Мари Порталис, занимавшийся вопросами религии, заявил, что теперь любые документы, исходящие из Ватикана, не могут быть получены и оглашены без разрешения французского правительства. На следующий день это решение было утверждено.

Кардинал Капрара тут же написал слезное письмо Пию VII, в котором он умолял папу быть чуть погибче…

Шарля Мориса — Аршамбо и Бозон — подписали брачный контракт Талейранов. Произошло это на вилле Талейрана в Нёйи.

На следующий день, 10 сентября, в мэрии 10-го округа Парижа на улице Верней имело место гражданское бракосочетание, а 11 сентября в церкви Эпинесюр-Сен, в окрестностях столицы, приходской священник обвенчал «молодоженов».

Пий VII, узнав об этом, был взбешен, но ничего уже не смог изменить.

И все же заключенный официальный брак не принес Талейрану тех результатов, на которые он рассчитывал: его жена по-прежнему являлась мишенью для насмешек и сплетен.

И Наполеон продолжил относиться к ней весьма холодно. Говорят, что уже при первом появлении супруги Талейрана в Тюильри он обронил следующую фразу:

— Я надеюсь, что примерное поведение гражданки Талейран заставит забыть легкомыслие мадам Гран.

На это якобы последовал такой ответ «прекрасной индуски»:

— Я не могла бы сделать лучше, чем последовать в этом отношении примеру гражданки Бонапарт.

Было это или нет, сказать трудно. «Но бесспорно одно — доступ Катрин в Тюильрийский дворец вскоре после замужества был закрыт» [233] 212 Там же. С. 154. .

Новоявленная мадам де Талейран тяжело переживала сложившуюся ситуацию. Однако теперь в их с Талейраном особняке жизнь закипела с новой силой: приемы следовали за приемами, в салоне толпились дипломаты, банкиры и вернувшиеся во Францию «бывшие» — так называемые «обломки старого режима». Но, увы, Катрин так и не стала царицей в этой среде, которая так и не начала считать ее своей.

Считается, что Талейрану принадлежат следующие слова: «Остроумная женщина часто компрометирует своего мужа, а вот глупая компрометирует лишь саму себя; в этом отношении я не мог надеяться найти жену, более одаренную» [234] 213 Pichot. Souvenirs intimes sur Napoleon. P. 28. .

Если он это и говорил, то, наверное, для того, чтобы как-то оправдать свой выбор…