Юрий Пантелеев - Полвека на флоте (со страницами)

Штаб флотилии передислоцировался в Новую Ладогу, откуда было легче организовать управление. Новый командующий флотилией капитан 1 ранга Виктор Сергеевич Чероков, человек больших знаний и высокой морской культуры — мой давний знакомый: он командовал бригадой торпедных катеров на Ханко, а затем Отрядом кораблей реки Нева, поддерживавшим огнем наш фронт в районе Шлиссельбурга. Вместе с начальником штаба капитаном 1 ранга С. В. Кудрявцевым, комиссаром флоти-

[192]

лии бригадным комиссаром Ф. Т. Кадушкиным, начальником политотдела полковым комиссаром Б. Т. Калачевым новый командующий горячо взялся за дело. В конце октября — начале ноября флотилия выполнила очень важную задачу. Она перевезла с западного берега в Новую Ладогу 44-ю и 191-ю стрелковые дивизии и 6-ю морскую стрелковую бригаду пополнение для 54-й армии, приостановившей дальнейшее продвижение гитлеровцев на волховском направлении. Стояли уже морозы, ледовый припай не давал подходить к берегу. И все же флотилия перебросила через озеро 20 334 бойца, 123 орудия, десятки танков. Корабли ходили до самого ледостава. Некоторые из них так и не смогли добраться до мест стоянок и вынуждены были зимовать во льдах, в нескольких километрах от Новой Ладоги.

Припоминаю еще несколько эпизодов, связанных с Ладогой. В конце сентября в самый разгар боев под Ленинградом ко мне на КП флота прибыл начальник связи полковник М. А. Зернов. Он был обеспокоен. В торговом порту, чуть ли не на самой линии фронта, лежат сорок два барабана дорогого импортного кабеля. Москва опасается, как бы кабель не попал в руки немцев, и приказывает потопить его в самом глубоком месте Невы…

Я был занят другими делами и докладу Зернова не придал особого значения. Не такое тогда гибло, а тут, подумаешь, какой-то кабель…

— Этот вопрос вы сами можете решить, — сказал я. — Отдайте необходимые распоряжения.

Так начальник связи морской обороны Ленинграда и озерного района инженер-капитан 2 ранга Р. Б. Шварцберг получил приказ потопить кабель. Дня через два он заявился ко мне и доложил:

— Считаю нецелесообразным топить триста тонн драгоценного кабеля.

— А что с ним делать? — возразил я. — Он погибнет под бомбежками и снарядами. Пусть до лучших времен полежит на дне реки.

— Уж если решено его потопить, так это надо сделать на Ладоге и с пользой: ведь этого кабеля хватит от одного берега до другого…

Я задумался. Мы так мучились со связью. С Большой

[193]

землей теперь мы переговаривались только по радио. Но это и сложно, и малонадежно. Прокладка подводного кабеля сразу и кардинально решила бы проблему.

— Вы кому-нибудь уже докладывали свое предложение?

— Был разговор с членом Военного совета фронта адмиралом Исаковым. Я просил у него большую баржу для перевозки кабеля. Отказал…

— Давайте двигать выше.

Настойчивым оказался Шварцберг. Добился своего. Получил баржу. Выделили ему в помощь водолазов, гидрографов, специалистов-кабельщиков, бойцов из войск связи и связистов НКВД. Приняли участие и работники Наркомата связи, и специалисты завода «Севкабель» Протопопов и Лебедев. Специальным решением Военного совета фронта были выделены необходимые плавсредства. К счастью, на Ладоге у нас оказался небольшой кораблик «Связист», его тоже «мобилизовали».

Огромные барабаны с кабелем ночью вкатили на баржу и доставили в Осиновец. Руководил этой работой майор П. А. Анисимов — молодой ученый, настоящий энтузиаст своего дела. Ему помогал вольнонаемный инженер М. Я. Розенблит.

По плану, разработанному Р. Б. Шварцбергом, в октябре началась прокладка кабеля. Район работ прикрывали сторожевые корабли и истребительная авиация флота. Фронт проходил в 18 километрах. Фашисты, завидя наши корабли, открывали огонь, посылали самолеты. Связистам приходилось работать под бомбами и снарядами. А надо заметить, что корабль, занятый прокладкой кабеля, совершенно лишен свободы маневра. От моряков и связистов требовалась огромная выдержка. Вопреки всем трудностям и опасностям они продолжали работу. И победили. За несколько дней кабель был проложен. Ленинград получил надежную телеграфную и телефонную связь, которая действовала безотказно все 900 блокадных дней.

Через много лет секретарь ЦК КПСС М. А. Суслов на торжественном собрании по случаю награждения Ленинградской области орденом Ленина скажет:

— Составной частью в героическую эпопею обороны Ленинграда вошла организация в невероятно сложных условиях регулярной связи Ленинграда со страной через

[194]

Ладожское озеро. В самые трудные минуты блокады ленинградцы не чувствовали себя оторванными от Родины. Опыт прокладки кабеля пригодился, когда по решению штаба фронта по дну Ладожского озера прокладывались трубопровод для питания города топливом и электрокабель для передачи энергии с Волховской ГЭС. И в этих работах приняли участие моряки, в том числе флотские гидрографы капитан-лейтенант П. Ивановский, лейтенанты А. Анищенко и А. Намгеладзе.

Самое тяжелое для нас время настало, когда корабли перестали ходить по Ладоге, а ледовой дороги еще не было. Все надежды были на «воздушный мост». Штаб ВВС флота помещался тогда в здании Адмиралтейства, где и штаб Ленинградской военно-морской базы. Мне часто доводилось бывать у командующего авиацией флота генерал-майора авиации М. И. Самохина и его начальника штаба полковника Д. И. Суркова.

От Суркова я узнал, что еще в начале октября Государственный Комитет Обороны принял решение организовать снабжение Ленинграда продовольствием и боеприпасами по воздуху. Для этого был сформирован специальный отряд транспортных самолетов Аэрофлота, куда вошли наиболее опытные летчики. Первые самолеты благополучно доставили в Ленинград продовольствие, разгрузившись, быстро приняли эвакуированных граждан и взяли курс на Большую землю. Вот тогда-то их атаковали фашистские истребители. Самолеты летчиков К. Михайлова и Л. Овсянникова были подбиты. Раненые пилоты проявили исключительное мужество, дотянули до берега и посадили машины на лед. Жизнь десятков людей была спасена. Летчики летали без прикрытия. Каждый рейс мог быть для них последним. Но они летали. С аэродрома поднимались с трудом: вместо двух тонн летчики брали три тонны груза. За сутки совершали до шести рейсов. Среди этих героев были и женщины. Командиром одного из тяжелых самолетов являлась летчица Ольга Лосикова.