Рагнар Квам - Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан

Как раз в это время вышла из печати его книга «В поисках рая». Двадцатого октября она появилась в книжных магазинах по всей стране. Кто придумал это название — неизвестно, возможно, за этим стоял знаменитый издатель, владелец «Гильдендаля» Харальд Григ. В любом случае, это был не автор. Туру Хейердалу название не понравилось {232} 232 Senor Kon-Tiki, s. 86. . Он-то, конечно, искал рай, но, увы, не нашел. Для последующих изданий книги он выбирал более подходящие, как ему казалось, названия. В 1974 году книга вышла под названием «Фату-Хива. Назад, к природе», в 1991 году Хейердал придумал поэтическое название: «Зеленой была Земля в седьмой день».

О книге писали во всех газетах, и он радовался хвалебным отзывам. В «Тиденс тейн» говорилось: «У него есть и чувство юмора, и наблюдательность, книга читается с интересом от начала до конца». В «Опланд арбейдерблад» критик утверждал, что «не помнит, когда прежде читал настолько захватывающую книгу». Ларвикская «Эстландпостен» выразила настоящую любовь к земляку, назвав «В поисках рая» «книгой-праздником». Получила книга отклик и за границей. Литературный критик шведской газеты «Сюдсвенска дагбладет» заявил, что это «один из лучших рассказов о путешествиях, который я когда-либо читал».

Заголовки вроде «Медовый месяц среди дикарей» или «Нельзя купить билет в рай» показывали, на что в первую очередь обращали внимание критики. Одновременно страшась и восторгаясь, они рассказывали читателям о темных и светлых сторонах приключений молодой супружеской пары; некоторые благодарили Хейердала за то, что он развенчал представление о тихоокеанских островах как о рае на Земле. Единственным журналистом, который взглянул на книгу в более широком контексте, был Хеннинг Синдинг-Ларсен из газеты «Афтенпостен». Его в первую очередь заинтересовали главы, рассказывающие о туземцах и их памятниках: «складывается впечатление, что Хейердал там столкнулся с новым материалом, представляющим значительную этнографическую ценность».

Однако в бочке меда обнаружилась и ложка дегтя. С книгой познакомился обозреватель «Дагбладет» Мумле Гусиное яйцо, знаменитый своими язвительными статьями. За этим псевдонимом скрывался писатель Йохан Борген. В своей заметке о книге Борген поинтересовался: «Слыхали ли вы о двух норвежцах, что отправились на тихоокеанский остров Умба-Юмба? Разве нет? <���…> Это просто удивительно, ведь газеты время от времени пишут о них. Странно, что кто-то едет на тихоокеанский остров, чтобы учиться. <���…> Но теперь мы знаем достаточно о наших друзьях, поехавших на тихоокеанский остров Умба-Юмба — и о чем они думали, отправляясь туда, и как им все это понравилось, когда они прибыли туда, и что они делали, пока были там. Но вот в один прекрасный день они возвращаются домой и начинают рассказывать всем газетам о том, как там было на Умба-Юмбе, практически нетронутом до недавнего времени острове. Затем оказывается, что с настоящим рассказом о своих приключениях на Умба-Юмбе они только еще собираются выступить, и, чтобы мы раньше времени не умерли от нетерпения, они начинают рассказывать в газетах, о чем будет это выступление, — разумеется, о положении дел на Умба-Юмбе. <���…> К этому времени нам казалось, что мы уже получили достаточно полное представление о ситуации на Умба-Юмбе, но оказывается это не так, ведь действительно полное представление получить невозможно. В конце концов нам сообщают, что наши друзья собираются издать книгу о Умба-Юмбе и своих приключениях там. <���…> И в один прекрасный день, действительно, книга выходит, и вот она лежит у нас на столе, и наши путешественники опять дают интервью всем газетам, рассказывая, о чем эта книга, и что они пережили на Умба-Юмбе. <���…>»

Те, кто знали Тура Хейердала, говорили, что у него хорошее чувство юмора. За это его ценила и Лив. Но он не умел смеяться над самим собой. У него отсутствовала самоирония. Камешек, брошенный Йоханом Боргеном, очень его обидел, и он запомнил эту обиду на всю жизнь {233} 233 Тур Хейердал-мл. в беседе с автором. .

Но Хейердалу еще предстояло испытать настоящий удар в спину, причем со стороны не кого-нибудь, а своего учителя Бьярне Крёпелиена — человеку, чья библиотека открыла для него мир Полинезии, не понравилась книга «В поисках рая».

Как только книга вышла из типографии, Крёпелиен получил экземпляр с посвящением от автора:

«Господину Бьярне Крёпелиену, в качестве скромной благодарности за помощь в планировании поездки.

Без Вашей любезной помощи мы не нашли бы эти интересные острова, и хотя мы не нашли рая, мы, в любом случае, пережили приключения, наполнившие нашу жизнь смыслом.

За последние годы многое изменилось, но не прекрасная природа и менее всего — вождь Терииероо.

С наилучшими пожеланиями от автора» {234} 234 Библиотека Крёпелиена, Музей «Кон-Тики». .

Прочитав книгу, Крёпелиен написал Туру Хейердалу письмо, которое, к сожалению, не сохранилось. Зато в бумагах, оставшихся после смерти Крёпелиена, которая последовала в 1966 году {235} 235 I skyggen av Kon-Tiki, s. 62. , сохранилось ответное письмо Тура. Хейердал начал так:

«Спасибо Вам за письмо. Вы высказали свое мнение по поводу книги, которую я Вам послал, как только она вышла, и, хотя прочитать такое я не ожидал, должен сказать, что ценю то, что Вы честно высказали свое мнение. А с тем, что книга пришлась Вам не по вкусу, мне придется смириться».

Особое неприятие Крёпелиена вызвало то, как Хейердал описал поведение Терииероо за столом. Он считал, что Хейердал вернулся домой с искаженным представлением о полинезийском обществе. Крёпелиену было грустно видеть, как полинезийская культура гибнет под давлением европейской цивилизации, но в то же время он считал, что было бы неправильно пытаться отгородиться от этой цивилизации — да это и невозможно сделать. Полинезийцы, так же как и европейцы, интересовались продуктами технических достижений человечества — к примеру, автомобилями и кровельным железом. Чем критиковать влияние европейцев, считал Крёпелиен, лучше бы поспособствовать тому, чтобы оно было наиболее безболезненно.

Мы не знаем, что именно написал Крёпелиен в письме Хейердалу. Но у него остался племянник Йохан Фредрик Крёпелиен, поддерживавший с дядей очень близкие отношения. Он рассказал, что Крёпелиен придавал серьезное значение роли миссионеров. Не потому, что он сам был христианином, а потому, что считал миссионеров своего рода буфером между туземцами и западным влиянием. При этом, по мнению Крёпелиена, если бы полинезийцы попытались вернуться назад к своей культуре, как того хотел Хейердал, ничего хорошего из этого не получилось бы {236} 236 Йохан Фредрик Крёпелиен, в беседе с автором. .