Рагнар Квам - Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан

Тур прибыл в «Малую Норвегию» в составе группы из 10 человек. Их направили в авиацию, и поэтому они должны были носить голубую форму. Один из них, художник Бьорн Стенерсен, являл собой типичный пример того, как пополнялся личный состав «Малой Норвегии». Он сражался с немецкими захватчиками, а когда страна была окончательно оккупирована, добрался до Канады через Северное море, Англию и Аргентину. Но в глазах офицеров он стал также примером того, как не должен себя вести солдат. Рядом с бойцом в этом человеке уживался представитель богемы, который любил провоцировать своих командиров, приверженных воинской дисциплине. Легкий характер Стенерсена нашел отклик у чувствующего себя не в своей тарелке курсанта радиошколы из Ларвика. Тур восхищался остроумием Стенерсена, и они стали друзьями.

Как-то во время утреннего построения Стенерсен получил нагоняй от сержанта за то, что, стоя по команде «смирно», не развел, как положено, ступни под углом 60 градусов. Туру не оставалось ничего другого, как посмеяться про себя, когда Стенерсен ответил, что ничего подобного — он развел ноги под правильным углом, но, к сожалению, это трудно заметить, потому что сапоги ему велики. Сержант отправил его на гауптвахту {337} 337 I Adams fotspor, s. 118. .

Но когда Стенерсен однажды утром явился на занятия по радиоделу с красным полотенцем на шее вместо галстука, у командира закончилось терпение. Возмутителя спокойствия выгнали из школы, и Тур, к своему большому огорчению, потерял друга.

Тура восхищала в Бьорне Стенерсене прежде всего его внутренняя свобода. Противопоставляя себя офицерам и уставу, художник делал, в принципе, то, на что Тур, по собственному разумению, тоже был способен при определенных условиях — если бы его вывели из себя условности, часто рука об руку идущие с требованием беспрекословного подчинения. Впрочем, Тур, решению которого стать солдатом предшествовали долгие размышления, считал, что раз уж он связался с армией, то должен выдерживать все тяготы военного быта.

Группа из десяти человек, или группа «Р», как ее называли в лагере, сократилась до восьми, когда Стенерсена выгнали, а еще один курсант отказался продолжать обучение. Тура Хейердала выбрали старостой. Буква «Р» не означала чего-либо особого — по крайней мере, члены группы не знали, что она означает, и подозревали, что это может быть указанием на их причастность к разведке [23] По-норвежски группа называлась I-gruppen, возможно по первой букве английского слова intelligence (разведка). . Из-за режима секретности, вызванного военным положением, они понятия не имели, какие задачи будут на них возложены. Единственное, чем они довольствовались, — это слухи, что их, возможно, отправят в Норвегию, когда война вступит в свою завершающую фазу.

Туру не разрешили поселить жену и детей в непосредственной близости от «Малой Норвегии», поэтому он нашел жилье в Торонто. Бесполезное путешествие в Люненбург в немалой степени поспособствовало тому, что деньги, вырученные от продажи коллекции с Маркизских островов, почти закончились. Солдатского жалования Тура ни на что не хватало, а назначение пособия на содержание семьи из-за бюрократических проволочек задерживалось, и для Лив снова начались трудные дни, очень похожие на те, когда они жили на угольном складе в Ванкувере.

Тур ел досыта в лагерной столовой. Но поскольку его близкие доступа к ней не имели, он, чтобы обеспечить Лив и детей едой, не нашел другого выхода, кроме воровства продуктов. Он прятал сыр, сосиски и хлеб под рубашкой и выносил их из лагеря. Это, конечно, запрещалось, но когда Тур с украденными продуктами проходил мимо караульных, он мучился не от стыда, а от обиды {338} 338 Ibid., s. 143. .

Предполагалось, что после окончания курса радиодела члены группы «Р» получат звание сержанта и соответствующее жалование. Но этого не произошло. Когда Хейердал и его товарищи сдали экзамены, причем многие с очень хорошими результатами, выяснилось, что формально они приписаны к сухопутным войскам, а не к авиации, и командование ВВС не может присвоить звания солдатам, находящимся в чужом подчинении. Поэтому члены группы продвижения по службе не получили и, что для Хейердала имело куда больше значение, по-прежнему должны были довольствоваться скудным солдатским жалованием.

Высшее начальство, которому подчинялась группа «Р», находилось в Лондоне, и вскоре оттуда пришел приказ, что их обучение радиоделу следует продолжить на более высоком уровне с углубленной специализацией.

Новый курс обучения предполагал особую секретность, и с наступлением 1943 года группе «Р» пришлось переехать в окруженное лесами незаметное местечко, получившее название «Малый Скаугум», у озера Оксбоу, в 270 километрах к северу от Торонто. Здесь стояло всего несколько бревенчатых домиков, меньше всего похожих на военные объекты, в них время от времени отдыхали летчики из «Малой Норвегии». Обстановка в «Малом Скаугуме» была не такой строгой, как в большом лагере, и спустя некоторое время к Туру смогли приехать жена и дети. Они поселились в небольшом домике на берегу озера. Тур в зависимости от ситуации жил то с ними, то вместе с товарищами по группе.

Это время оказалось весьма приятным для Хейердалов. Снова Лив попала в среду, где ей нравилось больше всего, — дикая природа была в непосредственной близости от их жилья. До этого восемь месяцев она прожила с детьми в Торонто. «Но этот большой и шумный город ничего не значил для нас. Мы ходили в большой зоопарк каждое воскресенье и смотрели на диких зверей за решеткой, чувствуя себя почти такими же узниками, как и они. Нам хотелось вернуться к свободной жизни в лесу и в поле» {339} 339 Reisen fra Norge, s. 66. .

Когда Лив с детьми приехала в «Малый Скаугум», здесь еще лежал снег. Мальчики обнаружили следы белки, зайца и лисицы. В первый же вечер в своем домике они услышали вой, доносящийся с лесистого холма.

— Это волк, — определил Тур-младший и сел на кровати. Бамсе вытаращил глаза. Им не раз еще пришлось услышать этот вой {340} 340 Ibid. .

Снег растаял, весна перешла в лето, комары и мошки жалили и больших, и маленьких до тех пор, пока не исчезли так же внезапно, как и появились. На берегу у домика лежало каноэ, и Тур-старший сделал приспособление, которое видел на Фату-Хиве, — он изготовил аутриггер, чтобы дети могли плавать на нем самостоятельно, не боясь перевернуться. В то время как у родителей появилось время друг для друга, Тур-младший и Бамсе стали обладателями собственного мира в этой сказочной стране, и однажды — они с трудом поверили собственным глазам — перед ними появился настоящий черный медвежонок. Малыш принадлежал одному солдату, убившему его мать, и солдат с удовольствием обменял его на бутылку виски. Медвежонок был назван Пейком.