Андрей Васильченко - Гиммлер. Инквизитор в пенсне

Воспользовавшись передышкой, они стали обсуждать план дальнейших действий. Было решено, что Кирмайер разведает обстановку вокруг моста, после чего направится в местный ландрат, где попытается получить пропуска. Кирмайер два раза ходил в местные органы власти, однако оба раза было отказано в предоставлении пропусков, по которым можно было бы пройти по мосту. Теперь по предложению Карла Гебхардта был разработан новый план.

Он, свободно говоривший по-английски, в сопровождении Кирмайера должен был направиться к мосту, который предполагалось пересечь по демобилизационным документам. Они должны были изображать солдат, которые направлялись домой в Баварию.

Этот план было решено осуществить 20 мая около 15 часов. Они направились к британскому пропускному пункту на мосту. Если бы план сработал, то они бы вернулись назад. В данном случае поодиночке можно было бы пересечь мост. Однако британцам пара «демобилизованных солдат» показалась очень подозрительной. А потому было решено направить их в местную контрразведку, которая располагалась в здании мельницы. Там допросом немцев занялся сержант Кен Бейсбраун. В его распоряжении имелись подробные списки всех разыскиваемых функционеров НСДАП, служащих СС, СД и гестапо. Поначалу ничто не вызывало подозрения. Однако у Гебхардта и Кирмайера на руках были документы демобилизованных служащих полевой полиции, а потому они автоматически подлежали аресту. Когда же Гебхардт упомянул, что ему надо было позаботиться о нескольких раненых солдатах, то британцы тут же собрали два грузовика, которые должны были направиться к дому Данкерсов. Их сопровождала хорошо вооруженная группа британских солдат. «Проводником» должен был стать Карл Гебхардт. Он пытался не подать виду, что ситуация вышла из-под контроля. Однако когда грузовики подъехали к дому, то там было только десять человек. Гиммлер, Гротман и Махер инстинктивно почувствовали опасность, а потому смогли скрыться за несколько минут до прибытия британцев. Им показалось, что Гебхардт и Кирмайер отсутствовали подозрительно долго.

Позже, во время допросов, Гротман сообщил, что Гиммлер намеревался укрыться в Гарце, пытаясь не попасть в плену как можно дольше. Британский офицер, который вел допрос, сделал очень важное умозаключение: «Гротман однозначно утверждал, что Гиммлер не имел в виду какое-то специфическое убежище, а также не намеревался формировать центр вооруженного сопротивления в альпийском регионе». Между тем на мельнице вели допросы Карла Гебхардта и Кирмайера и других взятых в плен немцев. Указывая на массу неточностей в полученных сведениях, британцам удалось их вынудить признаться, что все они входили в группу сопровождения Гиммлера. То есть 20 или 21 мая 1945 года британские спецслужбы должны были получить информацию, что Гиммлер скрывался где-то в окрестностях Бремерфёрде. В это время Гиммлер, Гротман и Махер вели себя в высшей мере странно. Они появились на центральных улицах Бремерфёрде. Гротман и Махер были одеты в военные прорезиненные пальто, а Гиммлер — в синий гражданский плащ. Поскольку они нисколько не скрывались, то любой мог заметить, что Махер был ранен в ногу, а потому очень сильно прихрамывал. Затем все трое постоянно озирались по сторонам. К вечеру 22 мая они приблизились к восточным окраинам города, где были арестованы двумя красноармейцами, бывшими советскими военнопленными В.И. Губаревым и И.Е. Сидоровым. После этого они передали задержанных патрулю английской военной полиции. Их доставили к офицеру Артуру Брайтону, который немедленно связался с Джоном Хоггом, представлявшим британские спецслужбы. После этого все трое были переданы в распоряжение Кена Бейсбрауна. Когда он прибыл на место, то двое стояли, а третий (Генрих Гиммлер) сидел на земле. Один из стоявший указал на сидевшего и сказал, что тот страдал сильными болями в желудке. После этого Бейсбраун дал мужчине бокал чая.

Поскольку согласно имевшимся на руках документам все трое значились служащими полевой полиции, то они подлежали аресту. Обыск был поручен капралу Ричарду Форресту, он изучил обнаруженные предметы, в том числе весьма дорогие очки. Его нисколько не насторожило, что обычный фельдфебель мог обладать таким предметом. Однако кажется весьма странным, что простой фельдфебель и двое его сопровождавших лиц почти сутки провели на мельнице под усиленной охраной, а не были сразу же направлены в лагерь для интернированных лиц. На тот момент у Гиммлера имелись лишь документы, которые были выданы на имя фельдфебеля полевой полиции Генриха Хицингера. Утром задержанных на грузовике направили в расположенный в 30 километрах от Бремерфёрде лагерь Вестертимке. Однако это был не лагерь для военнопленных, а лишь для интернированных лиц.

Арестованных по пути в Вестертимке сопровождал Артур Брайтон и два солдата-конвоира. По прибытии в Вестертимке в грузовик было посажено еще несколько задержанных немцев, после чего машина направилась в Барнштедт — Колькхаген.

Последние 16 часов жизни Генриха Гиммлера очень сложно реконструировать, так как свидетельства очевидцев полны противоречии и взаимоисключающих сведении. Предполагается, что Гиммлер и его офицеры прибыли в Барнштедт, где располагался лагерь 031, около 18 часов 30 минут. Хотя британские офицеры Сельвестер и Мерфи, которые в 1963 году опрашивались историками Манвеллом и Френкелем, показали, что Гиммлер был доставлен в лагерь около 14 часов. Если посчитать время, которое затратил грузовик, то получается, что он должен был прибыть в Барнштедт между 12 и 14 часами. Эти сведения подтверждаются Хаимом Херцогом, будущим президентом Израиля, который был очевидцем указанных событий. Кроме этого даже из этих свидетельств остается неясным, что Гиммлер делал несколько часов, которые прошли от момента прибытия в лагерь до момента его встречи с Сельвестером. Считается, что «Генрих Хицингер» попросил о встрече с начальством лагеря около 16 часов, приблизительно в 17 часов он был идентифицирован как Генрих Гиммлер, в 21 час он покинул лагерь 031 в Барнштедте, а в 22 часа 45 минут прибыл в Люнебург, где вскоре покончил с собой. Принимая во внимание, что расстояние между Люнебургом и Барнштедтом составляло всего лишь 15 километров, кажется очень подозрительным, что оно было преодолено на автомобиле за 1 час 45 минут. Кроме этого имеется множество других странных и даже подозрительных противоречий.

В Барнштедте находился бывший гауляйтер Гамбурга Карл Кауфман, который, несмотря на приказы Дёница, сдал город британцам без боя. Он был свидетелем того, как прибыл грузовик. Тогда же он заметил нескольких людей, в том числе человека с повязкой на глазу, в котором опознал Генриха Гиммлера. Кауфман был знаком с рейхсфюрером СС. Странным в этом свидетельстве является упоминание о том, что Гиммлер сразу же снял повязку и надел очки. Это наводит на мысль, что он планировал раскрыться. Однако капитан Смит, капитан Сельвестер и Хаим Херцог единодушно утверждали, что в тот момент, когда перед ними предстал Гиммлер-Хицингер, он все еще был в черной повязке. Различные описания событий расходятся. По одной из версий, встреча коменданта лагеря Томаса Сельвестера с Гиммлером произошла в 19 часов. Однако Херцог указывает на то, что Сельвестер принял его несколькими часами ранее, как закончил обедать. Когда в кабинет Сельвестера зашел «фельдфебель Хицингер», он сразу же заявил, что является на самом деле «рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером». Когда капитан Смит поинтересовался, кем были другие два человека, то Гиммер заявил, что это были его адъютант и телохранитель. После этого Гиммлер снял повязку с глаза. Его попросили поставить автограф, чтобы его могли сравнить с факсимиле подписей разыскиваемых руководителей Третьего рейха. Когда выяснилось, что подписи почти идентичные, британские офицеры убедились, что перед ними находился не один из сошедших с ума во время войны фельдфебелей, а действительно бывший глава СС Генрих Гиммлер. По лагерю очень быстро распространилась новость о том, что был пойман Генрих Гиммлер. Это даже привело к некоторому переполоху, так как все британские солдаты хотели взглянуть на него и столпились у здания, где находился комендант лагеря.