Павел Далецкий - Рассказы о старшем лесничем

— Понятно? — спросил Книзе. — В разъяснение нашей, то есть всех лесхозов, позиции — я беру на себя смелость говорить от имени всех лесхозов, — должен сказать, что лес — это не только деревья и кустики, это вся почва и вся фауна… причем в строжайшем и сложнейшем взаимодействии. Да будет вам известно, если вам это до сего дня не известно, что лесовод — это прежде всего биолог, а не феодал или вотчинник. Сорок лет в Советском Союзе мы восстанавливали лосиное племя. Сейчас лосей много… Я их частенько встречаю… Вот выехал вчера ранним утром на Киевское шоссе, еду в Ленинград, а из лесной чащи у деревни Старое Поддубье вышел лось. Да какой лось, — лосище! Вышел, остановился, рога закинул на спину, смотрит, наблюдает, не боится… Вот это зрелище. И, смею утверждать, даже — счастье!

— Лоси стали вредить лесу! — заметил Шубин.

— Они могут вредить лесу, потому что лесничий над ними не хозяин. Но если б охотничье хозяйство было в наших руках, мы смогли бы перевести лосей в другие районы, и комплекс лесной жизни сохранялся бы… Конечно, не все варианты живого должны быть предметом нашей заботы. В процессе своего великого шествия жизнь производит отбор, одно оставляет и усовершенствует, другое бросает в общий перемол, но те явления жизни, которые, принимая участие в комплексе всего сейчас существующего, достигли известной высоты, эти явления человек должен оберегать, потому что исчезновение их нарушает равновесие в природе. Вы, вероятно, слышали о бедствии, постигшем охотников в Западной Европе. Чтоб на их долю доставались все куропатки, охотнички уничтожили пернатых хищников и лисиц. И что ж? — Куропаток не стало…

Раньше хищники в первую очередь поедали тех птичек, что побольнее да послабее, а хищников не стало — больная куропатка и пошла заражать подруг… Знаю, в Подмосковье жалуются: лоси объедают питомники. А почему бы зимой не подкармливать лосей? Почему бы пару кустиков не подбросить на те участки, где они кормятся? Вот все и будет в порядке. Но ведь лоси не наши, не лесхозовские, они в распоряжении охоты, а у охоты один метод — отстрелять! И то, что мы растили сорок лет, шустрые любители ликвидируют за сезон. Дают у нас лицензию на отстрел, а думаете, кто-нибудь следит, кто будет убит? Встречает молодец самку — бьет ее, встречает лосенка — бьет его. А старый самец, который уже и к воспроизведению неспособен, тот от пули уходит, он-то поосторожнее молодого!

— Ваши соображения не лишены, как говорится, основания… Ставьте вопрос широко, для всего Советского Союза, — поддержим.

— Я полагал бы не ставить вопрос сразу для всего Советского Союза… ведь мы опытный лесхоз, поведем комплексное хозяйство, посмотрим, что и как, а потом уже и будем ставить вопрос для всего Советского Союза.

— Если только для вашего лесхоза, поддерживать не будем, — сказал Шубин.

— Но почему? Ведь опытное хозяйство как раз и существует для производства опытов. Опыт должен подтвердить нашу точку зрения…

— А вы не учите меня, товарищ Книзе!

— Почему не учить, если вы в этом вопросе не соображаете?

— Попрошу вас поосторожнее выбирать выражения.

— Я люблю называть вещи своими именами. Повторяю: животное, птица, насекомое — все участвуют в жизни леса, все имеют значение для биологического равновесия, нет случайных, необоснованных явлений в лесу, и наблюдение за ними человека, умение пользоваться законами жизни могут дать только положительные результаты. Неправильно разделять то, что в жизни неразделимо.

— Спасибо за лекцию… Однако я остаюсь при своей точке зрения.

«У вас не точка зрения, а кочка», — вспомнил Анатолий Анатольевич слова М. Горького, хотел сказать, но промолчал.

Акта обследования в лесхозе так и не получили. Совершенно случайно его увидел директор института в одно из посещений обкома. Прочел.

Ничего положительного ни в работе института, ни в работе лесхоза комиссия не обнаружила.

— Как же так, — спросил директор у товарища, на столе у которого обнаружил акт, — даже в деятельности лесхоза ничего положительного?

— По-видимому, обследователи останавливались только на отрицательном, чтобы можно было налечь на исправление и учить на ошибках…

— Но ведь в нашей стране учат не только на отрицательных примерах, но и на положительных. На Выставке достижений народного хозяйства мы представлены к премии. Ведь в таких случаях изучают предмет вдоль и поперек. Конечно, и в работе лесхоза есть недостатки. Например, не везде надлежащим образом оформлены участки, не везде прибиты пояснительные дощечки, не везде после рубки убираются остатки, но оставляют их, измельчив, и таким образом содействуют скорейшему образованию плодородного слоя… А относительно того, что лесхоз занят не научно-производственными задачами, а меркантильными делами, продажей древесины да своими мастерскими… Да, лесхоз имеет цеха ширпотреба. После войны лесхозу были прежде всего нужны рабочие, и не сезонные, а постоянные, знающие и любящие лес. Как же быть? Сметами и штатными расписаниями рабочие в лесхозах не предусмотрены. По штатному расписанию лесхозу положена охрана. Но ведь охрана должна охранять, она не может работать.

Вышли из положения так: поставили при лесничествах небольшие лесопильные заводы… Выпускали доски, горбыль, дровяной швырок, кровельную щепу, ящичную тару, ручки к штопору…

Зимой рабочие заняты на производстве, летом выходят в леса. Зимой получают по производственным ставкам, летом — по ставкам работников лесхоза. Организация ширпотреба не только дает рабочим нормальный годовой заработок, она дает возможность строить жилые дома, конторы, кордоны, производственные помещения и не висеть на шее у государства. Не так это уж и плохо… Это первое, что мне приходит в голову по поводу более чем странных обвинений комиссии. Что же касается всего остального, то разрешите мне хоть снять копию с этого документа…

Министерство деятельно взялось за подготовку кадров. За год лесхоз посетило пятьсот двадцать девять специалистов, были проведены четыре отечественных и один международный семинар. Семинары были по восстановлению леса, по рубкам ухода, по замене пород менее ценных более ценными.

Все те, кто прошел через высшие лесные курсы в Пушкине под Москвой, заканчивая учебу, приезжали на экскурсию в опытный лесхоз.

Приехал и Коршунец, потому что он тоже прошел курсы в Пушкине. Приехал, хотя и возражал.

— Мне незачем ехать, — говорил он, — я этот лесхоз вдоль и поперек знаю…

Однако исключения для него не сделали.

Руководил экскурсией Анатолий Анатольевич. Приехали на делянку кедра, ели, лиственницы. На богатой почве этой делянки без материальных затрат, только с помощью меча Колесова, получали превосходные результаты.