Андрей Балканский - Ким Ир Сен

Под занавес 1991 года страна, благодаря которой Северная Корея появилась на карте мира, бесславно окончила свои дни. Лидер же новой России Борис Ельцин и слышать ничего не хотел о бывшем союзнике.

Во время визита в Сеул в 1992 году Борис Николаевич передал южнокорейской стороне целый ряд документов из советских архивов, касающихся подготовки и начала Корейской войны. (Как позже выяснилось, подборка была весьма специфической и пристрастной.) Кроме того, он заявил, что Союзный договор с КНДР от 1961 года «иссяк». Все это вызвало предсказуемо жесткую реакцию в Пхеньяне, где РФ стали рассматривать как одно из враждебных государств.

Поначалу Ким Ир Сен даже верил в возможность скорой революции в России и оказывал помощь российским коммунистам. Лидер «Трудовой России» Виктор Анпилов вспоминает, как во время кампании по защите мавзолея Ленина в 1991 году на него вышли сотрудники северокорейского посольства и передали посылку «от Пхеньянского комитета ТПК» — пять мощных мегафонов. А когда он сам оказался в столице КНДР и на одном из приемов встретился с Кимом, тот напутствовал его: «Думайте больше о единстве коммунистов. Мы верим, СССР возродится».

Главной причиной падения СССР, по его мнению, стало отсутствие правильного идейного воспитания и предпочтение идеалам социализма материальных ценностей. «КПСС почти не обращала внимание на идейное воспитание членов партии и беспартийных трудящихся. К тому же она подчеркивала только необходимость материального стимулирования, в результате чего люди стали скупердяями, знающими только деньги. Они не принимают во внимание ни партии, ни Отечества, ни народа. Люди думали лишь о своем благополучии, о том, как заработать деньги, чтобы купить автомашину и дачу. А девушки хотели выйти замуж только за тех, у кого есть машина и дача. Идейно-духовное состояние людей оказалось на таком жалком уровне, и они не могли видеть реакционность "нового мышления", автором которого был Горбачев» 3.

На приеме по случаю 40-летия победы в Отечественной освободительной войне в 1993 году Ким Ир Сен обратился к герою Советского Союза Ивану Ляшенко, с которым был знаком еще с 1940-х годов:

— Как вас звать теперь, товарищем или господином?

— Товарищем, конечно, — удивился вопросу убеленный сединами ветеран.

— А где ваш партбилет? Чтобы носить звание «товарищ», надо иметь партбилет…

— Я храню его у себя…

— Тогда скажите мне, что привело к провалу СССР? Ведь у вас было 18 миллионов коммунистов.

— Видимо, наша партия плохо вела идейное воспитание людей, — окончательно смутился Ляшенко.

— Вот именно, — кивнул Ким и чокнулся с ним рюмкой сочжу.

Что касается стран Восточной Европы, корень их провала КимИр Сен видел еще и в слишком тесных связях с Москвой, которая, начав перестройку, потащила их за собой на дно. Диагноз знакомый: низкопоклонство. «Когда в СССР произносили "а", у них тоже можно было услышать "а", а когда первые произносили "б", и последние повторяли по их примеру — "б". Низкопоклонство перед Советским Союзом было до того губительным, что в одной из этих стран имели хождение разговоры, что когда в Москве шел дождь, люди в той стране, даже без дождя, ходили с зонтами. На самом деле страны Восточной Европы уподобились республикам Советского Союза… Мы делаем все, всегда стоя на собственных позициях, по своему образцу. Пусть в Москве идет дождь. Но если в нашей стране сияет солнце, зачем же нам ходить с зонтами и оглядываться на других?» 4

В апреле 1992 года в столице КНДР прошел Пхеньянский форум революционных партий. Итоговую декларацию подписали более 70 коммунистических и левых партий разных стран, включая компартии США, Великобритании, Ирландии, Индии. Россию на форуме представляли ВКП(б) Нины Андреевой, РКРГТ, Союз коммунистов. Это была своего рода заявка на лидерство в мировом левом движении после падения коммунизма в СССР и Восточной Европе.

Она была изначально обречена на неудачу. Во-первых, возможности КНДР — небольшой страны, переживавшей к тому же период экономических трудностей, — уже в который раз не соответствовали ее амбициям. А во-вторых, преобладающим трендом в левом движении, особенно среди старых, и влиятельных партий во Франции, Италии и других странах, стало движение в сторону мягкого, социал-демократического варианта идеологии, то есть — в противоположную от твердокаменных идей чучхе сторону. Хотя при этом Пхеньян сохранил определенное влияние на левую среду через сеть кружков и обществ по изучению кимирсенизма во многих странах мира.

Из пусть и обособленной части коммунистического лагеря, претендовавшего на то, чтобы распространиться на всю планету, КНДР превратилась в изолированный от остального мира анклав. Для небольшого государства с экономикой, завязанной на страны соцлагеря, и прежде всего — СССР, разрыв традиционных связей стал настоящей катастрофой. Импорт из России в Северную Корею сократился на 50–75 процентов. Прекращение поступления нефтепродуктов (Москва предложила рассчитываться за них в валюте) привело к сворачиванию строек и остановке большинства предприятий. ВВП начал стремительно падать.

Зато политическая система КНДР оказалась вполне подходящей (а возможно — и единственно подходящей), чтобы выдержать испытания 1990-х годов. Ким Ир Сен смотрел на все происходившее с восточным спокойствием. «Пусть даже небо упадет на землю, мы не свернем с избранного пути» — таково было его кредо.

В 1990-е годы продолжался процесс продвижения Ким Чен Ира к вершинам власти. Причем шел он по армейской линии. В 1991 году Ким Чен Ир становится Верховным главнокомандующим КНА, в 1992-м — маршалом КНДР, в 1993-м — председателем Государственного комитета обороны. Ким Ир Сен, в свою очередь, к 80-летию получил чин генералиссимуса.

В 1992 году Ким Чен Иру исполнилось 50 лет. Юбилей отмечался широко и помпезно, а 16 февраля стало национальным праздником. По этому случаю отец написал торжественную оду:

В конце жизни Ким Ир Сен сделал примирительный жест в отношении некоторых умерших опальных партийцев. Например, приказал перезахоронить на Тэсонсанском кладбище прах тех из бывших партизан, кто был снят со своих постов в ходе чисток или погиб при странных обстоятельствах. Жест этот, разумеется, был адресован не самим покойникам, а членам их семей и детям, которые продолжали работать в органах власти. И призван был сплотить их вокруг Ким Чен Ира.