Анна Герман - Эхо любви

Анна Герман: «Еще важнее найти свое место в жизни, которое дает возможность приносить пользу людям и без которого не сможешь жить».

Фото Михаила Пазия

- Вы хотели, чтобы мы тоже знали и помнили о нем, да?

- Да, конечно.

- Как он вошел в вашу жизнь?

- Я считаю, что мне просто было подарено судьбой познакомиться с ним. Леонид Телига был мореплавателем, он обогнул земной шар на своей маленькой яхте «Опти», названной так от слова «оптимизм».

Мы познакомились довольно необычно. Отправляясь в свое путешествие, он взял с собой несколько записей, чтобы там, в океане, послушать иногда любимую музыку. И среди других оказалась песня в моем исполнении. Очень красивая песня, которая говорит о том, что, где бы ты ни был, всегда вернешься домой, самым, самым маленьким судном, самым последним трамваем ты всегда вернешься к себе домой.

Песня называется «В дождь и бурю» («Deszczem zawieja»), а он назвал ее «Тоска». Я даже не знала, когда мы встретились, о какой песне он говорит: «Я все слушал твою «Тоску» там, в чужих океанах и морях».

В журнале «Панорама», который выходит в Силезии, было напечатано интервью со мной, когда я возвращалась, так сказать, к жизни, и в той же «Панораме» рассказано и о его путешествии. Он прочел этот журнал где-то далеко, в Южной Африке кажется, в польском посольстве, и, таким образом узнав о моей судьбе, прислал мне очень сердечное, теплое письмо, в котором писал о тех трудностях, которые встречаются ему в пути. «У тебя тоже трудный рейс - к здоровью, - писал Телига, - но держись, а когда я вернусь домой, то мы обязательно встретимся».

Я ответила, письмо застало его где-то очень далеко, и после окончания рейса они с женой действительно приехали к нам в Варшаву.

Фото Збигнева Бачинского

Мы сразу подружились, потому что это был человек, которого просто невозможно не полюбить, такой он был веселый, полный энергии, он вообще был очень добр к людям. У него была очень простая жизненная философия, о которой я часто вспоминала во время своей болезни. Такая же, как в моей песне, которую он взял с собой. Он не ждал, когда придет счастливый день, а радовался любым мелочам. Каждый день он находил что-то, что доставляло ему радость, и был счастлив. Это давало ему силы встретить следующий день.

Ведь это плавание мог совершить только такой человек, как он. У него не было больших средств, его яхта «Опти» была крошечных размеров, просто скорлупка ореха, а когда ему не хватало денег, он останавливался в портах, писал акварели, продавал их и таким образом двигался вперед.

Мечта у него действительно была большая, и энтузиазма много. Я все это не раз вспоминала потом, когда частенько, не скрываю, мне бывало очень тяжело, потому что довольно долго пришлось ждать полного выздоровления .

И вот теперь я бы хотела сказать, зная, что в эту минуту, когда мы с вами беседуем, есть очень много людей, у которых какое-нибудь несчастье, которые лежат в больницах: «Не унывайте и не отказывайтесь от помощи и сочувствия близких, потому что с ними легче победить и болезнь, и несчастье, и просто пасмурные дни, которые у каждого человека бывают. По-польски говорят: «Glowa do gory, kochanie!» выше голову, друзья!»

- Анна, в этом году у вас довольно необычная программа, не только потому, что вы приехали с новыми актерами, но и по построению и по настроению.

- Мы все очень радовались поездке, но времени для подготовки у нас было мало, потому что этот год проходит под знаком тридцатилетия Освобождения Польши и мне хотелось, чтобы в нашей программе это нашло отражение. Поэтому в моем выступлении есть маленькая часть «Воспоминание», где я пою две песни о войне. Была еще одна песня, но мне показалось, что это уже много, и я остановилась на двух.

Фото Мариуша Шиперко

- Каких актеров вы в этот раз привезли?

- Они из Варшавского музыкального театра. Может быть, наша программа не столь уж модная, не в стиле шумных «шоу», но иногда слушатели совсем не прочь посидеть в тишине и немножко отдохнуть. Поэтому моя совесть чиста.

- Еще раньше я обратила внимание на ваше чуткое отношение к молодым коллегам, к их творческой судьбе. Что вы считаете нужным воспитать в молодом актере в первую очередь, какие качества исполнителя и человека?

- Нельзя выходить на сцену внутренне не подготовленным - за это, по-моему, в тюрьму надо сажать! (Смеется.) Мне кажется, что моим молодым коллегам, которые уже работают в театре, знакома дисциплина, пунктуальность, и хорошо то, что они молоды и к работе относятся с большой сердечностью, у них все впереди, им пока ничто не надоело, это очень хорошо. И еще важно, чтобы в ансамбле была дружеская атмосфера. Это, к счастью, у нас есть.

- Вы имеете возможность выбирать партнеров или это случайные люди, которых вы просто объединяете?

- Я иногда могу пригласить кого-то в наш коллектив, но не всегда те, кого я выбрала, свободны, такова уж наша жизнь, все спешим, у всех свои планы, и иногда трудно все совместить.

- Я, собственно, пытаюсь выяснить, что вы считаете ведущим, главным качеством эстрадного артиста, о чем вы заботитесь сами (хотя это очевидно, когда вас слушаешь), от чего вы пытаетесь предостеречь молодых актеров и что стараетесь в них пробудить, ведь вы - педагог, это бесспорно, но как вам удается так искусно, незаметно, оказывать свое влияние... Они, наверное, и не замечают ничего, им кажется, что всего этого они достигают сами.

- Теперь, когда я пою все второе отделение, я еще сильнее чувствую, что выйти на эстраду - это огромная ответственность. Выйти и спеть две, три, четыре песни, когда участников много, конечно, тоже ответственно, но все же, это совсем другое дело.

Сделали свое дело хорошо - и пожалуйста, следующий. А тут надо с начала до конца всех заинтересовать, каждому что-то подарить, чтобы зрителю не захотелось встать и уйти.

И дело здесь, по-моему, не только в том, чтобы хорошо, правильно спеть песню, все ноты чисто вытянуть, текст не забыть. Но надо еще выйти к людям с большим чувством симпатии, невзирая на то, примет тебя зал или нет. Ведь вообще-то лучше давать, чем брать, правда?

Выйти и отдать все, все, что можно. И стараться быть самой собой, никому не подражать, чтобы быть естественной, потому что двух-трех человек в зале, может быть, и можно обмануть, но когда их четыре тысячи или триста, то ведь большинство хочет правды и честности. Это, по-моему, самое главное.