Том Джелтен - Бакарди и долгая битва за Кубу. Биография идеи

Однако в стране возникали и другие трудовые конфликты, которые разрешались отнюдь не так полюбовно. Работники сахарных плантаций захватили сахарные заводы и призывали к социалистической революции. К ним присоединились работники табачных фабрик в западной части Кубы, докеры из Гаваны, работники кофейных плантаций с востока Кубы. Беспорядки достигли кубинских военных баз. В начале сентября тридцатидвухлетний штабной сержант по имени Фульгенсио Батиста и несколько его однополчан захватили военную базу «Колумбия» близ Гаваны, чтобы потребовать повышения жалования и улучшения условий проживания. Студенты и профсоюзные лидеры, стоявшие за движением в целом, увидели в этом политическую выгоду и присоединились к недовольным солдатам, составив «коалицию благоприятного случая», и то, что началось как незначительный эпизод нарушения военной субординации, разрослось в полномасштабный военный мятеж. Карлос Мануэль де Сеспедес-младший был смещен с президентского поста, который занял Рамон Грау Сан-Мартин, университетский преподаватель, вставший на сторону студентов и их союзников-революционеров. Грау объявил, что его правительство аннулирует Поправку Платта, даст женщинам избирательное право и проведет такие трудовые реформы, как нижняя граница заработной платы, восьмичасовой рабочий день и обязательный арбитраж.

Посол Соединенных Штатов на Кубе Самнер Уэллес предостерег руководство Государственного Департамента, что некоторые члены команды Грау — «откровенные коммунисты». По побуждению Уэллеса Вашингтон счел нужным не признавать новое правительство, решив, что квазисоциалистическая программа Грау и националистические идеи представляют угрозу экономическим и политическим интересам США на Кубе. На самом деле правительство Грау даже предпринимало шаги, чтобы снизить влияние коммунистов на профсоюзных лидеров страны — хотя программа, выдвинутая Грау, и была в целом популистской и противодействовала роли иностранного капитала в кубинской экономике. Основными чертами идеологии Грау были национализм и немарксистский социализм. Однако Уэллесу не нравилась революционная пылкость, которой было проникнуто новое правительство, и он развернул закулисные интриги, подрывающие деятельность Грау, — примерно так же, как за тридцать лет до этого Леонард Вуд саботировал кубинское движение за независимость и всеобщее избирательное право для мужчин.

Уэллес решил сотрудничать с армейским сержантом Фульхенсио Батистой, который после военного мятежа умудрился добиться, чтобы его назначили главнокомандующим кубинскими вооруженными силами. Уэллес был уверен, что именно Батиста способен добиться порядка и стабильности на Кубе, и открыто призывал его составить заговор против Грау; в январе 1934 года Батиста сообщил Грау, что армия против него. Сначала он устроил так, чтобы Грау заменил его советник по сельскому хозяйству Карлос Эвия — тот самый мятежник, которому Пепин Бош помогал при нападении на Гибару, — однако два дня спустя Батиста поставил на этот пост бывшего президента Карлоса Мендиету (также участника Гибарского мятежа). Не прошло и недели, как правительство Соединенных Штатов официально признало правительство Мендиеты — после того, как четыре месяца отказывало в признании правительству Грау. В течение следующих пяти лет Мендиету сменили три других марионеточных президента, причем все они были обязаны этим Батисте.

Студенческие и рабочие объединения, которые были в оппозиции Мачадо, а потом сотрудничали с Рамоном Грау, снова ушли в оппозицию. Антонио Гитерас, министр внутренних дел при Грау и автор его смелой программы социально-экономических реформ, попытался поднять вооруженное восстание, однако служба безопасности, подчиненная Батисте, выследила его и убила. Другие сторонники Грау сформировали новую политическую партию — Partido Revolucionario Cubano (Auténtico), «аутентичную реинкарнацию Кубинской революционной партии Хосе Марти. Впоследствии историки назвали неудавшуюся попытку восстания 1933 года «неоконченной» или «сорванной» революцией, предвосхитившей революционное движение Фиделя Кастро в 1950 годы.

Оценить популярность программы реформ Грау можно хотя бы потому, что поддержанные Батистой правительства, пришедшие ему на смену, впоследствии повторяли многие его популистские и националистические обещания. Поправку Платта отменили, кубинским экономическим и политическим интересам было дано преимущество перед иностранными, уровень жизни населения рос. Вашингтон не возражал — ведь армия, подчиненная Батисте, держала страну под жестким контролем и поддерживала интересы безопасности США. Кубинские студенты и рабочие, возглавлявшие революционное движение, не питали, однако, никаких иллюзий, и их подавленный гнев и подлил масла в огонь другой революции — двадцать лет спустя.

События 1933 года отличались от кубинских революций девятнадцатого века тем, что противоборствующие стороны отличались друг от друга скорее принадлежностью к определенным классам, нежели национальным самосознанием. По большей части вопрос сводился к тому, как распределять благосостояние и как организовать кубинское общество. Для семейного дела Бакарди прежняя приверженность делу кубинской независимости приобрела новые, более сложные оттенки. Как следовало понимать кубинский патриотизм в 1933 году, когда профсоюзы работников «Бакарди» возглавляли коммунисты, а сама фирма была частным капиталистическим предприятием?

Тем не менее сторонам удалось достичь согласия. Когда профсоюз, представлявший конторских работников «Бакарди», разрабатывал свой устав, в нем нашлось место крайне хвалебным словам в адрес руководства компании — несмотря на настойчивое подчеркивание марксистской идеологии: Хотя мы знаем, что капиталистический класс всегда противодействует пролетариату, …мы признаем, что компания «Ром Бакарди» из Сантьяго-де-Куба представляет собой исключение из этого правила [курсив мой] и всегда выстраивала самые сердечные и дружеские отношения со своими работниками, к которым относилась с неизменным пониманием и сочувствием несмотря на то, что до сих пор у них не было профессионального союза и их некому было защищать.

Слова профсоюзных лидеров полностью отражают идеал Бакарди. С первых дней существования компании Бакарди стремились к тому, чтобы их предприятие было «исключением из правил», которые гласят, что частные фирмы преследуют исключительно собственные мелочные интересы и не думают ни об обществе, ни о народе. Однако правила есть правила, и исключения не вечны. Руководство «Бакарди» ждали новые испытания.