Виктор Губарев - Фрэнсис Дрейк

Чтобы определить, что за болезнь поразила его команду, Дрейк попросил хирурга вскрыть тело Джозефа. Вскрытие показало, что у умершего увеличена печень, сердце — будто сваренное, а кишки — светлые. Капеллан Николс записал: «Это был первый и последний эксперимент, который наш капитан осуществил в области анатомии во время экспедиции».

Хирург, вскрывший бездыханное тело Джозефа, странным образом скончался спустя четыре дня.

30 января, получив от марунов информацию о том, что испанские галеоны пришли в Номбре-де-Дьос, Дрейк отправил на разведку судно «Лайон». Крейсируя у побережья Панамского перешейка, «Лайон» перехватил испанский фрегат, направлявшийся в Номбре-де-Дьос из Толу с маисом, курами и тыквами. Пленные, среди которых находились одна женщина и 12 мужчин, включая городского писаря, подтвердили сообщение марунов. Поскольку последние жаждали перерезать всем испанцам глотки, англичанам пришлось приставить к пленникам усиленную охрану. Когда «Лайон» вернулся в Форт-Диего, Дрейк понял, что настала пора осуществить задуманную им операцию по перехвату каравана с сокровищами. Попросив марунов не посягать на жизнь пленных испанцев, находившихся под его защитой, и посовещавшись со своими людьми, он велел начать подготовку к походу через перешеек.

Отбытие было назначено на 3 февраля. Это был вторник первой недели Великого поста. Учитывая, что к тому времени от эпидемии умерли 28 человек, часть людей все еще страдала от болезни, а часть была оставлена под командованием Эллиса Хиксома охранять базу, корабли и пленных, Дрейк смог взять с собой лишь 18 матросов и два десятка марунов во главе с их предводителем Педро. Уходя, он велел Хиксому ни в коем случае не доверять никаким сообщениям, которые могли быть переданы ему в устной форме.

— Верьте только тем известиям, которые будут написаны мной собственноручно, — подчеркнул он.

Помощь, которую оказывали англичанам маруны, оказалась поистине неоценимой. Негры были не только прекрасными разведчиками и проводниками, но и выносливыми носильщиками — они несли на своих плечах всю провизию и часть боевого снаряжения. Кроме того, они собирали съедобные плоды и ягоды, а также охотились в лесах, снабжая отряд свежим мясом. По свидетельству очевидца, маруны имели в своем распоряжении стрелы трех видов: самые большие предназначались для охоты на крупных животных — буйволов и диких кабанов; другие были рассчитаны на животных средних размеров, а самые легкие — для охоты на птиц.

«Каждый день мы начинали движение на рассвете, — сообщает Николс. — Мы шли до десяти часов, затем отдыхали (часто возле какой-нибудь речки) до полудня, потом шли до четырех часов, а затем на берегу какой-нибудь реки останавливались на отдых в тех домах, которые находили уже заранее приготовленными ими (то есть марунами. — В. Г.) для нас… или же они ежедневно очень быстро строили их для нас».

На третий день пути, 6 февраля, отряд прибыл в поселок марунов, расположенный на возвышенном берегу живописной реки. Селение, насчитывавшее полсотни домов, было окружено рвом шириной восемь футов и обнесено стеной высотой до десяти футов. Через него с востока на запад тянулась длинная и широкая улица, пересекавшаяся двумя менее длинными и менее широкими улицами. Вокруг поселка постоянно дежурили часовые, зорко следившие за тем, чтобы испанцы не совершили на него неожиданное нападение. Местные жители показались англичанам людьми культурными, опрятными и чистоплотными. Они часто купались в реке и переодевались в чистую одежду. Негритянки носили платья, сшитые по испанской моде.

Переночевав и подкрепившись в гостеприимном поселке, Дрейк и его спутники в полдень были готовы продолжить путь к Панаме. Вперед выслали четырех разведчиков, которые лучше всех ориентировались в лесу. Двигаясь впереди на расстоянии мили от основного отряда, разведчики постоянно обламывали ветки деревьев и кустарника, указывая остальным направление. Следом за разведчиками шел авангард из двенадцати марунов. За ним следовали англичане, а замыкал походную колонну арьергард, также насчитывавший 12 марунов.

11 февраля в десять часов утра отряд поднялся на вершину горы, на которой стояло огромное дерево. Ветви его были срезаны таким образом, что по оставшимся сучкам можно было легко взобраться на самый верх. Там, наверху, находилась смотровая площадка, способная вместить десяток людей. Педро, взяв Дрейка за руку, пригласил его следовать за ним. Он дал понять, что с верхушки дерева тот сможет увидеть сразу два океана — Великое Южное море, как тогда называли Тихий океан, и Атлантику.

Когда капитан вслед за предводителем марунов поднялся на смотровую площадку и посмотрел на юг, в глазах его застыл неописуемый восторг. Он стал первым из англичан, кому посчастливилось увидеть Тихий океан! Участник похода писал, что Дрейк «попросил всемогущего Господа явить свою милость, чтобы продлить ему жизнь и позволить однажды проплыть по этому морю на английском корабле».

Вслед за капитаном остальные англичане тоже взобрались на дерево, и Дрейк, обратившись к Джону Оксенхэму, повторил то, о чем недавно просил Бога.

— Сэр, — с жаром воскликнул Оксенхэм, — если вы не вышвырнете меня из своей команды, я, с Божьей помощью, хотел бы последовать за вами!

После этого все спустились вниз и снова двинулись через лес в сторону тихоокеанского побережья. 13 февраля отряд вышел на широкую равнину, заросшую высокой сочной травой. За ней тянулась череда холмов. Поднимаясь на них, англичане в течение дня несколько раз видели высокие здания и колокольни Панамы. 14 февраля они увидели синюю гладь моря и корабли, стоявшие на рейде. До города оставался день пути, но тут маруны сообщили Дрейку, что их могут обнаружить охотники и птицеловы, которые в погожие дни любят отправляться из Панамы на охоту. Чтобы не дать себя обнаружить, отряд свернул с дороги к роще, находившейся в одной лиге от города.

Один из марунов, ранее служивший какому-то испанскому сеньору в Панаме и хорошо знавший город, на закате дня был отправлен туда разузнать, когда сокровища из Королевского казначейства погрузят на мулов и когда караван мулов тронется в путь.

Англичанам было известно, что из Панамы караван обычно выходил ночью под охраной солдат и двигался через саванну в сторону селения Вента-де-Крусес, расположенного примерно в шести лигах от города. От Вента-де-Крусес до Номбре-де-Дьос испанцы передвигались только в дневное время, поскольку густые леса обеспечивали им даже в самые жаркие дни необходимую прохладу.

Разведчик-марун успешно выполнил данное ему поручение. Вернувшись в рощу, он рассказал, что встретил в городе своих старых друзей, которые поделились с ним последними новостями. Согласно их информации, караван готов двинуться в сторону Номбре-де-Дьос уже этой ночью, причем вести его взялся сам казначей Лимы. Вместе с казначеем в дорогу собралось все его семейство, включая красавицу-дочь. Под его непосредственным надзором находились 14 мулов, из которых восемь были нагружены золотом, один — драгоценными камнями, а прочие — домашней утварью. Кроме того, испанцы собрали два каравана, в каждом из которых насчитывалось по 50 мулов; их нагрузили продовольствием и небольшим количеством серебра.