Василий Скоробогатов - Берзарин

…Я пошел в санчасть, где лежали больные с осложнениями. Мы договорились, что командир санроты Николай Еремин утром прочтет своим подопечным приказ командарма, изданный по поводу освобождения столицы Молдавии. В нем сказано:

«В боях за овладение городом Кишиневом бойцы, сержанты, офицеры и генералы показали возросшее воинское мастерство, боевую выучку и героизм, мужество и отвагу.

Верховный главнокомандующий И. В. Сталин высоко оценил наши боевые действия и объявил всему личному составу армии благодарность. Столица нашей Родины Москва салютовала двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из 324 орудий…»

Газета «Советский боец» проинформировала всех, как проходили торжества в Кишиневе по случаю освобождения из фашистской неволи.

«…Несмотря на пережитое, жителям Кишинева хотелось отметить событие. Все улицы были заполнены людьми. Старые люди, подростки, дети, мужчины и женщины устремились в центр города, к площади Победы. Там уже войска, приготовившиеся к парадному шествию. Там — гремит оркестр, там возведена трибуна, на которой представители власти, генералы и офицеры, освобождавшие город. Ликование трудящихся города невозможно описать, когда они увидели поднявшегося на трибуну генерал-лейтенанта Николая Эрастовича Берзарина. Делегация горожан преподнесла командарму хлеб-соль. Он выступил перед собравшимися с взволнованной речью.

Перед трибуной по площади торжественным маршем прошли войска. Вид участников победного шествия был молодцеватым. Только темные тени под глазами у бойцов и офицеров напоминали о том, что эти люди всего сутки назад были в пекле боя. Они, атакуя, бежали и падали, они стреляли и бросали гранаты, дрались с фашистами в рукопашных схватках. Они выносили с поля боя своих раненых товарищей. И вот теперь, вымывшись и почистившись, они встали в парадный строй. Люди видели: таких воинов победить нельзя. Они справятся с любым врагом. Глядя на своих освободителей, горожане чувствовали, что окончательная победа близка. И потому последние слова речи командарма покрылись возгласами “Ура!”».

Позывным для рации нашего полка мы избрали слово «Волга».

«Я — “Волга”!», «Я — “Волга”!» — звучало еще в Астрахани. И вот теперь этот позывной появился в эфире возле реки Прут. Добрались мы в район селений Поганешты и Чоара, где с пригорка блеснула голубая лента пограничной речки. Витя Хоменко [45], пятнадцатилетний боец-доброволец, автоматчик комендантского взвода, по совместительству выполнял обязанности художника, фотографа. У него одного имелся фотоаппарат «Лейка». Витя разыскал большой кусок картона и написал на нем крупными литерами «Волга». Щит укрепили у дороги, на ветках яблони.

Мы сидели в палатке, ели виноград, о чем-то спорили. Снаружи нас позвали:

— «Волга»! Кто там есть? Откликнитесь!

Кто-то из нас выглянул из палатки, увидел остановившуюся генеральскую автомашину «додж». В ней сидели генерал-майор и двое автоматчиков, в форме пограничников, в зеленых фуражках, с зелеными погонами. И генерал с ними, в такой же форме, с полевыми погонами. Генерал спросил старшего из нас, к чьим войскам мы принадлежим. Майор Хоменко, начштаба, кратко ему ответил. Генерал представился:

— Котомин. Начальник пограничного округа. Молдавского.

— Чем мы можем быть вам полезны? — спросил Хоменко.

Генерал Котомин рассказал, что он уже побывал на рубеже реки Прут и завтра-послезавтра сюда приедут пограничники. Начнут границу обустраивать, Но есть одна проблема формального порядка. Нужен акт о приеме границы.

Разговор теперь шел у нашего штабного грузовика. Хоменко отвечал чиновному гостю, что он может предоставить ему возможность переговорить по рации со штабом соединения. Котомин пояснил, что это чистая формальность — акт о приеме границы. Формальность обязательная, но специальных полномочий не требуется. Котомин добавил:

— Мы можем оформить здесь все. Чин и должность не имеют значения. У меня имеется с собой специальный бланк, мы его заполним, вы имеете ранг старшего офицера, у вас есть государственная печать…

Начальник штаба не стал спешить. Он объяснил генералу, что командир полка находится в штадиве, там люди с полномочиями, несравнимо большими. Субординация…

Довод оказался убедительным для гостя. Хотя ему не хотелось тратить время, он подумал немного и согласился.

— У меня, к сожалению, забот хватает и кроме оформления актов. Но придется с вами согласиться. Только, пожалуйста, помогите мне разыскать ваше начальство.

Хоменко успокоил начальника пограничного округа:

— Здесь недалеко, всего полчаса езды.

Начштаба взял меня с собой, и мы на своей машине, сопровождая машину генеральскую, поехали в штаб дивизии.

Ехали действительно недолго, хотя грейдер оказался разбит танками. Нашли поселочек, командный пункт дивизии. Грузный, раскрасневшийся начальник штаба дивизии полковник Григорий Коняшко выразил радость по поводу нашего визита.

— Наконец-то мы с вами, товарищ Котомин, делом займемся. Не всё же воевать да воевать. Благородное дело — охрана границы. Помогу вам. А командира дивизии нет здесь, он в Кишиневе. Оформим акт сами. Грамотешки у нас на такую процедуру хватит.

Оформление приемо-передаточного акта не заняло много времени. Сдал границу — начальник штаба Н-ского соединения полковник Г. Коняшко, принял — начальник Молдавского пограничного округа Котомин. Расписались, стукнули печати. Генерал подарил один экземпляр акта не только Григорию Коняшко, но и Александру Хоменко, как лицу, участвовавшему в церемонии. Все выпили по бокалу крепкого сладкого молдавского вина, пожали друг другу руки.

Перед расставанием спросили у генерала:

— Так что же, от нас, солдат, и пропуск для перехода границы потребуете?

Генерал засмеялся:

— Пропуска в нынешнем году, наверное, не потребуется. Пока что пропуском служит штык!

…Николай Эрастович Берзарин впервые с того времени, как оказался на юге, был удовлетворен собственным трудом. Он победил врага на земле, где воевал Суворов! Печать всего мира, радио прославляли советских воинов, а это значит, что славится и его армия. Все свидетельствовало о том, что моральный и политический эффект Ясско-Кишиневской стратегической операции, в которой уникальная роль отводилась войскам его армии, вдохновляет Генштаб, Ставку, Верховного главнокомандующего. «На этом направлении так быстро не наступал никто!» — сказал командарму Александр Михайлович Василевский. И Георгий Константинович Жуков со своей солдатской прямолинейностью высказал похвалу. «Но не зазнавайся», — добавил он.

Зазнаваться? Этого не будет. Не до жиру — быть бы живу!