Анна Федорец - Савва Морозов

Однако лучшие условия труда и жилья еще не означают, что у всех рабочих Никольской мануфактуры была райская жизнь. О них заботились, им хорошо платили, но с них многое и спрашивали. Савва Тимофеевич стремился создать систему заинтересованности рабочих в результатах собственного труда. Чем эффективнее был этот труд, чем более дисциплинирован и ответствен сам рабочий, тем больше он получал. Морозов разработал четкую систему премий и взысканий. Так, перед тем как отправить товар в продажу, его было необходимо рассортировать и разложить по кипам. Если в этих процедурах происходили ошибки «по нерадению» рабочего, с него за каждый просчет взимался один рубль серебром, если же был виноват конторщик — он штрафовался на три рубля. Рабочие нанимались сроком на год — от Пасхи до Пасхи, и «сумма взысканий… должна была служить оценкой работы, которая при повторном найме работника принималась в соображение». [210] Поткина И. В. На Олимпе делового успеха: Никольская мануфактура Морозовых. 1797–1917. М., 2004. С. 133.

Иными словами, С. Т. Морозов делал всё, чтобы на его предприятии работали квалифицированные специалисты, поэтому и зарплата у его рабочих была выше. Кроме того, важная роль уделялась дисциплине. Учитывалось поведение рабочих в свободное от работы время: драки, пьянство и т. п. нарушения сурово карались. Квартирный отдел докладывал директорам о каждом проступке или факте неповиновения со стороны рабочих. Таким образом, руководство предприятия не только поддерживало повседневный порядок в поселке, но и вело дальновидную социальную политику, удаляя возможных смутьянов — вроде тех, которые инициировали стачку 1885 года.

Вслед за отцом Савва Тимофеевич считал, что «…и руками рабочих творится успех фирмы, был уверен, что от условий быта фабричных зависит успешный рост промышленности и народного благосостояния, что в просвещении простых людей кроется сила и могущество государства и его индустрии». [211] Поткина И. В. Морозовы — промышленники и общественные деятели… С. 20–21. По словам А. Н. Сереброва, когда Морозов приезжал на фабрики, его не боялись, как, бывало, боялись его строгого отца. Напротив, спокойно подходили, если надо было решить какой-то вопрос. Морозов, «возбужденный, суетливый… бегал вприпрыжку с этажа на этаж, пробовал прочность пряжи, засовывал руку в самую гущу шестеренок и вынимал ее оттуда невредимой, учил подростков, как надо присучивать оборвавшуюся нитку. К нему подходили инженеры, мастера, рабочие, о чем-то его спрашивали неслышными сквозь стук голосами; он отдавал какие-то распоряжения, писал записки, указывал куда-то руками, похлопывал рабочих по плечу и угощал их папиросами из большого кожаного портсигара. Сам он курил из другого». [212] Серебров А. Время и люди: Воспоминания (1898–1905). М., 1960. С. 204.

С. Т. Морозов старался относиться к рабочим как к равным — конечно, в той мере, в какой это позволял его социальный статус. «С ними он говорил ласково, почти как с равными, и на их языке». Те отвечали купцу признательностью. По словам М. А. Алданова, «рабочие любили и ценили его простоту в обращении, заботу об их интересах, то, что он к свадьбам дарит деньги, принимает на свой счет похороны, помогает вдовам». [213] Алданов М. Указ. соч. С. 63. Даже через много лет после его смерти, «в первые годы советской власти, от бывших Морозовеких рабочих можно было услышать следующее: «Хороший человек был Савва Тимофеевич… Прост уж больно был! Подойдешь, бывало, к нему и скажешь: «Дайте закурить, Савва Тимофеевич». И что же ты думаешь? Лезет наш Саввушка в карман, вытаскивает портсигар и, пожалуйте, закуривайте — первый сорт! И к тому же не скуп. Если нужда крайняя придет, подойдешь к Саввушке, и никогда он не поскупится на рублишко, другой… Хороший человек был Савва Тимофеевич!». [214] Цит. по: Поткина И. В. На Олимпе делового успеха… С. 121. С той же теплотой о Савве Морозове отзывался жандармский полковник Н. И. Воронов. Проводя обследование множества предприятий Владимирской губернии, тот по долгу службы регулярно общался с самыми разными предпринимателями. С. Т. Морозова Воронов называл «благодетелем» рабочих.

Правда, не все современники одинаково положительно оценивали деятельность Саввы Тимофеевича по устройству быта рабочих. Прежде всего, недовольство выражали другие предприниматели, которым такое «нецелевое» расходование фабричных средств казалось как минимум странным — не говоря о том, что положение рабочих Никольской мануфактуры вызывало зависть у их коллег на других фабриках. А зависть — легковоспламеняющийся материал, в который достаточно попасть горящей спичке или случайной искре, чтобы возникла забастовка. М. А. Алданов писал о Морозове — хозяине: «Постройки на его заводах, в отличие от других в городке, были новые, каменные, очень хорошие. Таковы были и дома, выстроенные им для рабочих с лекционными залами и с театром, — другие фабриканты только пожимали плечами, а иногда в разговорах о нем многозначительно постукивали пальцем по лбу». [215] Алданов М. Указ. соч. С. 61. Тем не менее редкое в ту эпоху внимательное отношение к рабочему люду принесло свои плоды. В отличие от соседних предприятий Никольская мануфактура на протяжении целых двух десятилетий (с 1885-го до начала 1905 года) оставалась в стороне от крупных социальных потрясений.

С позиций только что сказанного слова, вложенные Максимом Горьким в уста Саввы Тимофеевича, выглядят совершенно неправдоподобно. По утверждению писателя, незадолго до смерти Морозов признался ему: «Старик ткач, приятель моего отца, недавно сказал мне: «Брось фабрику, Савва, брось да уйди куда-нибудь. Не в твоем характере купечествовать. Не удал ты хозяин». На деле С. Т. Морозов был прирожденным хозяином — знающим, требовательным, справедливым, умевшим позаботиться о рабочих, причем не в ущерб предприятию. Во время его управления прибыли предприятия выросли в несколько раз. По утверждению исследователей, «преобразования на Никольской мануфактуре при Савве Тимофеевиче вывели ее на третье место по уровню годового дохода среди российских компаний», [216] Жизнь купецкая. Забытые страницы истории российского предпринимательства XIX — начала XX века. Нижний Новгород, 2008. С. 255. а в текстильной промышленности она являлась безусловным лидером. Росло и качество продукции. В 1896 году Товарищество Никольской мануфактуры в третий раз (до этого в 1865 и 1882 годах) удостоилось высшей награды для предприятия — права изображения на своей продукции государственного герба Российской империи; в 1893 году мануфактура получила за качество продукции Гран-при на выставке в Чикаго, а в 1900-м — в Париже. Это было уже европейское признание! Лучшего хозяина, чем С. Т. Морозов, трудно себе представить — ему удавалось сочетать несочетаемое. Беда Саввы Морозова была в том, что хозяева этого, нового типа только начинали зарождаться, их всё еще было ничтожно мало — слишком мало, чтобы противостоять натиску разрушительных идей, носители которых желали сделать рабочих своим орудием. Да и сами «хозяева» нередко становились жертвами этих идей и тех, кто их пропагандировал…