Александр Филимон - Брюс

Академия наук приняла решение по существующей традиции разделить прибывшие книги по отраслям знания, а обнаруженные дублеты передать в академическую книжную лавку для продажи. Таким образом, уже в самом начале часть книг из собрания Брюса покинула стены Академической библиотеки. Это деление собрания Я. В. Брюса не было последним. В 1812 году, после пожара Москвы, часть дублетного фонда Академической библиотеки поступила в библиотеку Московского университета. До сих пор в ней хранится ряд книг с экслибрисом Я. В. Брюса из его библиотеки. Позже, в 1827 году, после пожара в Абосском университете и открытия нового университета в Хельсинки, два больших раздела по каталогу 1742 года (Камерному каталогу) — «Теология» и «Юриспруденция» — были подарены вновь открытому университету. Среди этих книг находились и издания, ранее принадлежавшие Я. В. Брюсу. В настоящее время они хранятся в библиотеке Хельсинкского университета. Там представлено около 30 томов из библиотеки Брюса. Таким образом, книжные богатства, ранее принадлежавшие Я. В. Брюсу, оказались в нескольких местах.

В 1763 году императрица Екатерина II заинтересовалась коллекцией Брюса и заказала значившийся по описи «большой сверток российских книг, между которыми капитуляции и пункты взятых лифляндских городов, на немецком языке и разные письменные каталоги книг». Оказалось, однако, что они пропали вместе с двумя пачками книг и библиографическими записями Брюса, содержание которых не было раскрыто в описях.

В настоящее время группа сотрудников Российской академии наук во главе с Е. А. Савельевой смогла выявить и определить как бесспорно принадлежавшие Я. В. Брюсу более 800 печатных и рукописных книг.

Во многом такая печальная судьба брюсовской библиотеки стала основой того, что в легендах книги Брюса предстают как часть и источник магической силы знаменитого колдуна, исчезнувшей вместе с ним.

И все-таки ни отдельные факты биографии петровского сподвижника, ни его удивительная библиотека не могли стать основой тех легенд, которые сочиняли о Брюсе после его смерти, наделяя Якова Вилимовича качествами колдуна и чернокнижника. Происходило это, по нашему мнению, из-за того, что совершенно искусственно была создана легенда об издании, появившемся в московской Гражданской типографии в 1709–1715 годах, названным впоследствии Брюсовым календарем.

Текст этого издания к Брюсу не имел никакого отношения. В самом издании он представлен в издательских данных только как лицо, под надзрением которого этот календарь появлялся. Там же указывается, что составителем был руководитель московской Гражданской типографии В. О. Киприанов, а в астрологических страницах представлены имена авторов предсказаний: Иоанн Заган, Мартын Альберт Феофрастический и Вольфганг Гильде-брант.

Это издание появилось, как и множество других, в типографии Киприанова, и, так же как на всех остальных изданиях, Брюс назван в качестве лица, под надзрением которого оно вышло в свет.

Так почему же это издание стало так популярно и обрело новое название?

Надо сказать, что астрологические предсказания, представленные на отдельных страницах, оказались очень востребованы обществом. Неслучайно именно они переиздаются в 1726 и 1735 годах. А затем в эпоху правления Елизаветы Петровны, т. е. в 1740-е годы, с разного рода дополнениями, с включением месяцеслова и другой полезной информации, издаются под названием «Книга именуемая Брюсовской календарь». Так имя Брюса впервые появляется на титульном листе этого издания. Причина этого появления очень проста и прозаична: коммерческая выгода, которую стремились извлечь издатели. Еще бы, имя сподвижника Петр I, к тому же и ученого было настолько авторитетно в народе, что именно оно могло привлечь тысячи покупателей. Издатели не ошиблись. Эффект оказался ошеломляющим, «Книга…» переиздавалась новыми тиражами. А издатели, поверив в то, что сами же и придумали, в следующих выпусках убеждали читателя, что вся эта информация — плод труда самого Брюса, тем самым укрепляя в массовом сознании убеждение, будто Брюс о сотворении света писал, таблицу исчисления лет составлял, о святцах указывал, месяцы в лицах изображал, месяцы, под которыми младенцы родятся и когда семь вселенских соборов произойдут предсказывал и о праздниках в году и о четырех мирах и стихиях все рассказал. Оказывалось, что Брюс все-то знал о Луне, вычислив таблицу лунного круга, исчислял долготы, широты и имена звезд, определял по планетам, какими будут годы и действия человека на каждый день, высчитывал версты по города и губерниям и расстояния от Петербурга до монастырей, церквей и иностранных городов, составлял ландкарты московскую и петербургскую и даже гербы российских городов. Вот каким Брюс представлялся читателю этих изданий. Таким образом, неискушенный русский читатель все больше и больше убеждался в невероятных способностях этого человека. И это убеждение неизменно отражалось в самых разных небылицах, которые о нем сочиняли.

Пожалуй, кульминацией этого процесса стало время издательской деятельности И. Д. Сытина (1851–1934), который включил в свой «Всеобщий календарь» «предсказания Брюса», а затем стал выпускать специальные календари для широкого круга людей, включая крестьянство. Это были домостроительный, сельскохозяйственный календари, которые использовались в повседневной жизни. Поэтому крестьяне по «Брюсам», так называли такие календари, практически сверяли свою жизнь. А если учитывать, что кроме предсказательной, гадательной информации в календарях начала XX века появляется раздел «О судьбе каждого человека», авторитет таких изданий в народе неизмеримо возрос.

После этого разубедить читателей таких календарей, что Брюс не колдун и не чернокнижник, очень сложно. Кстати, именно в начале XX века, особенно в 20-е годы, резко возрастает количество публикаций, связанных с легендами о Брюсе. Так, на протяжении двух столетий календарь, не имевший никакого отношения к сподвижнику Петр I, стал причиной создания в массовом сознании образа чародея, каковым Брюс никогда не был.

Нельзя сказать, что только сейчас происходит исследовательское открытие Брюса. Его личность интересовала практически всех, кто касался Петровского времени. И это не могло не произойти. О Брюсе писал A.C. Пушкин. Вспомним упоминание Брюса в поэме «Полтава» в качестве участника Полтавского сражения. Упоминает Пушкин о Брюсе и в своем рассказе «Как царь Петр Арапа женил», причем именно как об ученом. В данной книги мы специально привели упоминания о Брюсе из пушкинской «Истории Петра Великого».

Не менее известно присутствие Брюса у А. Н. Толстого в его историческом романе «Петр Первый».