Джордж Бьюкенен - Мемуары дипломата

За все время моей дипломатической службы в Петербурге Зимний дворец был открыт, помимо новогодних приемов и крещенского водосвятия, только один раз. Зимой 1913-1914 года главы посольств и видные члены русского общества были приглашены на представление "Парсифаля" в закрытом театре Эрмитажа, построенном императрицей Екатериной. Это был во всех отношениях прекрасный спектакль, которым могла гордиться сама великая Екатерина. Я не музыкален, и впоследствии императрица Мария и молодые великие княжны упрекали меня в том, что я мирно проспал весь спектакль; но, как я уверял их, я закрыл глаза, чтоб лучше слушать музыку. Однако обед, поданный в Зимнем дворце в одном из антрактов, не оправдал тех ожиданий, которые возлагались на него по слухам о великолепии подобных празднеств в прошлом. Ни по внешности, ни с гастрономической точки зрения его нельзя сравнить с государственными банкетами в Букингемском дворце.

В уединении Царского императорская семья вела простую домашнюю жизнь, которая исключала для посторонних возможность проникнуть в их счастливый семейный круг. Они мало принимали, и я очень редко имел счастье завтракать или обедать с царской семьей.

Об императрице Марии я могу сказать совершенно другое. Ее величество любила принимать у - себя, и, хотя после смерти Александра III она не вела широкого образа жизни, она часто оказывала мне честь приглашением запросто к ней на завтрак. Мне пришлось несколько раз обсуждать с ее величеством внутреннее положение, причинявшее ей, по мере продолжения войны, все растущее беспокойство. Она вполне сознавала опасность направления, принятого царем, и не раз рекомендовала умеренность. Если бы ее советы были приняты, Россия, быть может, избегла бы многих страданий. Но судьба решила иначе.

Среди других членов царской семьи первое место занимала великая княгиня Мария Павловна, вдова великого князя Владимира. В своих дворцах в Петербурге и в Царском ее императорское высочество имела свой небольшой собственный двор. Выражаясь светски, он являлся миниатюрной копией царского двора, пока последний не был сведен почти на-нет благодаря уединенной жизни царской семьи. "Grande dame"{14} в лучшем смысле этого слова, не слишком требовательная в вопросах придворного этикета, великая княгиня была великолепна в роли хозяйки, ведущей придворный прием.

Глава XIII.

1914

Германская критика антантовской политики. - Желание России и Великобритании сохранить хорошие отношения с Германией. - Представление австрийского ультиматума в Белграде

В своей книге о войне покойный г. Бетман-Гольвег утверждает, что, присоединившись к Согласию, Англия поддержала Францию и Россию в их воинственных намерениях. Такое утверждение абсолютно не обосновано.

Прежде всего Россия - я говорю только о ней - не желала войны и во все время затянувшегося балканского кризиса в 1912-1913 годах основным тоном всей ее политики было стремление к сохранению мира. При всех случайных ошибках со стороны правительства царь никогда не колебался оказать свое влияние в пользу мира, как только положение становилось сомнительным. Своей миролюбивой политикой и готовностью на всякие уступки для избежания ужасов войны он в 1913 году, как я уже показал в главе XI, дал повод думать, что Россия никогда не будет воевать, что, к несчастью, побудило Германию использовать положение. Во-вторых, утверждение, что британское правительство толкало Россию на авантюристическую политику, опровергается фактами. На деле происходило обратное. Никто более сэра Эдуарда Грея не работал в пользу сохранения европейского мира в течение этих двух критических лет; и тогда война была предотвращена только благодаря его неутомимым усилиям, его сдерживающему влиянию и рекомендуемой им в Петербурге и Вене умеренности. Только Германия достойна порицания: ее вооруженная политика с целью внушить свою волю всей Европе заставила Англию, Францию и Россию сговориться для защиты интересов каждой из стран. Не верно и то, что целью держав Согласия было окружить Германию железным кольцом. Заключая соглашение, чтобы предотвратить, по возможности, всякие взаимные недоразумения, Россия и Англия меньше всего действовали, исходя из враждебных отношений к Германии. Напротив, несколько раз они доказывали свое желание сохранить с нею дружеские отношения: Россия - заключением Потсдамского соглашения, а Англия - начав переговоры, имевшие целью улучшить англо-германские отношения. Я могу подтвердить все сказанное по этому поводу, передав те разговоры, которые я имел с царем между 1912 и 1914 годами по вопросу о международном положении.

23 февраля 1912 года я имел у царя аудиенцию, во время которой, сообщив ему, что главной целью недавнего визита лорда Хальдэна в Германию было установление лучших отношений между Лондоном и Берлином, я услышал выражение восторженной радости по поводу этого известия. Россия, - сказал он, заключила с Германией соглашение, которое значительно улучшило их взаимные отношения; и в интересах мира всего мира не только естественно, но и необходимо, чтобы подобные же дружеские отношения установились между Германией и Великобританией. Одни нации могут быть теснее связаны друг с другом, чем другие, но это не мешает им поддерживать хорошие отношения и с теми. Затем его величество заметил, что у него нет оснований не доверять Германии, исключая турецкий вопрос. Турецкая армия может выступить только либо против России, либо против одного из Балканских государств; поэтому Германия поступает не по-дружески, снабжая эту армию своими военными инструкторами. Благодаря этим инструкторам турецкая армия достигла высокой степени совершенства. Царь не раз запрашивал императора Вильгельма по этому поводу, но тот ни разу не дал ему удовлетворительного ответа.

В другой аудиенции, 14 апреля 1913 года, во время обсуждения вопроса о Скутари, царь сказал, что он знает о намерении Германии выступить сообща с Австрией, но что он не собирается воевать из-за дрянного албанского городишки. Поддерживая требования Балканских государств с настойчивостью, которая, как он опасается, причиняла иногда британскому правительству значительные затруднения, Россия исполняла свою историческую роль защитника этих государств. Он рад отметить, что кризис сблизил оба государства, и особенно благодарен сэру Эдуарду Грею за его услуги в пользу сохранения мира. В ответ на мое замечание, что, по мере своей возможности, поддерживая Россию, британское правительство в то же время хочет сохранить добрые и дружественные отношения с Германией, - царь сказал, что он это вполне понимает и желает того же. Он собирался в скором времени в Берлин на королевское бракосочетание и с удовольствием думал о предстоящей там встрече с английским королем. Во время этого визита, как и ранее в таких случаях, император Вильгельм будет, без сомнения, надоедать, ему всякого рода вопросами и предложениями. Он собирался терпеливо выслушать все, что скажет император, не отвечая, что он считал самым безопасным образом действий.