Артем Рудаков - Лаки Лючано: последний Великий Дон

version="1.0" encoding="utf-8"?> nonf_biography Артем Леонидович Рудаков Лаки Лючано: последний Великий Дон

Ему удалось пережить таких монстров итальянской мафии, как Аль Капоне, Вито Дженовезе, Фрэнк Айяле. Высоко поднявшись во времена «сухого закона», этот сицилиец стал еще при жизни человеком-легендой. Да, он сделал свои миллионы на героине, игорных и публичных домах, но самые известные американские политики и бизнесмены почитали за честь встретиться с ним. Он был последним Великим боссом «Коза Ностры», человеком, которого боялись и уважали гангстеры всего мира. В его жизни было все — бедность и роскошь, любовь и тюрьма, большая кровь и большие интриги…

АРХИВНАЯ СПРАВКА НЬЮ-ЙОРКСКОГО ДЕПАРТАМЕНТА ПО ПРОТИВОДЕЙСТВИЮ ОРГАНИЗОВАННЫМ ФОРМАМ РЭКЕТА

«Сальваторе Луканиа, профессиональный преступник, год рождения — 1897-й. Место рождения — Леркала-Фридди, Кальтаниссетта, Сицилия. Регистрация Федерального Иммиграционного Комитета от 15.05.1906. В криминальном мире известен под прозвищем Чарли Счастливчик Лючано (фотография прилагается).

СВЕДЕНИЯ О СУДИМОСТЯХ:

1) 1916 год, торговля наркотиками, Восточный округ, Манхэттен.

2) 1921 год, незаконное ношение оружия, Джерси-Сити, штат Нью-Джерси.

3) 1923 год, торговля наркотиками, Центральный округ, Манхэттен.

4) 1928 год, вооруженное ограбление, Южный округ, Бруклин.

5) 1936 год, создание преступной организации, штат Нью-Йорк.

С 1936 года к нему применена формула “враг общества номер один”.

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

В активную преступную деятельность втянут с 14 лет. При совершении преступлений выступает как организатор, мозговой центр. Имеет широкую сеть контактов в криминальной среде Восточного побережья, ряда южных штатов, региона Больших Озер. Прямые сферы преступной деятельности: незаконные азартные игры, организованная проституция, индустриальный рэкет. Косвенно замешан в крупномасштабном наркобизнесе.

ОПЕРАТИВНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

В криминальном мире имеет официальный статус главаря преступного сообщества “Семейство Массерия”, координирует деятельность преступных организаций на территории тридцати штатов. Возможно, осуществляет коллегиальное управление всеми формами организованной преступности в целом по Америке».

Девятилетним мальчишкой Сальваторе Луканиа прибыл в Америку в трюме грузового парохода. Его отец — Антонио — сумел скопить достаточно денег только на оформление необходимых бумаг для себя, жены и пятерых детей. На билеты не осталось ни единой лиры. Впрочем, покинуть нищую Сицилию даже в трюме было неслыханной удачей. Для сицилийцев того времени Америка стала национальной мечтой. Многим не хватало целой жизни, чтобы собрать сумму, необходимую для переезда. Остров покидали самые ловкие, оборотистые и предприимчивые.

Семейство Луканиа обосновалось в Манхэттене, в трущобах Ист-Сайда, где за время второй волны иммиграции широко раскинулись кварталы итальянского гетто — Малая Италия.

Подобно большинству иммигрантов-новичков, Антонио боготворил Америку и еще не догадывался, что суровые законы жизни везде одинаковы. Чтобы уже окончательно сделать детей стопроцентными американцами, он изменил имена всех на американский лад: старший, Джузеппе, стал Джозефом, Франческа — Фанни, младшие Бартоло и Консетта — Бертом и Конни. Проблемы возникли только со средним — Сальваторе. Будущий король гангстеров уже в девятилетием возрасте открыто презирал американцев. После дерзкого заявления: «Если у меня будет имя, как у янки, тогда я тоже буду янки, а я не хочу быть янки, потому что все янки — придурки» — отец врезал непокорному сыну здоровенную затрещину и пригрозил выпороть. Но маленький Сальваторе упорно стоял на своем.

Школа на 109-й Восточной улице, в которой учился Сальваторе, внешне напоминала двухэтажный барак.

Под ржавой жестяной крышей этого «дворца просвещения» собрался настоящий Вавилон — все «цвета» иммиграции. Учителя воспринимали работу в гетто, как наказание божье; эти крикливые, одетые в рванье мальчишки и девчонки, говорящие на всех языках мира, кроме английского, были глубоко безразличны классным наставникам. Единственной государственной структурой, которая всерьез «заботилась» о детях иммигрантов, была, разумеется, полиция.

Маленькие американцы жестоко высмеивали иностранных пришельцев. Такие же нищие, они отличались от цветных только тем, что ели гамбургеры — а не, скажем, спагетти — и разговаривали по-английски без акцента. Но даже этих ничтожных различий было достаточно для начала травли. Дети с той и другой стороны объединялись в шайки, на переменах устраивали настоящие побоища. Это была не просто национальная вражда, а способ заработать несколько лишних центов, вывернув карманы поверженного врага. После уроков маленькие гангстеры подстерегали мальчиков побогаче, грабили их и с наслаждением избивали. В этих «бесплатных школах» могли научить чему угодно — кроме того, для чего их, собственно, создавали. Добавим, что ограбленные мальчишки собирали компанию друзей и брали жестокий реванш. Эти детские войны продолжались бесконечно, из поколения в поколение.

В каменных джунглях этой «адской кухни» десятилетний Сальваторе Луканиа чувствовал себя, как рыба в воде. Каждое утро, собираясь в школу, он брал с собой заточку и кусок свинцовой трубы. Эти предметы заменяли ему учебники с тетрадями. Где бы зашибить деньжат побольше, утруждаясь при этом поменьше, — вот что его интересовало. Смуглый, темноволосый, как все сицилийцы, с угольно-черными глазами, Сальваторе обладал истинно сицилийским характером: горячий, очень темпераментный, он, в случае необходимости, умел сохранять несокрушимое хладнокровие. На посвящении в банду сицилийских мальчишек без колебаний разрезал ножом свою ладонь. Когда поймали паренька-калабрийца из соперничающей шайки, капо вложил в руку Сальваторе железный прут и сказал: «Бей». Даже сами подельники потом признали, что он перестарался.