Юрий Штеренберг - Истории, связанные одной жизнью

Так получилось, что я побывал в этих местах во все времена года — и зимой, когда день длится два часа, и летом, когда солнце вообще не заходит — и я, говоря высокопарным языком, полюбил Север. Мне понравилась и небогатая северная растительность, невысокие деревья, даже постоянное желание согреться и обсохнуть. Сюда, конечно, добавлялись и большая значимость проводимых испытаний, и интересная работа, и экспедиционная товарищеская обстановка, и многое другое, что можно было бы объединить одним словом “романтика”. Вот несколько интересных, с моей точки зрения, событий и зарисовок того периода моей жизни, оставшихся в моей памяти.

Добираться до испытательного полигона было непросто. Маршрут нашего перемещения был таков. До Архангельска на самолете или на поезде, от Архангельска до Северодвинска поездом или, в теплое время года, пароходом по Северной Двине. Поезд проходил в непосредственной близости от заброшенных, без окон и дверей, черных, как будто после пожара, бараков, в которых еще относительно недавно содержались заключенные. От Северодвинска до деревни на берегу Белого моря нас чаще всего подвозили на дрезине. Правда, после того, как в этих краях разбился вертолет и появился приказ, запрещавший высоким армейским чинам пользоваться этим видом транспорта, нам иногда удавалось очень быстро преодолевать последний участок пути на вертолете, пролетая над морем.

В одну из первых поездок нам было поручено перевезти какой-то секретный прибор. Но так как нам предстояло пользоваться обычными гражданскими видами транспорта, то для соблюдения так называемой безопасности один из нас должен был быть вооружен. Выяснилось, что из всей нашей команды только один человек имеет право на ношение оружия — бывший офицер Юра Гусев. Вид у Юры был неказистый, да и какой он мог быть у советского техника начала шестидесятых? Поношенные брюки и такой же пиджачок, серая кепка. Надо сказать, что лицо у Юры, очень симпатичного парня, было под стать его одеянию: широкое и совсем простое. Конечно, в пути без шуточек в адрес нашего “охранника” не обошлось, но все шло, как обычно, нормально. Мы долетели до Архангельска, добрались до Северодвинска под вечер и остались там переночевать в гостинице. Утром следующего дня кое-кто из нас решил прогуляться по городу. В том числе и Юра, у которого с правого бока пиджака что-то откровенно выпирало. И вот, не прошел он и одного-двух кварталов, как заметил что-то неладное. Заметил, что за ним кто-то следит. Ему удалось определить, что его преследователь одет в гражданское и ведет себя достаточно странно: если Юра идет по улице, то этот человек прячется за ближайшим углом, и видны только его нос и один глаз. Дело плохо, по-видимому, кто-то из блатных охотится за оружием. Юра приподнимает свой пиджачок, выхватывает из кобуры наган и орет благим матом, конечно, с использованием и обычного мата: “Выходи из укрытия и ты получишь. то, что ты хочешь.” “Пешеходов с улицы как ветром сдуло, но кто-то из наших не мог себе разрешить не досмотреть зрелище до конца. Стоящий за углом прокричал что-то вроде: “Бросай оружие”, и к двум выступающим из-за угла его элементам добавился третий — дрожащая кисть руки, державшая красную книжечку: “Я из милиции”. — “Я тебя. вместе с твоей книжкой. Я добровольный пожарник и могу показать тебе красный. и красную книжку нашего общества”. Раз пошли переговоры, значит, стрельбы не будет. Оба переговорщика, ругаясь и угрожая, постепенно и очень осторожно приблизились друг к другу, и. инцидент был исчерпан. Ничего не было удивительного в том, что Юру приняли за вооруженного уголовника. Но хороши методы отважной советской милиции.

С дорогой было связано еще одно событие. На сей раз мы добирались до Архангельска поездом. Время было осеннее, дождливое, где-то в октябре-ноябре. Но нам было тепло и уютно. Нас было четыре человека, в том числе только упомянутый Юра Гусев. Нам удалось достать отдельное купе в скором поезде, настроение было отличное, но. Впопыхах мы плохо договорились между собой и никто из нас не захватил то, без чего любая дорога в любой компании будет скучной и утомительной. Что делать? Купить в дороге. И стали ждать подходящей станции. Подходящей в том смысле, чтобы время стоянки поезда было бы достаточным, чтобы успеть сбегать в станционный магазин и чтобы в этом магазине была водка. Ждать пришлось довольно долго, стоянки были короткие и не по расписанию потому, что поезд немного опаздывал. Мы были голодны, но ради такой высокой цели. Наконец, мы прибыли на какую-то большую станцию, сейчас я ее название позабыл, из окна мы увидели магазин, почти напротив тамбура нашего вагона, на расстоянии 70-100 метров. Проводник подтвердил, что отправление поезда будет по расписанию, то есть через 15 или 20 минут, вполне достаточных для выполнения нашей задачи. Вначале мы хотели бежать все вчетвером, но потом кто-то предложил разделиться и в экспедицию отправились двое, Миша Потулов и я. Я был налегке, в новом, только перед отъездом купленном спортивном костюме, поэтому добежать до магазина было легко. Правда, между поездом и магазином оказалась большая и очень длинная лужа, и пришлось обогнуть лужу, двигаясь по направлению к хвосту поезда. Нам повезло, в магазине была водка, и неплохая водка, никакой очереди, и мы взяли четыре бутылки.

Когда мы рассчитывались с продавцом, то услышали гудок паровоза, но отнеслись к нему спокойно, так как действовали быстро и не затратили пока и половины имеющегося у нас времени. Это, подумали мы, подал сигнал какой-то встречный поезд. Однако только мы вышли из магазина, как, к нашему удивлению и ужасу, увидели, что наш поезд тронулся и спокойно и уверенно набирает скорость. Мы с Мишей, не сказав друг другу и слова, держа в каждой руке по бутылке, бросились нагонять поезд. Затея была совершенно безнадежная: к нашей траверзе уже приближался последний вагон, а бежали мы по диагонали лужи, уровень грязи в которой, густой черной грязи, доходил до наших коленей. Но мы бежали, задыхались, но бежали, и бутылки, конечно, не облегчали наш бег с препятствиями. Нет необходимости говорить, что ни у кого из нас даже не мелькала идея освободиться от бутылок. Крутилась, правда, мысль, а что мы будем делать потом, без денег и документов, но сверхзадача — догнать поезд — ее подавляла. Я представляю, с каким живым интересом пассажиры поезда, которым повезло случайно взглянуть в окошко, наблюдали за этим кроссом и за тем, чем он закончится. А закончился он совершенно неожиданно. Поезд. резко остановился. Мы с Мишей, не ускоряя бег, быстрее бежать мы уже просто не могли, добираемся до нашего вагона и по шею в грязи поднимаемся по ступенькам в тамбур. Первое, что мы видим — это улыбающуюся физиономию Юры Гусева. Да, это он сорвал стоп-кран и остановил поезд. Тут же налетело поездное начальство, не буду приводить их высказывания по поводу наших действий и нашего вида: бутылки, как гранаты, мы продолжали крепко держать в руках, но четко прозвучала угроза: вы будете оштрафованы, и серьезно. “А вы что хотели, чтобы они попали под поезд? Да вы должны меня благодарить и даже премировать, а не штрафовать. Кстати, а почему поезд пошел раньше времени, ведь проводник нам сказал, что стоянка будет длиться по расписанию. При свидетелях”. Все это говорил Юра, а мы с Мишей, как рыбы на берегу, стояли и учащенно дышали с открытыми ртами. Мы пошли в свое купе, как могли, переоделись, но за стол решили пока не садиться — с выпившими им расправиться было бы значительно легче, да и протокол звучал бы совсем иначе. Мы терпели еще часа два, наконец, к нам пришла комиссия, включавшая в себя и милицию. Шума и угроз было много, но на этом все закончилось. Поезд подошел к Вологде, это примерно на полпути до Архангельска, мы заперли двери купе и с аппетитом пообедали.