Варвара Самсонова - Дочь Сталина

Светлана Сталина росла и воспитывалась как настоящая помещичья дочка в уютном деревенском Зубалове. И воспоминания ее до смешного напоминают ностальгические записки старорежимной гимназистки о «сказочных, солнечных годах, веселом солнечном доме, полном детских голосов, веселых радушных людей, полном жизни, где хозяйствовала моя мама, а отец был в нем не бог, не «культ», а просто обыкновенный отец семейства».

В соседней усадьбе поселился Микоян со своей семьей. Там все оставалось неизменным, как при старых хозяевах — «мраморные статуи, вывезенные в свое время из Италии, на стенах — старинные французские панно, в окнах — разноцветные витражи, парк, сад, теннисная площадка, оранжерея, парники, конюшня». Наверное, и Зубалово поначалу было таким же. Но, к сожалению, Иосиф Сталин был болен зудом преобразований. По его планам постоянно что-то строилось, сносилось и перестраивалось. Все эти архитектурные сооружения отличались крайним уродством. Так что дому в Зубалове очень не повезло с новым хозяином.

Зато в самой усадьбе, по воспоминаниям Светланы, отец завел много полезных нововведений. Например, пасеку, а «рядом с ней две большие поляны, которые каждое лето засевались гречихой для меда… В отдалении от дома отгородили сетками небольшую поляну с кустарником и развели там фазанов, цесарок, индюшек, в небольшом бассейне плавали утки».

Кроме того, разбили большой фруктовый сад, посадили в изобилии клубнику, малину, смородину.

Еще в детстве Светлана подметила в отце чисто практический интерес к природе. Он не мог просто созерцать природу, любоваться ею. Ему нужно было хозяйствовать, преобразовывать ее. Светлана объясняла эту жажду деятельности крестьянскими генами в крови отца. Сам Иосиф Сталин никогда не работал в саду, только подрезал сухие ветки. Но любил обходить владения, окидывать их хозяйским взглядом, подмечая недостатки и упущения.

Именно отцу обязана Светлана тем, что росла в маленькой помещичьей усадьбе с ее уютным деревенским бытом — сенокосами, сбором грибов и ягод, качанием меда, «своими соленьями и маринадами». Хозяйство занимало только отца, а мать посадила возле крыльца несколько кустов жасмина и сирени. Этим ее вклад в обустройство усадьбы ограничился. Но почему-то после ее смерти зубаловский уют быстро сменился казенным чиновничьим духом.

К хозяйству Надежда Сергеевна была равнодушна. Зато она очень заботилась о воспитании и образовании детей. У них были хорошие гувернеры и гувернантки. Правда, это слово даже не произносилось. У детей советских руководителей могут быть только воспитатели и учителя! Брат Василий с раннего детства прослыл трудным ребенком. «Возле него находился чудесный человек, Александр Иванович Муравьев, — г пишет Светлана, — придумывавший интересные прогулки в лес, на реку. Были ночевки у реки в шалаше с варкой ухи, походы за орехами, грибами. Происходило это вперемежку с занятиями».

Наталья Константиновна, «воспитательница», очень талантливый педагог, занималась с детьми немецким. В шесть лет Светлана уже писала и читала по-русски и по-немецки. Кроме языка, Наталья Константиновна учила их с братом рисовать, лепить из глины, выпиливать из дерева.

Надежда Аллилуева обладала редким даром — умением искать, «подбирать» и иногда переманивать талантливых педагогов для своих детей и умелую старорежимную обслугу.

Домом ведала Каролина Васильевна Тиль из рижских немок. Сама Надежда Сергеевна не занималась ни кухней, ни семейным бюджетом, ни даже детьми. В те времена партийные женщины отдавали себя работе или учебе. Слишком погружаться в семейные проблемы, быт, воспитание детей считалось мещанством и буржуазными пережитками.

Светлана видела мать редко, но сиротой себя не чувствовала. Рядом с ней всегда была няня или «бабуся», Александра Андреевна, всю жизнь согревавшая ее ровным теплом, как огромная добрая печь. Бабусю тоже подарила дочери Надежда Сергеевна. Крестьянка из Рязанской губернии Александра Бычкова много лет служила горничной и няней в лучших интеллигентных семьях. Хозяева относились к ней не как к прислуге, а как к члену семьи, научили ее читать, по-городскому одеваться и причесываться.

Ни об одном человеке в своей жизни Светлана Аллилуева не писала с такой любовью. Бабуся отличалась необыкновенным терпением и снисходительностью, никогда ни с кем не ссорилась и умела ладить с самыми невыносимыми людьми. «Бабусю даже отец уважал и ценил», — заметила Светлана, и это была высшая похвала няне. Ведь из всей обслуги, подобранной Надеждой Сергеевной для кремлевской квартиры и Зубалова, уцелела одна бабуся. Остальные были изгнаны или из-за не совсем безукоризненного происхождения, или из-за подозрительных родственников.

Ретивые чекисты и в прошлом Александры Андреевны сумели «открыть» изъян: оказалось, до революции ее бывший муж служил писарем в полиции. Няню собрались выгнать, но Светлана заревела от горя, и сам Сталин приказал оставить няньку в покое. Она доживала свой век не с родным сыном, а со Светланой и похоронена на Новодевичьем кладбище рядом с Надеждой Аллилуевой по ходатайству самого Ворошилова.

«У нас был дом как дом, с друзьями, родственниками, детьми, домашними праздниками, — вспоминала много лет спустя Светлана. — Так было и в городской квартире, и особенно летом в Зубалово». Только няня до последних своих дней оставалась рядом с ней. А многочисленные друзья и родственники вдруг стали таинственным образом исчезать. И Светлана не могла понять и долго не знала — куда? Большинство из них умерли не своей смертью.

Но в те счастливые годы, казалось, ничего еще не предвещало будущих трагедий. Родители окружены друзьями и родными. Пикники, долгие застолья, вечерние чаепития были обычным времяпрепровождением. Светлане запомнилось, что взрослые часто веселились, должно быть по праздникам. В Зубалове подолгу гостили Г. Орджоникидзе с женой, Н. Бухарин, С. Киров и А. Енукидзе, крестный отец Надежды Сергеевны.

Няня из всех гостей больше любила Николая Ивановича Бухарина. Его «все обожали, — пишет Светлана. — Он наполнял весь дом животными, которых очень любил. Бегали ежи на балконе, в банках сидели ужи, ручная лиса бегала по парку. Я смутно помню Бухарина в сандалиях, в толстовке, в холщовых летних брюках. Он играл с детьми, балагурил с моей няней, учил ее ездить на велосипеде и стрелять из духового ружья. С ним всем было весело. Через много лет, когда его не стало, по Кремлю долго еще бегала «лиса Бухарина» и пряталась от людей в Тайнинском саду».

Семейный клан Аллилуевых — Сванидзе был очень многолюдным. В то время Иосиф Сталин еще окружал себя родственниками, любил семейные обеды и ужины, на которых присутствовали несколько поколений, — шумели дети, чинно восседали старики, мужчины играли в бильярд, а женщины судачили о своем.