Айлин Уитфилд - Мэри Пикфорд

В то время Мэри привязалась к легко ранимому молодому человеку по имени Малкольм Бойд. В 1940-х годах Бойд открыл офис, занимавшийся связями между радио и кино; другими словами, он предоставлял актерам эфир, чтобы они могли рекламировать свои картины. В 1948 году в число его основных клиентов входил Бадди Роджерс.

«Мне едва исполнилось двадцать, — вспоминал Бойд, — и я был веселым парнем. Тогда я не знал Пикфорд лично, но, с другой стороны, мне от нее ничего не было нужно. Меня больше заботила собственная судьба У меня никак не получалось запустить свою программу. С первой минуты нашего знакомства Мэри стала обращаться со мной по-матерински, очень заботилась обо мне. Она не задирала нос и не казалась слишком деловой».

Бойд интуитивно понял, что судьба свела его с ангелом с перебитым крылом. Несколькими годами раньше, еще подростком живя в Колорадо, Бойд обратил внимание на фотографию Пикфорд в газете, и его поразила королевская аура актрисы. «Мэри, одетая во все белое, шла одна, обгоняя небольшую группу людей. Толпа зевак с глубоким почтением наблюдала за ней издалека В ней ощущалось что-то божественное. Облик Мэри ассоциировался с чистотой и невинностью. Она была недосягаема. Она была в большей степени царственная особа, чем английская королева Мэри».

Пикфорд как бы умерла при жизни. Если ее и любили, то лишь за прошлые заслуги. Часто, когда она входила в комнату, ей аплодировали. Некоторые вставали и кричали: «Мэри! Мэри! О, мисс Пикфорд!» Но чего они ждали от Маленькой Мэри — каких слов, каких действий? Иногда Маленькая Мэри пила, чтобы не думать обо всем этом.

Она пила во время премьеры фильма «Спи, моя любовь» (1948). Картину «Юная мисс» так и не сняли, равно как и другую ленту с Темпл «Девичий город». Но «Спи, моя любовь» стала неплохой современной интерпретацией классической вещи «Свет газового фонаря». Бадди стал продюсером картины.

Мэри возила этот фильм в Канаду. Премьерный показ состоялся в Оттаве 13 января 1948 года Деньги, полученные от кассовых сборов, должны были пойти на осуществление совместного проекта ООН и ЮНЕСКО «Канада помогает детям». В списке высоких гостей значились премьер-министр Канады У. Л. Макензи Кинг и генерал-губернатор.

Она прибыла на вокзал «Юнион». «Пикфорд встречали много старушек и пожилых матрон, — сообщала газета «Оттава Ситизен». — Пожилые джентльмены ностальгически вздыхали». Канада, казалось, все еще сходила с ума по волосам Пикфорд, которые отросли настолько, что их можно было завивать и укладывать в девичий хохолок. «Создавалось впечатление, что часы в Торонто перевели на четверть столетия назад», — восклицал репортер.

Пикфорд согласилась встретиться с журналистами. Она начала пресс-конференцию с веселой болтовни, но потом как-то сникла. Отдохнув в номере отеля, Мэри снова появилась на людях в приподнятом настроении.

Программу вечера открывал обед с премьер-министром и генерал-губернатором. После этого компания села в сани и отправилась в театр «Элгин». Пикфорд выглядела потрясающе в белой меховой шубке и шляпе генерал-губернатора на голове. Когда погас свет, она появилась на сцене. Сначала ее речь звучала вполне внятно и уместно, но когда она ни с того ни с сего начала перечислять свои любимые рецепты, представитель рекламного отдела «Юнайтед Артисте» отключил микрофон.

«Думаю, что ее очень тяготил образ Мэри Пикфорд, совершенства, бесполого ангела, — говорил Малкольм Бойд. — И неудивительно, что она начала сдавать». Иногда только алкоголь придавал ей силы. Она часами пребывала в полупьяном состоянии — нежная и милая, слегка взволнованная, странная. Порой у нее получалось держать себя в руках.

В 1949 году Мэри, Бадди и Бойд создали телерадиокомпанию «П.Р.Б.» («Пикфорд — Роджерс — Бойд»). Мэри предприняла беспрецедентный шаг, покинув Пикфэр и перебравшись на Манхэттен, где она открыла офис в небоскребе «Сквибб» и сняла роскошный номер в отеле «Пьер» (позже она подыскала себе квартиру на Парк-авеню). Постепенно Бойд узнавал все больше о Пикфорд — о ее боли, о ее радостях, проблемах и страхах.

В те годы Мэри продолжала работать на радио, надеясь достигнуть успеха на этом поприще. К сожалению, ей это не удавалось. Ее голос напоминал голос учителя, занимающегося постановкой произношения.

Компания «П.Р.Б.» создала радиошоу под названием «Театр американской доблести», отдающее дань героям Второй мировой войны. Когда проектом заинтересовалась Эн-Би-Си, Пикфорд отправилась в Вашингтон, чтобы встретиться с министром обороны с целью получить доступ к необходимым материалам. В дороге она не пила и с успехом закончила дело. Но первая передача из нью-йоркской студии обернулась провалом. Запись назначили на 20 мая 1950 года, и в студии находился оркестр из шести человек. Пикфорд и ее секретарша Бесс Льюис опоздали, попав в пробку в центре города из-за массового парада. Бойд вспоминал, что Мэри странно вела себя в тот день. Когда наступило время начала записи, у нее вдруг возникла боязнь микрофона. Чувствуя, что является в сознании пожилых американцев своего рода иконой, она уделяла огромное внимание дыханию и дикции. В результате тон ее выступления получился формальным, почти замогильным. Прослушав запись, Бойд уничтожил пленку и сказал, «что программа не пойдет из-за недоразумения». Пикфорд предприняла еще одну попытку, взяв для этого шоу интервью у Лилиан Гиш. Гиш болтала весело и непринужденно, но даже ей не удалось обезоружить напыщенную, сдержанную собеседницу. Эту пленку также уничтожили. Бойд вспоминал, что Мэри не стала возражать; она научилась доверять его суждениям.

«Нью-Йорк был тогда чудесным местом», — говорил Бойд. В то время ему еще не исполнилось тридцати, но, благодаря близкому знакомству с Мэри, он пил чай с Лилиан Гиш, беседовал за коктейлем с Адель Астер и навещал миссис Уильям Рэндолф Хёрст. Однажды, гуляя с Мэри по Пятой авеню, они прошли мимо Гарбо и Луи Б. Майера. Внезапно Пикфорд сжала его руку. «Мне нужны деньги, — сказала она ему. — Ты должен найти способ, чтобы я смогла заработать много денег». Бойда крайне заинтриговала эта причуда миллионерши. Иногда она вела себя просто жестоко. Случалось, Пикфорд не платила по счетам «маленьким людям» — портнихам или слесарям.

Пикфорд не скупилась на подаяния нищим, но так как она редко носила с собой наличные, то просила раскошелиться своих спутников. Вечерами она покидала Пикфэр на своем лимузине и везла в какую-нибудь благотворительную организацию остатки обеда. «Это выглядело довольно странно, — говорил Бойд, часто сопровождавший ее. — Она словно разыгрывала какую-то роль. Куда проще было бы выписать чек и сказать: «Вот вам деньги, накормите десять тысяч человек». Конечно, от имени Мэри проделывалась большая филантропическая работа.