Винсент Буглиози - Helter Skelter: Правда о Чарли Мэнсоне

ДПЛА собирался предложить Сьюзен Аткинс выйти сухой из воды в обмен на рассказ обо всем, что ей известно об убийствах.

Я никак не мог согласиться. “Если то, в чем она призналась Ронни Ховард, правда, значит, Аткинс лично заколола ножом Шарон Тейт, Гари Хинмана и кто знает, скольких еще! Ничего мы этой девчонке не дадим!”

Шеф полиции Дэвис хотел как можно быстрее передать дело на рассмотрение большого жюри [95] Коллегия из 12–23 присяжных, решающая вопрос о предании обвиняемого суду присяжных на основании изучения обвинительного акта. , пояснил Лепаж. Но еще до того он собирался обнародовать новость о поимке убийц на большой пресс-конференции.

“У нас еще даже нет дела, которое можно передать большому жюри! — возразил я Лепажу. — Мы даже не уверены, кто именно убивал, на свободе эти люди или в заключении. Все, что мы имеем, — это неплохая версия, с которой еще работать и работать. Посмотрим, сумеем ли мы сами, без чьей-либо помощи, раздобыть достаточно улик, чтобы засадить всех до единого. Если не сумеем, тогда у нас будет последний шанс — самый последний! — постараться договориться с Аткинс”.

Можно было посочувствовать ДПЛА; пресса бомбардировала департамент практически ежедневно. С другой стороны, это давление — ничто по сравнению с той волной возмущения, которая непременно поднимется, если мы отпустим Сьюзен Аткинс на все четыре стороны. Я не мог выбросить из памяти слова, которыми Сьюзен описала вкус крови Шарон Тейт: “Ух, вот это класс!”

Лепаж стоял на своем; ДПЛА хотел заключить договор с Аткинс. Я посовещался с Бушем и Стовитцем; им обоим не хватало моей убежденности. Невзирая на мои отчаянные протесты, Буш объявил Лепажу, что Офис окружного прокурора согласен договориться со Сьюзен Аткинс: в случае, если она захочет сотрудничать, ей будет предъявлено обвинение в убийстве не первой, но второй степени.

Итак, Сьюзен Аткинс предстояло самой решать свою судьбу. Точные условия (равно как и то, захочет ли она их принять) так и остались до конца не проясненными.

В восемь вечера того же дня, когда жители Лос-Анджелеса все еще полагали, что убийцы Тейт и Лабианка остаются неизвестными, две машины устремились прочь из города, к последнему убежищу “Семьи” Чарльза Мэнсона — в Долину Смерти.

Была какая-то зловещая ирония в том, что вслед за совершенными убийствами Мэнсон избрал для бегства место с таким “говорящим” названием.

Сержанты Нильсен, Сартучи и Гранадо были в одной машине, сержанты Макганн, Джен Камадои и я сам — в другой. Мы несколько раз нарушали скоростные ограничения на трассе, но добрались до городка Индепенденс, штат Калифорния, только в половине второго ночи.

Индепенденс, центр округа Инио, — город совсем небольшой. В самом округе, хотя по величине он и был вторым в штате, постоянно проживало менее 16 тысяч человек, по одному на квадратную милю. Если искать надежное убежище, то лучше этого не найти.

Мы зарегистрировались в отеле “Виннедумай”, чтобы слегка вздремнуть после путешествия. Я проснулся в половине шестого утра, когда температура опустилась за отметку “ноль” [96] 0° на шкале Фаренгейта соответствует —17,8° на шкале Цельсия. . Я натянул одежду прямо на пижаму, но все никак не мог согреться.

Перед выездом из Лос-Анджелеса я позвонил Фрэнку Фоулзу, прокурору округа Инио, и мы договорились встретиться в шесть утра в кафе неподалеку от нашего отеля. Фоулз, его заместитель Бак Гиб-бенс и их следователь Джек Гардинер уже ждали нас там. Эти трое, как мне предстояло вскоре выяснить, относились к своему делу самым добросовестным образом; помощь, которую они окажут нам на протяжении ближайших месяцев, будет неоценима. И в тот момент они сами были очень возбуждены. Как же, совершенно неожиданно они очутились в центре распутывания одного из самых знаменитых убийств в современной истории, “дела Тейт”! Но тут же они оказались за одним столиком с прокурором из большого города, из рукавов которого торчали пижамные манжеты, что совсем сбило их с толку.

Фоулз сказал мне, что после ареста, наложенного на имущество Мэнсона во время октябрьского рейда на ранчо Баркера, они не сумели вывезти оттуда все вещи, и кое-что оставалось на ранчо до сих пор, включая старый школьный автобус, забитый одеждой и другим скарбом. Я предложил, чтобы перед отъездом из Индепенденса мы получили ордер на обыск ранчо, в котором особо упоминался бы автобус, чтобы у нас не возникло проблем в суде.

Это явилось для Фоулза полной неожиданностью. Я объяснил, что если нам и удастся найти там улики, которые мы захотим представить суду, то будет не очень весело, если суд отклонит их. На суде может возникнуть человек с написанной от руки бумажкой и словами: “Я владелец автобуса. Я просто одолжил его Чарли и никому не давал разрешения в нем копаться”.

Фоулз мог это понять. Просто у них, в округе Инио, объяснил он с загадочным видом, все делается несколько иначе. Мы отправились в его кабинет, и, дождавшись появления на работе машинистки, я продиктовал официальный ордер.

В нем необходимо было указать, что конкретно мы ищем. Среди перечисленных мною предметов были: револьвер 22-го калибра; ножи и другое оружие; веревка; кусачки; бумажник, водительская лицензия и кредитные карточки, принадлежавшие Розмари Лабианка; плашки с автомобильными номерами; любая мужская и/или женская одежда, включая обувь.

Кроме того, следовало указать код преступления (“187 PC”, убийство) и имена подозреваемых преступников, “которыми предположительно являются Чарльз Мэнсон, Клем Тафте, Чарльз Монтгомери, Сэди Глютц, а также еще одна или несколько особ женского пола”. Излагаемая информация основывалась на показаниях двух “непроверенных источников”, которых я не стал называть по имени, но которыми были Ронни Ховард и Дэнни ДеКарло.

В распечатанном виде ордер составил шестнадцать страниц. То был внушительный документ, и приведенных в нем улик было более чем достаточно для одобрения судьей. Один лишь я сознавал, насколько шатка наша позиция на самом деле.

Захватив меня и Макганна, Фоулз отнес ордер в кабинет судьи Джона П. Макмюррея. Седовласому юристу, похоже, было уже за семьдесят; он признался нам, что вскоре собирается на пенсию.

Ордер на обыск! Судья Макмюррей взирал на бумагу с недоверием. По его признанию, это был первый такой ордер, который он увидел за последние семнадцать лет. В Инио, объяснил он, мужчины ведут себя по-мужски. Если стучишь в дверь, а тебя не хотят пускать внутрь, значит, эти люди что-то скрывают, и ты просто ломаешь дверь. Подумать только, ордер на обыск! Но Макмюррей прочел его и подписал [97] В 1971 году тогдашний губернатор Калифорнии Рональд Рейган договорился о том, чтобы судья Макмюррей вернулся на свой пост на время процесса над Анжелой Дэвис. Защита опротестовала этот его выбор. (Прим. авт.) .